Развод по-драконьи

Я сглотнула и отвернулась. Если Инанна все браки заключала с такими спецэффектами, неудивительно, что у гномов не было разводов. У меня в голове взрывались фейерверки. Я до сих пор побаивалась короля, но магия сделала мой страх таким слабым и незначительным, что в итоге он лишь добавлял перчинки в наши отношения, а не отпугивал.

Айгар был слишком умен. Стоило мне дать слабину, как он тут же это почувствовал. Айгар слегка склонился в мою сторону и протянул руку. Я попыталась отодвинуться подальше, но локоть дракона опирался на мой подол. Нелегкий выбор: остаться без чести или без платья. А потом без чести, ага.

– Сам сходи, – буркнула я. – Твой замок, тебе и искать.

– Мы не в замке, – коротко ответил король. – Это одно из моих тайных поместий, где можно скрыться от подданных. Например, чтобы не выболтать случайно парочку государственных тайн из-за проклятия одной не в меру непоседливой ведьмы.

– Я сниму, – решила поторговаться я, – но ты отстанешь.

Айгар нахмурился и потер лоб. Кажется, туда приземлился гномий артефакт. Будет очень смешно, если метка истинности вылезет у дракона на лбу. Мне смешно. А вот королю не очень.

– Не отстану, – наконец признался Айгар. – Уже не отстану…

Я собиралась начать новый виток переговоров, но меня ухватили за лодыжку и дернули вниз. Протащив меня по покрывалу, Айгар лег сверху, зажимая меня между собой и кроватью. В таком положении я не могла не то что брыкаться, но и дышать. Убедившись, что попыток побега не будет, Айгар приподнялся на локтях, снимая с меня часть своего веса.

– Ты толстый, – сдавленно прошептала я. – Карракс и то легче. А он, между прочим, каждую ночь ест сладкое в постели.

Дракон посмотрел в мои глаза. Его зрачок вдруг дернулся и расширился, затопив всю радужку. Взгляд Айгара стал почти осязаемым. От него хотелось или стыдливо прикрыться, или поскорее раздеться.

– Если бы сладкое от меня бы не бегало, – проникновенно произнес дракон, – я бы тоже его каждую ночь… ел.

Мне стало жарко. Я заерзала, и в итоге мне в бедро уткнулось что-то твердое. Стало хуже. Я мучительно покраснела. От смущения у меня даже уши пылали. Хотелось провалиться куда-нибудь в Бездну, но экстренные порталы на то и были экстренными, что их можно было использовать лишь раз в десятилетие, а то и меньше.

Айгар с легкой полуулыбкой смотрел на меня. Когда я уже подумывала над ритуальным убийством, чтобы смыть позор рода (убивать планировала дракона, разумеется), он подал голос:

– Это артефакт.

– Что? – просипела я.

– Артефакт. Длинный продолговатый жезл, который позволяет призвать драконью армию. Я его в карман брюк положил. А ты чего так покраснела, моя милая маленькая демонесса?

Я не ответила. Была занята злобным пыхтением и прожиганием взглядом дырки во лбу монарха. Даже любовная магия Инанны на секунду испарилась.

– Обычно я такого не предлагаю, – продолжил король, получая наслаждение от происходящего, – но можешь потрогать мой жезл. Если хочешь, конечно.

У меня тут же возникло желание потрогать короля. Кирпичом. По самодовольной моське.

Глава 102

– Айгар!

– Да?

Я сделала глубокий вдох и очень медленно выдохнула. Нельзя проклинать короля. Только не опять… Каждый раз, когда я кого-то пытаюсь наказать таким образом, в меня влюбляются. Это какая-то неправильная темная магия.

В зеленых глазах Айгара появились смешинки. Он ни о чем не переживал. Его рука легла мне на талию в собственническом жесте, а губы оказались слишком близко к моим. Проклятье – ой, то есть благословение! – Инанны вновь работало. Я отвернулась, подставляя дракону щеку. Это не помогало. Все внутри горело от желания касаться короля. Перевоспитать его. Целовать и только, пока он будет умолять о большем. Попросит ли Айгар пощады?

– Ну так что, Лисса? – прошептал Айгар мне на ушко. – Чем мы сейчас займемся? Сходим за шампанским? Посмотрим жезл?

– Я почти тебя ненавижу, – простонала я.

– Знаю. Был неправ. Исправлюсь.

– Как? – хмыкнула я. – Тебе же надо спасать страну от заговорщиков.

Дракон молчал, и тогда я повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в хитрые зеленые глазищи. Айгар знал, чего хотел. И всегда этого добивался.

Он склонился, задев мои губы своими. Магия гномов тут же накрыла меня с головой. Брак получал подтверждение, последнее заверение перед богами. Пути назад не было. Казалось, дракон сошел с ума. Он чувствительно прикусил мою губу, провел языком, проникая в рот. Я не сопротивлялась. От прикосновений дракона по телу бежали мурашки. Я стала чувствительной до боли, выгибаясь Айгару навстречу.

Король оставил мои губы и начал плавно спускаться ниже. Он оставил пару отметин на моей шее, не сдерживая страсти, распутал завязки на платье и немедленно избавил меня от лифа.

У меня сбилось дыхание. Голова шла кругом не хуже, чем от бокала шампанского. Умом я понимала, что Айгар не заслуживает ничего из того, что может сейчас произойти. Но внутри все горело, мышцы сводило от напряжения. И только дракон сейчас мог помочь мне расслабиться. Его пальцы небрежно пробежались по оголенной коже и нырнули под юбку, уверенно ложась на самое сокровенное. Я резко выдохнула, разом теряя желание сопротивляться.

Айгар склонился ко мне с победной улыбкой на лице. Столько уверенности…

– Ты младший муж, – сказала я.

Дракон замер. Вообще-то, многомужество в Валирии было редкостью. Однако все знали, чем младшие мужья отличаются от старших. В основном, отсутствием привилегий. И прав у них тоже было мало…

– Четвертый, – мстительно добавила я. – Первые Карракс и Мэтт.

– А третий? – с глупым видом поинтересовался Айгар.

– Эйдан.

– Ты же его на дух не переносишь?! Ты сказала, что больше не хочешь его видеть, что ваши чувства…

– Да. – Я мягко улыбнулась, рассматривая лепнину на потолке. – Но гном сделал так, что все имущество мужей после свадьбы переходит ко мне. И я решила не мелочиться. Эйдан знал и сам подписался на рабство. А ты…

Я была уверена, что Айгар отшатнется. По законам жанра король должен был умчаться в библиотеку, чтобы избавить нас от вынужденного брака и всяких меток истинности. Он этого не сделал. Задумчиво посмотрел на мое запястье, где к общему демонскому рисунку добавились знаки четырех. Прикусил губу, размышляя о вечном.