Разыскания истины
Шрифт:
Я мог бы,2 впрочем, ответить себе, что всякое тело действительно обладает силою, чтобы продолжать пребывать в том состоянии, в каком оно находится, и что эта сила одинакова и для движения, и для покоя; причина же, почему частицы твердых тел остаются в покое по отношению друг к другу и их трудно отделить и привести в движение, заключается в том, что мы не прилагаем достаточно движения для того, чтобы преодолеть их покой.3 Это объяснение представляется вероятным; но я ищу достоверности, если ее возможно найти, а не одной вероятности. А как могу я знать с достоверностью и очевидностью то, что всякое тело обладает подобною силою пребывать в том состоянии, в котором оно находится, и что эта сила одинакова и для движения, и для покоя; ведь материя, по-видимому, безразлична как к движению, так и к покою, и, безусловно, не имеет никакой силы? Итак, обратимся, как это сделал г-н Декарт, к воле Творца;
Разумеется, возможно, что Бог хочет, чтобы всякое тело пребывало в том состоянии, в каком находится, и что Его воля есть сила, соединяющая частицы тел одни с другими; ведь я знаю, что Его воля есть движущая сила, приводящая тела в движение. Материя не может двигаться сама собою, и потому, мне думается, я должен
' Декарт. Начала философии. Ч. II, § 55.
2 Тям '»-*» & d.'\
2 Там же. §41.
3 Там же. § 63.
37 Разыскания истины
578
решить, что ее движет некоторый дух и даже что сохраняет ее и приводит в движение Творец природы, поддерживая ее последовательно во многих частях одною своею волею, потому что бесконечное могущественное существо не нуждается в орудиях действия, так как действия необходимо следуют из его воли.
Итак, я признаю возможным, что Бог хочет, чтобы всякая вещь оставалась в том состоянии, в котором она находится', будет ли она находиться в покое или в движении, и что эта воля и есть та природная способность, которою обладают тела и благодаря которой они сохраняют то состояние, в какое они раз были приведены.2 А если это так, то мы должны, как сделал это г-н Декарт, измерить эту способность и решить, каковы должны быть результаты ее, следовательно, дать правила силы и передачи движений при встрече различных тел пропорционально их величине, так как у нас нет иного способа — помимо различной величины и скорости тел — познать эту общую и неизменную волю Божию, которая представляет различную способность тел действовать и противодействовать друг другу.
Но у меня нет достоверного доказательства того, что Бог желает, и такова Его положительная воля, чтобы тела пребывали в покое; по-видимому, достаточно, чтобы Бог пожелал, чтобы была материя, и материя не только будет существовать, но будет также находиться в покое.
Этого нельзя сказать о движении. Идея движимой материи заключает, несомненно, две силы или способности, к которым она j' имеет отношение, именно: идею о силе, сотворившей материю, и идею силы, приведшей ее в движение. Идея же о материи в покое заключает в себе лишь одну идею о сотворившей ее силе, причем нет необходимости в некоторой иной силе, чтобы привести ее в состояние покоя; если мы мыслим просто о материи, не мысля ни о какой силе, то мы мыслим ее неизбежно в состоянии покоя. Вот как я представляю себе вещи; я должен судить о них сообразно моим идеям; а согласно моим идеям, покой есть не что иное, как лишение движения; я хочу сказать, что пресловутая сила, производящая покой, есть не что иное, как лишение той силы, которая производит движение; ибо достаточно, как мне кажется, чтобы Бог перестал желать, чтобы данное тело двигалось, и оно перестанет двигаться и будет находиться в покое.
В самом деле, и рассудок мой, и тысячи опытов говорят мне, что если из двух тел, равных по объему, одно движется с известною степенью скорости, а другое с половинною степенью, то значит сила первого будет в два раза больше силы второго. Если скорость второго составляет лишь четвертую, сотую, миллионную часть скорости первого, то второе тело обладает лишь четвертою, сотою, миллионною частью силы первого. Отсюда легко сделать вывод, что
' Декарт. Начала философии. Ч. II, § 31. 2 Там же. § 45 и след.
579
если скорость второго тела бесконечно мала и даже равняется нулю, как это бывает в покое, то и сила второго будет бесконечно мала и даже будет равняться нулю, когда тело находится в покое. Итак, мне представляется очевидным, что покой вовсе не обладает силою, чтобы противостоять силе движения.
