Развод. Прощай, предатель

— Пусти, мне больно, — прошу слабым голосом.

Сергей сверлит меня взглядом, а потом отпускает и отступает. Подходит к дивану, хватает пульт и выключает телевизор. Отбрасывает пульт на старый фанерный столик и проводит рукой по волосам, а потом поворачивается лицом ко мне.

— Нам надо поговорить.

— Если это ты убил…

— Не я! — рявкает он так, что я вздрагиваю, и тогда Сергей понижает голос. — Это был не я. Сядь, поговорим.

— Говори, что хотел и уходи, — обнимаю себя за плечи, продолжая стоять на месте.

Тогда Сергей сбрасывает на диван пиджак, за ним летит галстук, и мой бывший муж закатывает рукава рубашки. Присаживается на край спинки дивана и сверлит меня взглядом. Губы сжаты в тонкую линию, а на челюстях играют желваки.

— Сначала я должен извиниться, — произносит он спокойно. — За все. За то, что обидел. За пощечину. Поверь, я сильно сожалею об этом. Я впал в ярость и не контролировал себя. Тогда я был уверен в том, что ты подписала те бумаги. Что продала меня.

— Но какая мне была с этого выгода? — слабым голосом спрашиваю я. — Заметь, даже уходя я не взяла с тебя ни копейки денег.

— Добрынин все представил так, что ты уже получила хороший куш от этой сделки, и после ее завершения должна была получить еще больше.

— Неужели ты думаешь, что я осталась бы в этом городе, если бы на самом деле решила обобрать тебя?

— Я думал, ты ждала деньги.

— В таком случае те, с кем я сговорилась, могли бы перечислить их мне в любую точку мира.

— Такие дела не делаются через банк, Саш, — отвечает он и качает головой. — Блядь, я придурок. Ты настолько наивна в этих вопросах, а я повелся… — Он сжимает и разжимает кулаки. — Я на самом деле потерял память, — Сергей снова поднимает на меня взгляд. — И первые несколько месяцев правда ни черта не помнил.

— Кроме Виолетты, — добавляю язвительно.

— Не только. Но тебя я не помнил. И всего того, что произошло за последние пять лет. Будто кто-то просто стер все это ластиком, понимаешь? Все вокруг было знакомым, кроме тебя. Естественно, я поверил в то, что говорил мне человек, которому я доверял. Тот, который работал еще с моим отцом.

— Да, но ты не поверил себе! — выкрикиваю, не сдержавшись. — Ты сделал выбор! Ты выбрал меня когда-то! Сам выбрал! И потом не поверил женщине, которую сам выбрал! Это… отвратительно. И… больно!

— Прости, Саш, — Сергей качает головой. — Тогда я был в полной растерянности. Мне казалось, что в мою устоявшуюся жизнь ворвалась незнакомка, которая, к тому же, пыталась меня подставить. По словам Добрынина.

— О, господи, — выдыхаю и всхлипываю, но быстро качаю головой, когда Сергей дергается мне навстречу. — Неужели тебя не переубедили все те вещи, которые я тебе показывала? Видео и фото с нашей свадьбы, с наших поездок? Наши совместные традиции и ритуалы? То, как отчаянно я боролась за твое здоровье? Зачем бы я делала это, если бы была к тебе безразлична?

— Ради денег? — предполагает он.

— Чертовы деньги! — выкрикиваю и отхожу от окна. Делаю пару шагов, но в моей квартирке слишком тесно, чтобы можно было мерить шагами комнату. — Все из-за них! Вы вообще люди?! У вас есть какие-то чувства?!

— Есть. У меня есть чувства, — Сергей встает. — К тебе, Саш.

— Знаешь, что?! Не нужны они мне! Теперь не нужны!

— А чьи нужны?! — рявкает он. — Этого задрота?!

— Он, по крайней мере, искренний со мной! И он говорит о своих чувствах!

— Я тоже говорю, Саш, — Сергей стремительно приближается и становится вплотную ко мне. — Я люблю тебя.

Отталкиваю и обхожу его.

— Не хочу! Не надо! Не говори мне этого! Сколько раз я признавалась тебе в любви за это время?! Миллион! Я каждый день говорила, что люблю! Каждый чертов день после твоей аварии я по сто раз на дню напоминала тебе о своих чувствах! Но это не помешало тебе развестись со мной и жениться на Виолетте!

— Брак фиктивный, — перебивает меня Сергей.

— Что?

— Брак фиктивный. Я все еще женат на тебе.

— Как это? — выдавливаю из себя.

— Вот так, — он разводит руками. — Все, что происходило после больницы — все спектакль, Саш.

— То есть, когда ты говорил, что любишь ее… — ошарашено произношу я. — И когда выгонял меня… и приезжал сюда, чтобы… Все это…

— Нет, вот как раз мои приезды и наш секс… это все было по-настоящему.

— Ты вел себя, как дикарь! Ты ни разу не сказал, что любишь! Ни разу не приласкал! Ты все время только брал то, что считал нужным.

— Я был в отчаянии! — гремит он. — Я с ума сходил от одной мысли, что у тебя может кто-то появиться, ясно?! Я бы сдох, если бы ты нашла себе другого!

— Тебе было достаточно просто рассказать мне обо всем!

— Нет. Тогда бы я подставил тебя под пули. Добрынин следил за мной. Если бы он узнал, что ты в курсе и хотя бы краем глаза увидел, что ты ко мне оттаяла, понял бы все. Тогда он мог бы убить тебя, понимаешь?! — выкрикивает Сергей. — Там слишком большие деньги замешаны, Саша. Слишком большие. Настолько большие, что даже в начале сделки погибли три человека. Поверь мне, он бы тебя точно не пожалел! Для него ты была просто фигурой на шахматной доске. Пешкой, которую было легко устранить.

— Если бы он захотел убить меня, сделал бы это!

— Нет, — Сергей качает головой. — Не сделал бы, потому что я присматривал за тобой. Добрынин знал об этом. Я сказал ему, что буду присматривать, чтобы ты никуда не стукнула об этой сделке. Если бы он избавился от тебя, то вызвал бы подозрение, и я начал бы копать под эту сделку.

— Как ты так легко поверил, что я подписала документы? — качаю головой, все еще не веря в то, что слышу.

— Саш, я был не в себе! — выкрикивает Сергей. — Услышь меня! Я был не в себе! Тогда, после аварии, я верил тому, кого знаю!

— Но позже-то ты узнал, что это была не я!

— Я не мог подвергнуть тебя риску! Не мог позволить Добрынину даже подозревать о том, что узнал, кто виновен во всем! Саша, — он снова подходит и берет меня за руки. — Я люблю тебя, слышишь? Хочу, чтобы ты вернулась домой. И я не могу отдать тебя другому. Если бы ты меня разлюбила, я бы…

— Я разлюбила, — произношу холодным тоном. Сама не знаю, как мне удается так убедительно врать, глядя Сергею в глаза.

— Что? — спрашивает он шепотом, и его лицо перекашивает.