Разведенка. Как я мужика искала...

— Чего ты боишься?

— Того, что придурок вскрыл замки и вошел! — отвечает он, повторив мои слова с озадаченным видом.

— Нет, я не про себя.

Боже, как долго ждать лифт. Кажется, кто-то буквально за полминуты до нас вошел и едет на один из верхних этажей.

— Я недавно прочитала, что за каждым проявлением сверх чего-то скрывается страх. Гиперопека, гиперответственность… Я спросила про тебя самого. Чего ты боишься, что скрываешь за своей гиперответственностью и желанием все контролировать? Контроль всего на свете — это иллюзия, а близкие… те так вообще ненавидят, когда их стерегут всюду и направляют командами, как непослушных собак.

— Ты что-то об этом знаешь?

— Ага.

Наконец-то лифт поехал обратно, вниз.

— Мамочка всех допекла. Мой сын, ему кстати, столько же лет, сколько Арту, общается со мной сквозь зубы и даже не хочет прилететь на свой ДР. Дочка, гуляя то ли с ухажером, то ли просто со знакомым, предпочла сделать вид, что не видела меня. Это… тошно, Денис Александрович. У тебя есть все шансы остаться одному, совсем одному, как я, — улыбаюсь с безуминкой Кочеткову, который не перебивает, слушает, впитывая каждое мое слово. — Никому не нужная, погрязшая в заботе о других и не представляющая, чего хочется мне самой….

Шагаем в лифт, я называю нужный этаж, Кочетков тыкает на кнопку.

— Так ты ещё и девушка в депрессии, занятно!

Конечно, он не хочет со мной откровенничать, поэтому выбирает стратегию закуситься в ответ.

Но несмотря на это, я внезапно стала в его глазах уже девушкой. Не тетка!

Прогресс на лицо…

Старший брат Арте.мия смотрит на меня с интересом, вот только этого мне сейчас не хватало для полного счастья.

— Я не в депрессии. Я после сложного развода.

— Считай, в депрессии, — усмехается и прикрывает на миг глаза.

Когда тяжелый взгляд мужчины обращен него самого, он кажется даже приятным, намного более привлекательным, чем когда смотрит недобро.

— Тебе, наверное, муж изменял, — заявляет Кочетков.

— Ах да, я похожа на клушу, которой можно изменять, на дурочку, которая этого не замечает у себя под носом.

— Вообще ты похожа на человека, который ещё не отпустил и тащит тупую боль расставания на себе, как уродливый горб. Ты похожа на человека, который долго не может заснуть, пока в голове жужжат все эти вопросы: «Почему? Что во мне не так?» Я знаю это состояние, потому что сам пережил подобное. И давай не будем про слепых и доверчивых глупцов, ок? Моя жена трахалась с младшим братишкой на протяжении полугода, а я ничего не замечал и продолжал ходить рогатым оленем, если бы не приехал как-то пораньше, а она стоит раком и повизгивает, как шлюха, пока ее трахают.

Я представила эту картину и меня чуть не затошнило. Внутри поднялась темная, яростная волна. Не представляю, как бы отреагировала я сама, если бы застукала Лешу прям на горяченьком с какой-то девкой… Да я бы обоих убила!

— И после этого ты все ещё заботишься о брате? Чёрт, это…. Даже не знаю… Слишком благородно и недоступно для моего уровня, вот.

— Забочусь, конечно. А как же иначе? Я знаю его с годика. Мелкий шкет был такой… На хрен никому не нужный. Наши предки сошлись, уже имея детишек. Роман был бурным, но так же быстро стух, как и начался. Они начали грызться и быстро разбежались, но остались жить в соседних квартирах. Мамка Артемия часто уходила на гулянки и оставляла его одного. Запрет его в квартире и понеслась манда по кочкам! Как-то на сутки пацана оставила. До сих пор помню, как однажды я вечером вернулся и услышал, что кто-то плачет снаружи. Детский плач! Рванул на балкон, он лежит на полу балкона их квартиры, в одних трусах. Уже даже не плачет, а скулит. Балбес просто вышел на балкон и дверь захлопнулась. Хрен знает, сколько он там пробыл один, он был перегревшийся от жары, зареванный и трясся, бросался на воду, как будто год не пил… — замолкает.

Мы приехали.

Выходим из лифта в полном молчании.

