Разведчики в тылу врага

 «Надо обратить внимание Заломая на это обстоятельство»,— подумал Вершинин. Командиру группы была направлена радиограмма такого содержания: «Усилить бдительность. Брать «языка» сегодня в другом месте дороги. Остерегайтесь засад у лодок. Вас слушаю непрерывно».

 Прошло несколько часов — и вот еще одно донесение от Заломая, несколько неожиданного содержания: «Все в порядке. Обнаружен гарнизон 25 человек западнее Пальмы 600 метров. Разрешите налет и захват «языка».

Вершинин несколько раз перечитал донесение. Видимо, Заломай чувствует себя уверенно. Значит, неудача не вызвала особых осложнений. Можно считать, что все идет нормально. Но брать пленных в маленьком, удаленном от линии фронта гарнизоне сейчас не столь уж важно. Солдаты этого гарнизона мало что знают. Главная задача — выяснить, какие части противника обороняются перед правым флангом армии. Для этого и задумана вся операция. Пленных нужно брать обязательно на дороге, связывающей передний край с тылом.

Вершинин направил командиру группы приказ: «Взять «языка» на дороге. По выполнении этой задачи и при благоприятной обстановке разрешаю налет на гарнизон».

Вскоре был получен ответ от Заломая: «Понял. Выполняю».

Снова медленно потянулось время. Стемнело. От командира группы донесений больше не поступало. Около полуночи с наблюдательного пункта заметили, что на том берегу, неподалеку от места высадки десанта, появилось небольшое зарево. Что-то там загорелось.

В 2 часа ночи вернулась одна лодка. В ней прибыли шесть разведчиков с двумя финскими солдатами.

Командир лодки сержант Хохряков подошел к Вершинину, взял под козырек, доложил:

— По приказанию командира группы прибыл с двумя захваченными пленными.

Хохряков сообщил, что командир группы старший лейтенант Заломай с остальными разведчиками остался на том берегу и продолжает действовать.

...Медленно наступал рассвет. Вершинин стоял, опершись на огромный мшистый камень, и смотрел на серую гладь озера. Время от времени он подносил к глазам бинокль и квадрат за квадратом осматривал даль. Дул чуть заметный предутренний ветерок. Озеро было удивительно спокойным. Вершинин перевел бинокль с озера на противоположный берег. Темная узкая полоса, а там, где ночью было видно зарево, теперь заметен лишь черный дым, широкой лентой поднимающийся ввысь. Бинокль снова зашарил по озеру. В окулярах мелькнула маленькая черная точка. Она находилась километрах в двух от нашего берега. Вершинин не отрывал от нее глаз. Черная точка постепенно увеличивалась, начали обрисовываться контуры лодки. Стало заметно, что лодка сильно перегружена и идет тихим ходом. Вершинин насчитал в ней одиннадцать человек.

— Разведчиков — десять. Значит, одиннадцатый...

Да, одиннадцатый был пленный. Разведчики выполнили свою задачу, не потеряв ни одного человека.

Произошло это так.

Вот как это было

...Ночь стояла темная, на небе ни звездочки. Две лодки, отвалившие от берега, бесшумно заскользили по озеру. Темнота была настолько густой, что впередсмотрящий второй лодки, шедшей за первой в 6 м, еле-еле различал ее.

На первой лодке старший лейтенант Заломай неотрывно следил за показаниями компаса. Нужно строго выдерживать азимут 190°. Небольшое отклонение, в 1—2е, отнесет лодки от намеченного места высадки, а это может сорвать выполнение задачи. Он шепотом подавал команды:

— Взять левее! Правее! Так держать!

Когда наступила полночь, разведчики находились недалеко от берега противника. Оттуда не доносилось ни звука, не видно было ни одного огонька. Собственно, и берега видно не было, лишь темная полоса подсказывала, где кончается вода. Когда по определению Зало-мая до берега оставалось метров двести, он остановил лодку. Вторая лодка подошла вплотную к первой. Разведчики Сухов и Блинов пересели в резиновую лодку и направились к берегу.

Вышли, прислушались. Ничего подозрительного. Только шуршат на деревьях листья. Прошли в одну сторону метров тридцать, потом столько же в другую. Все спокойно. Сухов подал условный сигнал карманным фонарем. Через 10 минут все разведчики были на берегу.

Пятнадцать километров пройдено на веслах менее чем за 4 часа. В темноте они сумели выйти точно в намеченный пункт. Тренировка и хорошая выучка принесли свои плоды.

