Развод
Шрифт:
Среда, 14 февраля 1996 года
7.02
Я получил одну поздравительную открытку: черно-белая фотография сердца, лежащего на гальке пляжа. На развороте надпись: «С Днем святого Валентина! Ты всегда со мной. Люблю тебя, Элисон».
7.38
Я получила две поздравительные открытки.
Первая. Огромная, глянцевая, пухлая; на лицевой стороне кот из мультфильма, сидящий на пироге в форме сердца. На развороте надпись: «В этом году мне хотелось сделать все по-другому. Это самая безвкусная открытка, которую мне удалось найти. Нелегко быть вдали от тебя, но если ее половинки —
Вторая открытка была послана мне на адрес родителей. Это простая карточка, на белую поверхность которой наклеен живой лепесток розы. Внутри почерком Деймона написана буква «Д», и ничего больше.
Четверг, 7 марта 1996 года
19.24
Я только что заходил к мистеру Мак-Намаре. Беседа наша проходила примерно так:
Я: Приветствую вас, мистер Мак-Намара. Извините, что беспокою. Дело в том, что в моей комнате стоит односпальная кровать, и, когда моя подружка приезжает ко мне, нам вдвоем там не поместиться. Хотелось бы узнать, не сможете ли вы поставить в мою комнату двуспальную кровать. Моя подружка очень недовольна тем, что мы спим в тесноте, и даже грозит бросить меня. Я уверен, что вы понимаете, насколько сильно двуспальная кровать улучшит наши отношения.
Он: Я сдаю эту комнату вам, а не вашей подружке.
Я понял, что обсуждать этот вопрос дальше бессмысленно, так как это был неоспоримый аргумент мистера Мак-Намары. А поскольку меня самого эта кровать полностью устраивает в течение пяти ночей недели из семи, то я решил не оспаривать довод хозяина.
Пятница, 8 марта 1996 года
22.22
Джим приехал ко мне в Лондон. Он ничего не сказал по поводу кровати, поэтому я решила, что у него все обстоит благополучно. Я не стала расспрашивать его об этом, поскольку не хотела показаться ему навязчивой занудой. Моя соседка по дому, Вив, постоянно пилила своего бойфренда и никогда не спускала ему даже малейшей промашки. Такое не для меня, я хочу быть настоящей современной подружкой.
Воскресенье, 10 марта 1996 года
18.35
— Так я увижу тебя в следующий уикенд? — спрашиваю я, когда мы прощаемся на вокзале.
— Да, — отвечает Джим, приникая к моим губам долгим поцелуем.
— И вопрос с кроватью ты уже решил, так ведь? — спрашиваю я.
— Конечно, — уверенным голосом отвечает он.
— Я знала, что ты сможешь. Поэтому и не донимала тебя расспросами.
— Все нормально. Нет вопросов.
Пятница, 15 марта 1996 года
23. 57
Я и Элисон только что прибыли ко мне.
— Ты знаешь, чего мне сейчас хочется, — мурлыкающим голосом спрашивает меня Элисон, когда мы, войдя в дом, остановились в прихожей.
— Ну и чего? — интересуюсь я, чувствуя, что почти наверняка знаю, каким будет ответ.
— Я думаю, нам следует обновить новую двуспальную кровать! — таинственным шепотом произносит она, почти прильнув губами к моему уху, и принимается играть губами с мочкой. Пока я въезжаю в ситуацию, мы поднимаемся по лестнице к моей комнате. Охваченные безумным порывом страсти, мы целовались на верхней площадке и, прильнув друг к другу, пробирались к моей комнате, а оказавшись в ней, рухнули на кровать. В тот же момент Элисон поняла, что это совсем не та кровать, которую намеревалась обновить. Обладай я хоть каплей здравого смысла, я купил бы новую кровать в ту же минуту, как расстался с Элисон в прошлый уикенд. Я, однако, не имел и полкапли здравого смысла, потому что я просто проигнорировал проблему, полагая,
видимо, что она может решиться сама собой. Когда я все-таки осознал, что необходимо что-то предпринять, а было это вчера в половине десятого вечера, все магазины по продаже кроватей, которые я смог отыскать в «Желтых страницах», давно уже были закрыты.— Так где же новая кровать? — спрашивает Элисон.
