Развод по любви

Я выгнулась, подставляя обнажённую грудь под поцелуи.

Волнительно, будто я занимаюсь чем-то запретным, но от этого низ живота ещё больше наполняется приятными ощущениями.

Мои руки живут какой-то своей бесстыдной жизнью и уже залезли Косте в штаны. Правая ладонь нежно, собственнически ласкает его горячий окаменевший член.

Мне сносит крышу от осознания, что мой любимый мужчина меня хочет.

Эх, знала бы я год назад о том, что будет… в какую горячую девочку я превращусь.

А сколько переживаний было, сколько страданий… Нет, я не жалею о том, что добилась своего. Теперь Костя мой. Всякие там Альбины и Аллочки утопали в небытие, а я осталась хозяйкой всего этого добра.

В этот раз всё случилось как-то по-другому. Более чувственно, что ли. То ли это атмосфера живописного места так повлияла, то ли…

— Проклятье! Я забыл надеть презерватив! — воскликнул Костя. Даже побелел. Интересно, каких он ужасов себе вообразил?

— Оу… тогда я первая в душ, — ответила я и ловко соскочила с кровати.

Почему-то я не боялась беременности. Даже не думала о ней. А вот Костина реакция задела. Чего он так испугался? Крушения своей репутации? Беременной школьницы-жены?

— Прости, Наташ, — сказал он мне, когда мы сели пить чай.

— За что?

— Я… забылся. Я не хочу лишать тебя будущего, карьеры… Тебе сперва надо хотя бы выучиться, а я подожду.

Я пересела к нему на колени и обвила руками его шею.

— И чего ты так струхнул? Успокойся, ничего не будет. А если и будет, то, уверена, вместе мы справимся.

— Я так тебя люблю… — прошептал он мне в губы.

— А я тебя, — ответила я.

В куртке, небрежно брошенной на пол, пропиликало смс.

Я, по пути подбирая валяющиеся вещи, пробралась к телефону. А там…

«Привет, красотка! Ну что, готова стать звездой шоу и прославиться?»

Артур.

— Кто там? — поинтересовался Костя.

— Да так, спам, — отмахнулась я и удалила сообщение.

Не время говорить Косте, уж точно не в день рождения. Я с ним потом как-нибудь потом поговорю, если Артурчик не сдуется. До ноября ещё время есть.

***

Школа. Выпускной класс.

Быть замужней школьницей, я вам скажу, так необычно! Особенно когда не залёт, а большая любовь.

В последнее время я всё крепче ощущаю себя звездой: личного счастья я добилась, чужие мнения мне побоку, а преграды — по колено. Живём!

Новость о моём новом семейном положении разнеслась по всей школе за один лишь день.

За моей спиной тут и там раздавались шепотки, некоторые умники даже показывали мне неприличные жесты и изображали беременные животы.

Идиоты…

А к последнему уроку явился соскучившийся по прежней школьной жизни Герман Маркелов. Он-то уже второй год как студент училища связи, но в школу наведывается исправно. Скучает, что ли? В новом месте, небось, не так сладко.

— А у нас новенькая! — объявил Герману Чуча, наш заводила.

— Где? — Маркелов обвёл взглядом бывших одноклассников, но новых лиц не увидел. — Ты чего гонишь?

— Да не гоню я. Вон, Наталия Зорина, — и показал на меня пальцем.

— Думаешь, я Пестову не узнаю, что ли? — фыркнул Герман.

— Я тебе серьёзно говорю, фамилию она сменила. Замуж выскочила. За этого своего, — не унимался Чуча, будто меня здесь вообще нет.

Ну, я ему ещё припомню.

Маркелов перевёл взгляд на Лину, свою бывшую девушку, с которой они, несмотря на некрасивое расставание, остались друзьями. Та кивнула, мол, Чуча не врёт.

Я сидела на последней парте. Одна. Кому захочется иметь замужнюю соседку?

И вот, мой покой нарушил мальчик-красавчик. Герман.

— Чего, прям реально замуж вышла? — полюбопытствовал у меня.

— Угу, — буркнула ему я.

Мне, конечно, лестно, что к моей персоне живейший интерес, но Маркелова я очень уж не люблю.

Смотрю вот на его модно постриженную пепельно-блондинистую гриву и представляю, как её атакует армия голодной моли, ну или полтергейст, вооружившийся детскими фигурными ножницами.

— А у тебя губа не дура, — стрельнул глазками он. — Мужика отхватила с деньгами.

— Да я и сама не дура, — съязвила я. — Иди уже, тут для тебя калитка закрыта.

— Пф, да больно надо. У меня таких, как ты… — он не договорил и переместился в ту часть класса, где ему были рады.

И этот человек когда-то украл у меня право первого поцелуя. Гадёныш. До сих пор как вспомню, так проплеваться хочется.

Кое-кто из девочек до сих пор смотрел на Маркелова, как на божьего сына.

Интересно, если их с Артуриком поставить рядом, кто выиграет по красоте? Я бы, пожалуй, поставила на… на себя, ясен-красин! Ибо мужская красота — она иллюзорна. Ею не наешься, не согреешься, только ревностью изведёшься и будешь, как сторожевая псина, гавкать на мимо проходящих баб.

Костя, пусть и не идол, а уж как я намучилась, завоёвывая его… Врагу не пожелаешь. Но любовь зла.

Так что на красавчиков у меня аллергия. В мире мужчин они для меня, как манекены на витрине. Можно остановиться, чтобы получить эстетическое удовольствие, но не более.

***

Наверное, Костя никогда так не радовался приходу у меня красных дней, как в этот раз. Будто айсберг с души скинул. Аж просиял.

— Я же говорила, ничего не будет, — пожала я плечами.

Чувствовала, что волноваться не о чем. Да и планов впереди ещё громадьё.

Пускай мы с Костей об этом ещё обстоятельно не говорили, но я всё-таки хочу поехать на шоу-соревнования. Это вот прям моё. Я должна быть там.

К тому же мои товарищи по скалолазанию не поймут отказа. Ярик, заявившийся на скалодром на костылях, разбазарил всем про предложение Артурчика. Так что от меня ждут великих свершений.

Богатенький столичный принц не забывал слать мне сообщения о том, как я прославлюсь, стану звездой, разбогатею…

Хорошо, что я не наивная дурёха, а то купилась бы на сладкие речи, что я неогранённый бриллиант, что в своей Тмутаракани я покроюсь плесенью, а он, принц Артур, явился, чтобы вызволить меня из плена прозябания.