Развод. Цена ошибки

Опускаю лицо Сони и впиваюсь в ее губы своими. Вот теперь все. Теперь уже точно назад пути нет.

Глава 24. Не так, как кажется

Соня

Я не знаю, как умудрилась перейти тонкую грань.

Вспоминаю прошлое и ту боль, которая пронизывала мое тело и душу. Она сплелась со мной воедино и душила много лет. Вид моего Димки, спящего в объятиях другой, — это мучительно.

И вот теперь я на месте той, из-за кого будет болеть душа у Аделии.

Дима целует меня жадно, страстно, ненасытно. Пьет так, будто все эти несколько лет испытывал непереносимую жажду и вот наконец добрался до источника.

Прикусывает мою губу и слегка оттягивает ее, впивается пальцами в мою талию, прижимает к себе. А я, глупая, доверчиво льну к нему. Будто и не было нескольких лет тревожных воспоминаний.

Как же я докатилась до этого?

— Дим, остановись, — изо всех сил пытаюсь оттолкнуть мужчину. — Не надо.

Мои попытки настолько же жалки, как и я.

Бывший парень отстраняется ненадолго и заглядывает мне в глаза. А там пьяные омуты — непонятно, кто из нас пил вино, потому что он выглядит таким же пьяным, как и я. Если не больше.

Димка опускает лоб на мое плечо и шумно выдыхает, опаляя кожу горячим дыханием. Его руки заведены за мою спину и плотно прижимают меня к себе.

— Неправильно все это, Дим, — говорю я предательски дрожащим голосом. — У тебя там Аделия, у меня муж. Нельзя нам, Дим.

Мягко выпутываюсь из его объятий и выхожу из нежного кольца. Димины руки бессильно падают вдоль тела.

Я прохожу в кухню и сажусь на табурет, потому что ноги меня уже не держат.

Следом за мной в комнату заходит Дима. Я ожидаю, что он сядет на второй свободный стул, но он подходит близко ко мне и присаживается на корточки в моих ногах.

Обнимает их и заглядывает мне в лицо:

— Ты можешь убегать от меня, но рано или поздно тебе придется признаться самой себе.

— Признаться в чем? — спрашиваю и чувствую себя разбитой.

В глазах Димки так много тепла. Его чернота проникает в меня, распространяется внутри.

— Ты знаешь, в чем, Сонь, — отвечает устало.

— Не в чем мне признаваться, Дим. У тебя невеста. Между прочим, хорошая девушка. У меня муж. Козел, но муж, Дим. Между тобой и мной ничего нет и быть не может. Все это всполохи прошлого. Недосказанность. То, что мы так и не смогли завершить. Ты не признался мне в измене, потому что не помнишь ничего, а я не простила тебе предательства, потому что не забыла. Эта картина стоит у меня перед глазами по сей день. Мы двое — просто незакрытые гештальты друг друга.

Мужчина смотрит на меня внимательно, и я вижу злость в его глазах. Сцепляет сильнее зубы и произносит негромко:

— Значит, незакрытые гештальты?

— Да, Дим, — меня будто разом покидают силы.

Он отстраняется и поднимается на ноги. Отходит на шаг назад и произносит решительно:

— Ты никогда не была для меня незакрытым гештальтом, Соня. Ты всегда была той, которую я полюбил. И моя любовь никуда не делась, не испарилась, не исчезла. Она тут, — бьет себя ладонью в районе сердца, а у меня начинает гореть в груди от этих слов. — Эти несколько лет я не забывал о тебе. Ты в сердце, в голове, под кожей. Всегда только ты. Я был глупцом, когда отпустил тебя. Но я не повторю этого.

Глаза печет от слез, и я чувствую, как они волной приближаются, готовые в любой момент затопить меня.

— Аделия… — все, на что хватает меня.

— Все не так, как кажется на первый взгляд. Но я смогу объяснить тебе ситуацию, когда ты будешь готова.

Опускаю голову и смотрю на свои сцепленные руки.

— Иди, Дим, — произношу хрипло и чувствую, как первая слеза катится по щеке.

Волков подходит ко мне. Берет мое лицо в свои руки и поднимает, заставляя посмотреть на себя. Я вижу родную улыбку и глаза, в которых море нежности. Он стирает пальцем слезу и говорит тихо:

— Я бы никогда не смог разлюбить тебя.

Целует меня в мокрые губы и уходит.

Глава 25. Начистоту

Соня

Я не видела своего мужа пять дней. И вот наконец-то настало время разрешить нашу ситуацию и уйти.

Мы находимся в переговорной офиса адвоката, которого я наняла по совету Димы.

Прямо как в голливудских фильмах, мы сидим за столом вчетвером: я и мой адвокат Артур Громов, по другую сторону — мой будущий бывший муж и его адвокат.

— Итак, господа и дамы, предлагаю начать, — Громов с шумом открывает большую папку с документами по разводу, в которых уже стоят мои подписи, и я подпрыгиваю на месте.

Артур Александрович дал мне четкие указания, как себя вести и что делать. Вообще от этого мужчины веет аурой спокойствия, и я чувствую себя уверенно рядом с ним.

Он долго объяснял мне, на что я имею право, что мне не светит, а за что можно побороться. Мой же ответ был неизменен: мне от Руслана Белова ничего не нужно.

Все мои вещи со мной, а недвижимость и транспорт — пусть останется тому, кто за это заплатил.

— Моя клиентка отказывается от какого-либо разделения имущества и не претендует ни на что. Главное условии Софии Леонидовны — это скорейший развод.

— Я против! — перебивая его, стучит по столу Руслан.

Я поражаюсь выдержке Громова. Его лицо абсолютно непроницаемо, он никак не реагирует на выпад моего мужа.

— Руслан Асланович, не имеет значения, выступаете вы за развод или против него. Моя клиентка настроена решительно, ввиду определенных обстоятельств, всем нам известных. Все это лишь вопрос времени. Вашего, — указывает на нас с Русланом. — И нашего, — кивает на адвоката моего мужа.

У того лицо недовольное. Такое ощущение, что его заставили сюда прийти и он жалеет, что вообще связался с Беловым.

— Пути два, — продолжает Громов. — Либо вы подписываете все бумаги сейчас и вас разводят в течение недели. Либо мы идем долгим путем и вас опять же разводят, но через два месяца на обдумывание и суд. А там последует обнародование зафиксированных увечий, нанесенных моей клиентке. Ваша, Руслан Асланович, репутация будет испорчена, что, вероятно, повлечет за собой проблемы на работе. Так как у вас нет детей и моей клиентке ничего не нужно из активов, то считаю разумным пойти первым, наиболее безболезненным путем.