— Ты понимаешь, тут возникли некоторые трудности, — скороговоркой забормотал я.
— Но я-то думала…
— Я соврал. Я обратился к хозяину, но он и ухом не повел.
— А почему ты мне не сказал об этом?
— Я решил тебя не волновать.
— А когда же ты собирался сказать мне, как в действительности обстоит дело?
— Честно говоря, я надеялся, что ты ничего не заметишь.
Наступает затяжное молчание. Я уверен, что Элисон сейчас выйдет из себя. Но она остается невозмутимой. Все, что она говорит, произносится спокойным, ровным и тихим голосом. А говорит она вот что:
— Завтра мы идем покупать кровать.
Суббота, 16 марта 1996 года
14.05
Мы путешествуем по магазинам, торгующим кроватями, и сейчас вошли в магазин продажи кроватей по образцам рядом со Стиршли. За сегодняшнее утро и первую половину дня мы пересмотрели десятки различных кроватей. Мы осмотрели кровати цельные и раскладные; осмотрели диваны цельные и раскладные; опробовали их во всех положениях: лежа, сидя, полулежа, полусидя. Около четырех часов сделали окончательный выбор: кровать с пружинным матрасом на коротких, как у дивана, ножках. В кассе я согласился доплатить десять фунтов за то, чтобы кровать доставили нам в этот же день, и полез в карман за кредитной карточкой. Но Элисон жестом остановила меня и достала из сумочки чековую книжку.
— Что ты делаешь? — спросил я.
— Выписываю чек, глупышка.
— Я вижу, но для чего?
— Для тебя. Ведь ты покупаешь кровать ради меня. Для меня-то вся радость будет заключаться только в том, что не придется лежать скрючившись. Ну и еще, это, пожалуй, поважнее, я буду уверена, что когда в следующий раз приеду к тебе, то буду спать почти на королевском ложе. А чтобы хоть как-то поучаствовать в обеспечении собственного комфорта, позволь мне оплатить половину.
— Ты отдаешь себе отчет в том, что это означает?
— И что же?
— Эта кровать будет нашей первой совместной покупкой.
— Джим, это всего-навсего кровать.
— Нет и нет. Вслед за ней мы купим столовые наборы, пылесосы, шкафы, телевизоры, холодильники, микроволновые печи, а потом и дом по ипотечному кредиту — в общем, все.
— И что?
— И ничего. Просто я хочу, чтобы ты поняла всю значимость этого момента. К примеру, если мы когда-нибудь расстанемся…
— …но этого не произойдет…
— …конечно же не произойдет… но если все-таки мы когда-нибудь дойдем до крайней точки, в которой начнем спорить, к кому отойдет эта кровать, мы купим вторую точно такую же.
— Так как же мне, по-твоему, поступить сейчас? Не оплачивать половину этой кровати?
— Нет, я же не говорю тебе «не плати». Я всего лишь обращаю твое внимание на значимость этого момента.
— Ты не в себе, Джим. Но если от этого ты чувствуешь себя более комфортно и если мы когда-нибудь расстанемся…
— …но этого не произойдет…
— …конечно же не произойдет… то кровать беру я.
— Почему?
— Да потому, что мы сейчас об этом договоримся.
— Почему ты думаешь, что я с этим соглашусь?
— Это будет тебя удерживать от того, чтобы расстаться со мной.
Я смеюсь:
— Да я и не думаю с тобой расставаться.
— Значит, ты не отказываешься от предъявления в будущем прав на эту кровать, так тебя следует понимать?
— У меня вот-вот голова расколется.
— Ты все это затеял.
— Ладно, давай расплатимся и пойдем отсюда.
— Не раньше чем ты откажешься от предъявления в будущем прав на эту кровать. Я серьезно, Джим. Я не могу позволить себе покупать кровати совместно с молодыми людьми, которые не могут обещать, что не будут поглядывать на сторону.