Во время высадки Заломай обратил внимание на то, что волнами к берегу прибито множество бревен. Наверно, в мирное время на Сег-Озере были лесоразработки. Бревнами воспользовались разведчики. Они не стали, как это предусматривалось по плану, маскировать лодки на берегу, а затопили их у самого берега и закрыли этими бревнами. Так маскировка надежнее.

Заломай отвел группу от берега глубже в лес, где решил переждать до рассвета. Сержант Симонов раскинул усы антенны. Заломай направил Вершинину первое донесение.

Когда начало светать, разведчики осмотрелись. Лес, сплошной лес, никаких следов противника. Над озером поднимался легкий туман, скрывавший от глаз тонкую полоску берега, на котором остался Вершинин, боевые товарищи.

Заломай подошел к воде, посмотрел, хорошо ли скрыты лодки. Да, они надежно укрыты бревнами. Осмотрел место высадки — не осталось ли каких-либо следов? Нет, берег каменистый, следов незаметно. Четырех разведчиков с двумя ручными пулеметами Заломай решил оставить в районе высадки для охраны лодок. Товарищи помогли им замаскироваться. Он проверил маскировку. Отлично, обнаружить их почти невозможно. Выделил парный дозор. Указал дозору азимут движения, поставил задачу.

Дозор пошел. За ним на расстоянии зрительной связи последовал Заломай с остальными разведчиками. Шли медленно, осторожно, внимательно осматриваясь по сторонам. Ведь обстановка была неизвестна. Враг мог появиться в любой момент.

Согласно топографической карте, имевшейся у Зало-мая, в 3 км от берега проходит шоссейная дорога, которая тянется параллельно берегу к линии фронта. Туда и вел Заломай свою группу, так как по приказу Вершинина должен был захватить пленного именно на этой дороге. Дозорный подал сигнал «Внимание». Заломай остановил группу, а сам подошел к дозорным.

— В чем дело? — тихо спросил он.

— Впереди шоссе, — последовал ответ.

Заломай сделал рукой знак группе — оставаться на месте. Сам с дозорными ползком направился к шоссейной дороге. Выбрав удобное место, стали наблюдать. Шоссе было хорошо накатано, но пустынно. Стояло еще раннее утро. «Хорошее место для засады», — подумал Заломай и послал одного дозорного привести сюда всю группу. Разведчики подошли. Не успел он продумать до ко.нца, где расставить разведчиков, как на шоссе появился самокатчик. Он ехал от фронта в сторону тыла. Заломай вскинул бинокль. Стало видно спокойное лицо самокатчика, на плечах погоны с одной лычкой, покачивался прикрепленный к раме самоката черный портфель. Бинокль Заломая на секунду задержался на этом портфеле. «Наверное, какой-нибудь штабной писарь с донесениями», — подумал Заломай. В одно мгновенье созрело решение — взять писаря. Самокатчик уже приближался к тому месту, где находилась группа. Времени оставалось буквально несколько секунд.

— Морозов! На дорогу, остановить самокатчика,

остальным приготовиться!

Морозов, одетый в серый финский мундир, вышел на шоссе и поднял руку.

— Ну-ка, остановись, приятель, — сказал он по-фински.

Капрал резко затормозил, на какое-то мгновенье замер на месте, потом рванул самокат на «дыбы», рывком развернулся на заднем колесе на 180° и, нажав на педали, стремглав помчался в обратную сторону. Морозов растерялся. Он не ожидал такого оборота дела. Не ожидал этого и Заломай. Изумленный Морозов стоял на шоссе, глядя, как удаляется финский самокатчик. Потом, решив, что все равно группа теперь обнаружена, вскинул автомат, прицелился в ноги самокатчику и дал короткую очередь. Самокатчик, не оглядываясь, мчался к повороту дороги и вскоре скрылся за ним. Финский капрал мастерски владел своим самокатом,

— Эх, неудача, — сказал Заломай, — допустили ошибку.

Но разведчики совершили сразу две ошибки. Первая заключалась в том, что командир группы поторопился с захватом пленного, засада не была еще подготовлена, разведчики не успели занять свои места, поэтому никто не смог перехватить капрала, когда он повернул назад. Вторую ошибку совершил Морозов. Не следовало стрелять по капралу, так как это развеяло все сомнения у последнего в отношении того, кто появился перед ним. Надо полагать, что капрал не замедлил доложить своему начальству о случае на дороге. Так оно и было. Но...