Но я припоминаю, что я слышал, как многие весьма просвещенные лица высказывали предположение, что движение есть такое же лишение покоя, как покой — лишение движения. Некто даже утверждал, в силу доводов, которых я не мог понять, что гораздо вероятнее, что движение, а не покой
есть лишение. Я не припоминаю отчетливо приведенных ими доводов, но это заставляет меня опасаться, не ложны ли мои идеи; ибо хотя большинство людей говорит все, что им вздумается, по поводу предметов, представляющихся не особенно важными, однако у меня есть повод думать, что лица, о которых я говорю, любили говорить лишь о том, что они понимали. Следовательно, мне нужно еще раз тщательно рассмотреть свои идеи.Одна вещь мне кажется несомненной, — и лица, о которых я говорю, были также согласны с ней, — именно: что движет тела не что иное, как воля Божия. Итак, сила, которая заставляет данный мне шар катиться, есть воля Божия, она заставляет шар катиться;
что же теперь следует сделать Богу, чтобы остановить шар? нужно ли с Его стороны положительное желание, чтобы шар пребывал в покое, или же достаточно, чтобы Он перестал желать, чтобы он двигался.1 Очевидно, что если Бог лишь перестанет желать, чтобы этот шар двигался, то прекращение этого желания Бога вызовет прекращение движения шара, а следовательно, покой. Ибо если не существует воли Божией, которая была силою, двигавшею шар, то значит нет и силы, и, следовательно, шар перестанет двигаться. Стало быть, прекращение силы движения вызывает покой. Итак, покой вовсе не обладает силою, которая бы причиняла его. Следовательно, он есть одно чистое лишение, не предполагающее в Боге положительного желания. А следовательно, приписывать телам' какую-то силу, заставляющую их оставаться в покое, — значит допускать в Боге некоторое положительное желание, не имеющее ни основания, ни необходимости.
Однако, если возможно, опровергнем этот аргумент. Предположим теперь, что некоторый шар находится в покое, вместо того чтобы предполагать его в движении, как мы это делали раньше. Что нужно мне сделать, чтобы привести его в движение? Достаточно ли, чтобы Бог перестал желать, чтобы шар находился в покое? Допустим, что оно так, но я от этого не подвинусь вперед ни на шаг;
ибо движение окажется тогда лишением покоя, как покой был лишением движения. Итак, я предполагаю, что Бог перестал желать, чтобы шар находился в покое. Но предположив это, я не вижу еще,
' Я предполагаю здесь, что существуют лишь Бог, я и шар,
580
чтобы шар двигался; а если найдутся люди, которые представляют его движущимся, я прошу их сказать мне, в какую сторону движется этот шар и с какою степенью движения. Разумеется, невозможно, чтобы шар двигался и в то же время не имел некоторого направления и некоторой степени движения; значит, из того одного, что мы представляем себе, что Бог перестал желать, чтобы шар находился в покое, невозможно еще вывести представления, что он двигается с некоторою степенью движения, потому что движения не то, что покой; движения бывают бесконечно разнообразны, они могут увеличиваться и уменьшаться; покой же есть ничто, а потому состояния покоя не разнятся друг от друга. Один и тот же шар, когда он катится вдвое скорее, имеет вдвое больше силы или движения, чем когда он катится в два раза медленнее; но нельзя сказать, чтобы один и тот же шар в одно время обладал большим покоем, в другое — меньшим.
Итак, в Боге должно быть положительное желание привести шар в движение или сделать так, чтобы шар имел такую-то силу движения; но достаточно, чтобы Бог перестал желать, чтобы шар I двигался, и шар не будет двигаться, т. е. он будет находиться в покое. Точно так же, для того чтобы Бог сотворил мир, недостаточно, чтобы Он перестал желать, чтобы мир вышел из небытия, но необходимо, чтобы Он положительно пожелал определенный образ его существования. Для уничтожения же мира не нужно, чтобы Бог пожелал его небытия, потому что положительное желание Бога не может относиться к не сущему, а достаточно лишь того, что Бог перестанет желать его бытие.
Я не рассматриваю здесь движения и покоя сообразно их относительному бытию; ибо очевидно, что тела, находящиеся в покое, имеют такие же реальные отношения к телам, окружающим их, как и те тела, которые находятся в движении. Я представляю себе лишь, что тела, находящиеся в движении, обладают движущею силою, а тела, находящиеся в покое, не обладают силою для своего покоя; потому что отношение движущихся тел к окружающим их телам постоянно изменяется, а следовательно, нужна постоянная сила, чтобы вызывать эти постоянные изменения; ибо, в самом деле, эти изменения производят ведь все, что происходит нового в природе. Для того же, чтобы ничего не делать, не нужна сила. Когда отношение какого-нибудь тела к окружающим его телам остается всегда одним и тем же, то ничего и не происходит; и сохранение этого отношения, я хочу сказать, акт воли Божией, сохраняющий это отношение, не отличается от того акта, который сохраняет самое