Развод. Будьте моим бывшим, доктор

— Молчать!!! — раздаётся над нами резкий низкий голос.

Не помню, чтобы я когда-нибудь видела хирурга таким… Мама даже слегка пятится назад под его взглядом.

— Агния — прекрасный человек, умный, добрый, великодушный, знающий, великолепный профессионал, она станет специалистом международного уровня, — Даня говорит негромко, но так, что каждое слово отчётливо слышно в наступившей тишине. — А вы… — запинается на секунду, а потом криво усмехается. — Очень жаль, что родителей мы не выбираем. Вы совершенно недостойны своей дочери. Мне жаль вас. Может, когда-нибудь вы поймёте. Хотя я очень сильно сомневаюсь.

Отворачивается от побледневшей испуганной мамы ко мне.

— Поехали отсюда, ягнёночек, — берёт меня за руку и переплетает наши пальцы.

— Поехали, — киваю ему и улыбаюсь.

В молчании доходим до машины, и только потом Даня спрашивает у меня:

— Как ты, солнце моё?

— Всё в порядке, — поднимаю на него глаза и, видя сомнение на лице мужчины, повторяю: — Правда, Дань. Я в порядке. Это странно?

— Нет, — качает он головой. — Тебе стало легче?

— Да, пожалуй, — задумываюсь над его словами. — В основном из-за развода, конечно. Но и из-за ситуации с матерью тоже. Я… ты знаешь, до сих пор не могу толком поверить. Что всё закончилось. Очень непривычные ощущения… И не знаю, что делать дальше. Словно остановилась посреди движения и не понимаю, как его заканчивать.

— Это пройдёт, — хирург обнимает меня. — А по поводу «что делать дальше» я могу тебе рассказать, хочешь?

— Давай, — невольно улыбаюсь. — А туда входит версия восемнадцать плюс, где мы с тобой в кровати и без одежды?

— А как же! — Даня фыркает. — У меня есть подозрение, радость моя, что это будет даже версия двадцать один плюс!

— О, боже, да ты маньяк?! — уже смеюсь, отстраняясь.

— Безусловно! — он энергично кивает. — Потому что люблю тебя, как безумный. Садись в машину, ягнёночек, поехали праздновать твой развод. Для начала приглашаю тебя на свидание!

В итоге мы приезжаем… в то самое место, где состоялся наш первый ужин!

— Помнишь? — хирург усаживает меня за тот же столик, снова закидывает мои ноги себе на колени. — Исторический ресторан. Не представляешь, как я нервничал тогда.

— Как ты узнал, что в тот день я буду в ЗАГСе с Игорем? — спрашиваю у него.

— Ну, любимая… — он качает головой, отводит глаза. — Мне дали всю информацию. Детектив.

— Ясно, — откидываюсь на спинку дивана, смотрю на него с улыбкой. Я давно не сержусь за ту его выходку со слежкой, кто знает, что было бы, если б Даня этого не сделал. — Ты тогда сказал, что тебе понравилось держать меня на коленях. А я подумала, что мне тоже очень понравилось у тебя сидеть… и ещё подумала, что в жизни тебе в этом не признаюсь!

— Господи… — он тянется ко мне, целует, жадно, нетерпеливо. — Как же я тебя люблю, хорошая моя… Сдуреть можно, даже не знаю, как показать, как описать…

— Не надо… — шепчу, запуская ему пальцы в волосы, поглаживая по шее. — Я и сама знаю. Потому что чувствую то же самое.

Мы ужинаем и болтаем обо всём на свете, не касаясь только темы моего развода и матери. Я не хочу это обсуждать, и Даня, похоже, прекрасно понимает моё нежелание. Больше всего хочется выкинуть всю эту грязь из мыслей и просто наслаждаться вечером. Правда, хирург напоминает мне об одном обещании, которое вылетело у меня из головы.

— Ягнёночек, давить на тебя я не буду, но ты обещала серьёзно подумать над тем, чтобы уйти из скорой, когда развод состоится, — мужчина, как и в тот раз, заказывает на десерт шоколадный торт и держит передо мной тарелку, чтобы мне не пришлось тянуться к столу.

— Ох… — опускаю вилку. — Да, точно.

— Солнце моё, я всё понимаю, — после паузы произносит хирург. — Твои друзья помогли тебе, дали работу и всё такое. Но скоро у тебя защита кандидатской. Не забывай о тех товарищах из международного исследовательского центра.

Киваю. Алан Харрис, который разговаривал с нами на конференции, спустя пару дней сообщил, что им по некоторым причинам пришлось уехать раньше, извинился за сорванную встречу и пообещал, что вернётся через несколько недель, тогда и обсудим возможность сотрудничества. Главврач госпиталя явно был в восторге от нарисовавшихся перспектив, обещал всячески поддержать наш тандем с Игнатьевым, если всё получится.

Оставаться на скорой в моей ситуации действительно глупо.

— Я поговорю с Владом, — киваю не столько словам Дани, сколько своим мыслям. — Думаю, он поймёт. У них с Сашкой, кстати, скоро свадьба. Ты же пойдёшь со мной?

— Конечно, — мужчина улыбается, отставляет пустую тарелку и тянется ко мне за поцелуем. — Но следующая свадьба будет нашей, ягнёночек!

Спустя пару минут мне уже не хватает воздуха, и Даня выдыхает:

— Поехали домой?

Когда мы оказываемся в спальне, он смотрит на меня с любопытством.

— Радость моя, а ты помнишь, что обещала рассказать про свою фантазию?

— Помню, — отвожу взгляд, — я… хотела спросить у тебя кое-что сначала. Ты как-то сказал, что не будешь… м-м-м, сбрасывать напряжение без меня… А ты вообще делал это, думая обо мне? — решившись, поднимаю на него глаза.

— Ягнёночек, ты хочешь вогнать меня в краску? — усмехается Даня. — Что если я признаюсь, что всегда в процессе думал только о тебе? И представлял только тебя?

Голос у меня пропадает, и я выталкиваю из пересохшего горла:

— Можешь… показать?

Мужчина, глядя мне в глаза, медленно расстёгивает рубашку, вытягивает её из брюк и снимает, оставаясь обнажённым по пояс. Берётся за ремень, и спустя пару секунд брюки тоже оказываются на полу. Я вижу его возбуждение так отчётливо, что сама еле сдерживаюсь, облизываю пересохшие губы и замечаю, как дёргается кадык на его шее.

— Солнце моё, мне даже касаться себя не надо, чтобы кончить, когда ты так на меня глядишь, — слышу слегка сдавленное и зажмуриваюсь, чувствуя, как полыхает у меня лицо. — Нет, моя хорошая, открой глаза. Ты же хотела посмотреть… смотри.

Меня еле-еле хватает на минуту.

— Я хочу сама тебя коснуться, — кладу свою ладонь поверх его, сжимаю пальцы, и Даня, вздрогнув, глухо стонет. Опирается обеими руками на небольшой стол позади себя, рядом с которым стоит, отдавая мне инициативу.

— Ты… меня убьёшь… — выдыхает с очередным стоном после нескольких моих медленных движений.

— Не думаю, — улыбнувшись, опускаюсь перед ним на колени.

— Господи боже… — теперь зажмуривается уже он, запрокидывает голову.

— О нет, милый, смотри на меня, — касаюсь его губами, языком, заставляя вскрикнуть.

Я сама возбуждена уже до такой степени, что, не сдержавшись, зажимаю одну руку между бёдер.

— Нет, я так больше не могу! — Даня подхватывает меня подмышки, поднимает с пола, тут же дотянув до постели.