Я потрясена рассказом Кочеткова и не могу прогнать из головы образ маленького, заплаканного мальчишки, сердце ноет.

Заворачиваем за угол. Возле двери моей квартиры я замечаю мужскую фигуру.

Кочетков действует на опережение, задвигает меня за спину.

— Какого хрена ты приперся? Проблем хочешь?! — начинает диалог, ясно, с какими интонациями.

Этот мужчина не умеет быть вежливым и отстраненным, он сразу налетает с обвинениями и наседает с грозным видом.

Мужчина оборачивается.

Вот чёрт….

Как неудобно получилось!

Это Леша.

Неожиданно было увидеть мужа в таком виде, как сейчас: простая ветровка, потертые джинсы, просторная футболка бини шапка на голове.

Весь прошлый год мы жили по отдельности, я отвыкла видеть его в повседневном облике.

Алексей всегда появлялся одетым с иголочки, всегда с какой-нибудь секси-девицей и одним своим видом втаптывал мою самооценку в пол, вбивая на уровень плинтуса.

Я отвыкла от него, такого, и отвожу взгляд первой.

Потому что в мыслях мелькают образы прошлого, которые я почти забыла. Все хорошее долгое время было погребёно под толстенным слоем грязи, которую принес Леша.

Но ведь было и много хорошего: наши вылазки на природу, посиделки возле костра, много всего. Где-то в глубине сердца ещё живы воспоминания, как мы стоим над кроватками с нашими детьми, держимся за рукп и улыбаемся, как два идиота.

Два счастливых, влюбленных до безумия идиота.…

— Ты кто такой? — интересуется Леша.

— А ты? — не сдается Кочетков.

— Это мой бывший муж, Алексей, — представляю. — А это… Неважно. Ты зачем пришел? — спрашиваю у бывшего.

— Ты позвонила и накричала на меня, сказала, что Баженов к тебе пристает и бросила трубку! Кто так делает, женщина?! — возмущается Леша. — Я летел… Как на пожар! Думал, ты в беде.

— И ты, очевидно, решил, что меня некому спасать?!

Глава 22

Лиза

— Так, подожди, — вмешивается Кочетков. — Это не тот мужик, который приставал?

— Ну, как видишь, этот тоже… не отлипает! Несмотря на развод! — подчеркиваю, зло зыркнув в сторону Леши. — Но нет, это не тот. Это просто мой бывший муж.

— Так не делают, Лиза, — тихим голосом сообщает Леша. — Я разберусь с Баженовым.

— Ой да пожалуйста! Меня только в покое оставь!

— Ты меня, похоже, не слышишь, да?! ТАК, МАТЬ-ПЕРЕМАТЬ, ЛИЗА, НЕ ДЕЛАЮТ! Ты звонишь, в панике, с криками…. Трубки бросаешь! Телефон выключен. Я, млять, срываюсь! Лечу! Да я чуть в штаны не навалил от страха, что с тобой что-то дурное случилось! А ты сейчас… физиономию.… козой! И с мужиком каким-то! С ХАХАЛЕМ!

Леша несколько раз сердито пинает дверь ногой.

— Вообще-то я не хахаль. Хахаль у Елизаветы, предположительно, мой младший брат, — подливает масла в огонь Кочетков. — А я просто так. Мимо проходил.

— Заткнись!

— Алексей, это уже ни в какие ворота. Да, я тебе позвонила! Потому что ты поступил, как мудак. В принципе, не ново… Ты всегда вел себя как мудак в отношении меня, а я этого не замечала. Но благодаря нашему разводу, прозрела!

— В чем?!

— В том, что ты никогда в меня не верил! Никогда! Ты считал меня достойной только заниматься хозяйством, быть женушкой и мамой, ещё помогать тебе — разумеется! Но ты в меня не верил настолько, что, когда я решилась пойти на работу, ты, оказывается, договорился за моей спиной. По твоему мнению я недостаточно умна, недостаточно хороша собой? Что же ты со мной, такой дурой некрасивой, столько лет прожил?! Чего ждал?! Ах, прости… Для домашних дел твои курицы не сгодились бы… Пошел ты, Алексей. На хрен. Колбаской! Под горку катись! Мы в разводе. И если ты пришел закатить мне скандал за один несчастный звонок, то вспомни о том, сколько раз за этот год скандалы закатывал ты! Сколько раз.… — выдыхаюсь. — Все! Вот это все… А теперь!