Разумное сомнение. Часть 3

Я включил воду и стащил ее платье через голову.
– Если ты одержима уходом от выступлений и будешь просто учить, то мы сможем больше времени проводить вместе.

– Больше времени для тебя, чтобы убедить меня покинуть Нью-Йорк?

– У нас действительно нет причин, чтобы остаться, - сказал я, запуская пальцы в ее волосы.
– Если ты собираешься преподавать, то можешь уехать.

– А если я не буду преподавать? Если я решу продолжить танцевать вместо этого?

– Я куплю абонемент на спектакли.
– Я взял ее лицо в руки, приподнимая бровь.
– Я никогда не просил тебя уволиться, Обри... Я просто думаю, что тебе нужен перерыв. Ты не брала и на неделю отпуск более чем за шесть лет...

– Я собираюсь сделать перерыв...

– Продлится ли это более двух дней?

– Намного дольше...

– Две недели?

– Это будет, по крайней мере, девять месяцев...

– Что?
– Я отошел назад, в шоке. Мы перестали предохраняться, как только стали жить вместе, но она все еще контролировала это. – О чем ты говоришь, Обри?

– Я говорю о том, что ты будешь папой, - сказала она почти шепотом.
– И я думаю, что это достаточно веская причина для нас, чтобы остаться...

Я молчал в течение нескольких секунд, прижав свою ладонь к ее плоскому животу.

– Ты в порядке?
– Спросила она.
– Разве это не то, чего ты хотел? Я думала сказать тебе сегодня утром, но ты спешил, поэтому…

Я прервал ее глубоким поцелуем и притянул к себе, поглаживая руками ее обнаженную спину.
– Я более чем в порядке...
– Я посмотрел ей в глаза.
– Это то, чего я хотел...

– Я люблю тебя, - пробормотала она возле моих губ, и я ответил тем же.

Задыхаясь, она прислонилась к двери душевой кабинки.
– Можешь ли ты отправить по факсу мое письмо теперь? На самом деле было бы неплохо, если бы на этот раз я сделала что-то вовремя, потому что у тебя совсем нет самообладания, и ты был слишком занят, трахая меня.

– Я определенно отправлю по факсу твое письмо...
– Я втянул ее губу в рот и сжал ягодицы.
– После ванной.

Она попыталась в последний раз сбежать, но я припечатал ее к стене и целовал до тех пор, пока ее тело не расслабилось.

Когда она отстранилась, поскольку задыхалась, я обернул ее ногу вокруг своей талии, погружая в нее член дюйм за дюймом.

Ее руки обхватили мою шею, когда она поддалась вверх бедрами, а я в это время схватил ее и насадил на себя.

– Когда мы вернемся с ужина...
– прошептал я и скользнул рукой вниз по ее животу к клитору, закружив большим пальцем вокруг него.
– Я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь больше...

Она застонала и впилась ногтями в мою кожу.
– Ааах...

– Теперь, когда ты увольняешься, я хочу быть внутри тебя каждый день...

– Эндрю...

Я почувствовал, как напряглось ее тело, и обернул ее другую ногу вокруг своей талии, прижимая ее спину к плитке.
– Каждый день...

Ее киска сжала крепче мой член и запульсировала вокруг меня, поэтому я крепко удерживал ее и наблюдал, как она достигала своей кульминации, как целиком и полностью ее накрывал оргазм.

Кусая ее нижнюю губу, я притянул Обри ближе к себе, поскольку еще один оргазм пробивался через ее тело. – Прекрати бороться с ним...

– Я... Я не...

– Обри...
– Я посмотрел ей в глаза, когда достиг пика мгновением позже, и мы остались сплетенными в течение нескольких секунд, в то время как вода из душа лилась по нам.

– Я тебя ненавижу иногда...
– прошептала она, жестом приказывая, чтобы я отпустил ее ноги.

– Я тоже тебя люблю.
– И аккуратно опустил ее.

Я схватил мочалку и медленно начал водить ею по ее телу, остановившись, когда достиг живота.
– Ты ходила к врачу?

– Нет.
– Она покачала головой.
– Я просто сделала тест... завтра пойду.

– Мы пойдем.

Она, казалось бы, собиралась сказать что-то еще, но просто застонала, когда я прижал мочалку к ее бедрам.

– Хорошо, - сказала она, хватая другую мочалку, когда я закончил. – Позволь теперь мне…

– Нет.
– Я схватил ее за запястье и указал на скамейку в душе.
– Ты можешь сесть.

– Что?

– Иди, садись.

– Серьезно?
– Она скрестила руки на груди и прищурилась на меня.
– Ты не позволяешь мне оказать ответную любезность, потому что я беременна? В этом дело?

– Да.
– Я начал мыть грудь.
– Именно так.

Она вздохнула.
– Эндрю...

– Я не могу потерять еще кого-то.
– Посмотрел в ее глаза.
– Я хочу, чтобы ты вообще ничего не делала.

Кивнув, она медленно отошла назад и села на скамейку, продолжая пристально смотреть на меня.

Когда я закончил, то выключил воду и завернул ее в полотенце. Крепко сжимая ее руку, я повел ее в нашу спальню.

– Я должен прикрепить сопроводительную записку относительно твоего письма?
– Спросил я.

– Нет, но если у тебя хорошее настроение, то я бы предпочла, чтобы мы пропустили твой факультативный ужин сегодня вечером.

– Этого не будет.
– Я закатил глаза и схватил простынь у изголовья.
– У тебя достаточно времени, чтобы приготовиться к нему. Я вернусь.

Игнорируя ее глубокие вздохи, я покинул комнату и направился в свой кабинет. Он тоже был обвешен рамками с выступлениями ее балета. И к моей досаде она поместила фотографию, на которой мы целовались, прямо у меня над столом - фотография, которая всегда там оказывалась, и неважно, сколько раз я вешал туда свой оформленный юридический диплом.

Я включил факс и вытащил лоток, остановившись, как только начал читать ее письмо:

«Уважаемый мистер Эшкрофт, сотрудники NYCB и нынешняя труппа,

Я пишу это письмо, чтобы официально уйти в отставку с должности основного танцора компании. Как мы обсуждали ранее, я хотела бы взяться за более полезную роль в течение, по крайней мере, двух лет, где я буду осуществлять некоторые свои личные мечты. Я абсолютно намерена вернуться на сцену, когда придет время, но в этот текущий момент, мне нужно делать то, что лучше для меня и моей будущей семьи.

– Обри Эверхарт»

Обри

Я поправила ремень безопасности и посмотрела на Эндрю.
– Как долго ты планируешь оставаться на этом мероприятии сегодня вечером?

– До тех пор, пока все не закончится.

Я закатила глаза, думая о последнем скучном ужине с профессорами, на котором мы были. Половина награжденных заснула через час после начала церемонии.

– Ты номинирован на премию или что-нибудь в этом роде?
– Спросила я.

– Почему ты думаешь, что кто-то когда-нибудь номинирует меня на премию?