Развод. Мы больше не твои

– Согласен. Но остальное остается прежним, факты не в вашу пользу, – ухмыляется мой бывший.

– Это ты поджог дом! – осеняет меня. – Ты! – в порыве эмоций кидаю в него рулон бумажных полотенец, сахарница с чайничком стоят далеко, ничего другого под рукой у меня нет.

Глеб ловит мой импровизированный снаряд в полете. Хорошие рефлексы у мерзавца.

– Проверку проведут, – он выгибает бровь, бросая на меня ироничный взгляд, – но я был здесь, в этом городе. У меня и свидетель есть, предвосхищу твои дальнейшие теории.

– Вот как, – упираю руки в бока, – и кто же? Хотя нет, подожди! – выставляю перед собой ладонь. – Та девушка, владелица собаки, прикусившей тебя.

Мой бывший на секунду отводит глаза, но мне хватает, чтобы понять, что я права.

– Да, Алиса. В конце концов, ты сама нас отправила в травмпункт, а девушка оказалась ответственной, беспокоилась, о самочувствии спрашивала. Очень удивилась, что я при живой супруге проживаю в гостинице, и привезла мне куриный бульон и отварную грудку, – произносит Глеб с вызовом.

– На диету тебя посадила, сочувствую, – из меня вырывается смешок. – Постель она, наверное, тоже согрела в отсутствии рядом живой супруги, да? – меня передергивает. – Ну и формулировку ты подобрал, кошмар. Но это ладно, чего же ты тогда на меня наезжаешь, если так быстро нашел блондинку посвежее?

– Никого я не находил! – оскорбляется Глеб. – Развратом, как ты, я не занимался. Но Алиса и камеры в гостинице подтвердят, что я физически не мог слетать туда и обратно.

– Хорошо, правильный ты наш, – в разговор вступает Егор. – А ты не подумал, что дом был вашим общим жильем, получается, ты тоже остался без личной жилплощади. Ты, как и Оля, официально одинок, чем ты лучше? На чем строить обвинение собрался?

– Зато у меня есть высокооплачиваемая работа, дом родителей, их помощь, теплый климат! Дети там родились! Там ходят в поликлинику!

– Удивлена, что ты в курсе надобности посещения поликлиник для малышей. Но я уже и в этом городе прикрепилась, это несложно, – спокойно произношу. – И да, работы у меня нет, да и дом твоих родителей куда больше и лучше даже двух квартир здесь, и моя тетя по возрасту проигрывает, но! Никита и Соня не знают тебя, ты никто, тебя не было рядом с нами. Ты просто донор необходимого материала.

– Вот, значит, как ты заговорила, – Глеб нервно размахивает руками, задевая мою любимую кружку, от чего та падает на пол и разбивается.

«Не очень хороший знак», – мелькает мысль в моей голове, но я ее прогоняю. Нечего панику разводить на пустом месте. Это лишь кружка, лишь повод купить новую и сделать ее любимой.

– Это правда, Глеб, – мои губы выгибаются в полуулыбке, и, кажется, моя мимика окончательно лишает биологического отца моих детей остатков самообладания.

– Да я тебя, – он делает резкий рывок в мою сторону…

54

54

Но бдительный Егор предотвращает его маневр.

Я успеваю испугаться лишь на секунду и инстинктивно сделать шаг назад.

– Слушай, ведь могли расстаться по–человечески, она хотела поддерживать с тобой связь, чтобы ты мог нормально видеться с двойняшками, – говорит Егор, крепко удерживая Глеба, – вот зачем ты все это начал? Тебе ведь не дети интересны, и даже не дом, да? Ты из–за нее завелся? – друг кивает в мою сторону. – Что–то собственническое взыграло, когда увидел похорошевшую, а потом еще и со мной рядом. Как так, ты оказался не нужен, женщина без тебя справилась, у нее есть другой защитник.

– Иди ты, – Глеб стряхивает руки Егора, – тоже мне, защитник, психологом заделался, знатока душ строишь. А ты о себе также все знаешь? – он зло прищуривается. – Она, – да что ж такое, снова говорят обо мне обезличено, никакого уважения, укоризненно качаю головой, – ведь она тебе тоже не сразу была нужна, как женщина. Я стал вашим катализатором, – Глеб презрительно кривится, – не нужно отрицать. Я, может, чуткостью не обладаю, но как мужчина, прекрасно считываю подобное. А я уйду, и ты что, заскучаешь? Отчего-то ведь ты не шел на сближение раньше!

Тут даже я задумываюсь, уел Глеб Егора, уел. Смотрю, сегодня на моей кухне собрались светила психологических наук. Вот только, кажется, они забыли, что я не некий эфемерный объект для анализа, я здесь, я рядом, и я тоже человек. А молчание Егора затягивается, словно он тоже задумался над услышанным, словно Глеб попал в цель своими рассуждениями.

– Так, – произношу громко, намеренно разрушая оцепенение, в которое погрузилась кухня за последнюю минуту, – мальчики, это все прекрасно, но вы меня утомили своими отвратительными манерами, разговаривая обо мне, как о вещи.

– Нет, Оля, совсем нет, – на лице Егора отражается мука.

– Не перебивай меня, Егорушка, хоть меня и радует, что ты вспомнил мое имя, – едко продолжаю. – В любом случае выметайтесь отсюда, пожалуйста, оба. Мне детей надо забирать. Где–нибудь за пределами квартиры померяетесь размерами своих агрегатов и продолжите обоюдный психоанализ.

– Олечка, я же как лучше, я хотел в первую очередь открыть тебе глаза, – начинает мой бывший муж.

– Глебушка, отстань, свои глаза открой, будь добр. Если решишь лишать меня детей, десять раз подумай, у тебя ситуация совсем не лучше моей. И на сегодняшний день я все еще согласна не препятствовать твоим встречам с ними, но строго в моем присутствии, – говорю, подталкивая обоих к входной двери. – Егорушка, – поворачиваюсь к другу, – с тобой сложнее. Но ты сам там разберись и приходи, хорошо? – машу рукой в сторону. – Ты умный, сообразительный. А я устала, и у меня есть материнские обязанности. Так что вперед, ребятки.

Выталкиваю обоих несопротивляющихся мужчин и захлопываю за ними дверь, а сама устало прислоняюсь спиной к стене. В какой вселенной существует мир без выносящих мозг мужиков? Должно быть, только в выдуманной книжной, в остальных жизнь без выноса мозга невозможна в принципе.

Делаю глубокий вдох, вытираю предательскую дорожку слез и отправляюсь к тете за Никитой и Соней.

Без названия

55

– Что–то Егора давно не видно, поругались? – спрашивает тетя за нашим вечерним чаепитием.

– Не давно, а всего лишь два дня, – досадливо морщусь от неприятной темы. – У него и свои дела могут быть, не все время с нами возиться. В конце концов, он мне не муж и детям не отец, – на этой фразе тетя сочувствующе сжимает мою руку. – Лучше давай отпразднуем мое избавление от сложного брака с Глебом. Правда, выходит, я за столько лет с ним ничего не накопила и не нажила, но уж торт–то я точно могу себе позволить.