Разыскивается живым или мертвым. Том 2

— К следующему году дорогу обещают продлить до Пуэбло, — пригладив жиденькие волосы, вдруг произнёс полковник.

Мои попутчики молча закивали, мол, было бы очень неплохо. Железные дороги здесь строились ударными темпами, сотнями километров, и от их существования выигрывали все без исключения.

Поезд выехал из Додж-Сити и побежал через прерию на запад, к Скалистым горам. Вдоль железной дороги тянулась и обычная, грунтовая, которая в далёком будущем укроется асфальтом и превратится в хайвей. Периодически я замечал на ней караваны, одинокие повозки и просто всадников, которые так же глазели вслед поезду.

Периодически он останавливался на мелких станциях и полустанках, и именно поэтому путь выходил таким долгим. Будь это экспресс, домчались бы в два раза быстрее.

Вообще, ощущение было таким, будто я еду в пригородной электричке в соседний город, не хватало только попрошаек и торгашей-лоточников, проходящих из одного вагона в другой. Хотя я не удивлюсь, если в других вагонах они всё-таки есть, это в первом классе проводник строго проверял каждый билет.

— Господа, может, вы знаете, как попасть в Боулдер? — спросил вдруг мужичок в твидовом костюме.

— Проездом через Денвер, — подал голос пастор. — В горах не так-то много дорог.

— Зато полно индейцев и прочего сброда, — проворчал полковник. — Рекомендую нанять охрану или поехать на дилижансе.

Мужичок снова пригладил волосы, вздохнул, поглядел в окно, за которым волновалось зелёное травяное море. Я покосился на него, размышляя о том, что мне тоже придётся ехать в Денвер. Нет, расследование своё я мог начать хоть откуда, Колорадо — территория большая, но в Денвере меня ждали пятьсот баксов от железнодорожников.

Я прежде в Колорадо вообще не бывал, да и знал про него немного. В основном то, чего нахватался, пока смотрел «Южный парк». То есть, ничего конкретного. В моём представлении штат казался сплошным нагромождением горных массивов и скал, среди которых живут медведи-гризли, индейцы-шайенны и четыре мальчика-третьеклассника, каждый день влипающие в неприятности.

Какое-то время ехали молча, почти до самого Гарден-Сити. В нём поезд останавливался на десять минут, и я выскочил покурить на перрон вместе со многими другими пассажирами. Я знал, что в это время многие курили прямо в поездах, но только в специальных вагонах, в первом классе курить было запрещено под угрозой штрафа, о чём на входе предупреждал проводник.

Я даже немного прошёлся вдоль поезда, глазея на городок и других пассажиров. Всегда так делал. Сходил к локомотиву, поглядел на грузовой вагон, рядом с дверью которого стоял парень в котелке и с винчестером в руках. Охранник, стало быть.

Снова забил колокол, я поспешил вернуться на своё место. Половина пути пройдена, время близилось к полудню. Я бы с удовольствием чего-нибудь заточил, но вагон-ресторан в этом поезде отсутствовал, и даже дошираки у проводника не купить. Потерплю до конечной.

Вновь застучали колёса, однообразный пейзаж Канзаса уныло пробегал за окном. Одни поля сменялись другими, огороженные пастбища сменялись дикой прерией. Ещё дважды мы останавливались на маленьких станциях, а потом пути резко свернули от грунтовой дороги на юг, ближе к реке Арканзас.

Там-то нас и попытались остановить.

Торможение и остановка вышли настолько резкими, что люди чуть не попадали со своих мест, священник случайно двинул мне локтем в ребро и долго потом извинялся. Встревоженные пассажиры испуганно озирались по сторонам, где-то заплакал ребёнок, кто-то выглядывал в окно, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь.

Я тоже глянул в окно. Ничего, кроме унылого степного пейзажа. Но я всё равно напрягся, мало ли что там произошло. Машинально поправил револьверы на поясе, устраивая их поудобнее, и это не укрылось от взора полковника.

— Что, помощник, думаете, кто-то на нас напал? — хмыкнул он, поправляя мундир.

— Не исключаю такой возможности, — буркнул я.

Ограбления поездов тут вовсе не были чем-то из ряда вон выходящим. Да, про них писали в газетах, имена грабителей, если они становились известны, долго оставались у всех на слуху, а некоторые страховые компании даже продавали полисы на случай подобного ограбления.

— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и оставайтесь на своих местах! — в вагоне появился проводник, спешащий угомонить взволнованных людей.

Те, кто успел встать на ноги, расселись обратно по местам. И тут где-то снаружи громыхнул выстрел. Снаружи, за окном, мелькнули несколько всадников, промчавшихся куда-то в сторону локомотива, несколько пассажиров взвизгнули, я угрюмо потянулся за револьвером. Полковник ухмыльнулся, священник сохранял ледяное спокойствие, мужичок растерянно хлопал глазами.

Я окинул остальной вагон пристальным взглядом. Стрелков среди пассажиров не было, да и вообще, судя по всему, оружие было только у меня и у полковника. Большая часть пассажиров была обыкновенными мирными горожанами, не знающими, с какой стороны надо держаться за револьвер.

— Это что, ограбление? — пробормотал мужичок. — Боже мой! Как некстати!

Пастор нахмурился.

— Не поминайте всуе, мистер, — сказал он.

— Прощу прощения, — быстро исправился мужичок.

Снаружи вновь захлопали выстрелы, не слишком частые, и я подумал, что лучше бы поехал верхом, а не выпендривался в вагоне первого класса. Не такой уж он и комфортный, а поезд не настолько быстрый, чтобы иметь какое-то преимущество, по крайней мере, на таком расстоянии. Меня, как всегда, подвело моё любопытство.

С одной стороны, я мог бы сейчас выскочить с двумя револьверами наперевес, по-македонски, влететь в сражение с неожиданной стороны, переломить ход битвы, но что-то мне подсказывало, что лучше так не делать. Чревато проблемами не только для меня, но и для всех остальных пассажиров.

Но и отсиживаться в стороне, ожидая, когда в вагон первого класса заявятся бандиты, чтобы срывать золотые серьги с женщин и отнимать бумажники у мужчин, я тоже не мог. Внутри меня грызло какое-то непонятное волнение, которого я прежде не ощущал.

Все остальные пассажиры первого класса покорно ждали, разве что некоторые дамы, ничуть не стесняясь, прятали часть ценностей под юбки и в декольте.

Стрельба затихла. Проводник теребил фуражку, периодически выглядывая в окно. Двери вагона он запер изнутри, но ни у кого из нас не было сомнений, что это не поможет. Захотят войти — войдут беспрепятственно, как к себе домой.

Грабителям поездов, в принципе, гораздо интереснее выпотрошить грузовые вагоны, чем гулять меж рядов испуганных пассажиров, но и собрать урожай из часов, перстней, цепочек и мелкой наличности тоже надо, и вскоре в железную дверь вагона снаружи гулко забарабанили.