Реал?

– Ну ты и нудный.
– Не смог умолчать уже я.

– Так вот.
– Проигнорировал меня Лёха.
– У нас на дворе ПРЕДВЫБОРНЫЙ год, и не далее, чем через шесть месяцев мы будем избирать губернатора нашей, несомненно, достойной области.

– Угу.
– Многозначительно хрюкнул я, провожая нежным шлепком пятую точку Леры, как раз проходящую мимо.
– Нам рановато лезть в политику, да и небезопасно это.

– Дуб.
– Донеслось в ответ.
– Поступим проще, создаем инициативную социальную группу людей с повышенной гражданской ответственностью, под патронажем нашего, дражайшего, достойного губернатора, и дальше спокойно занимаемся своими делами.

– А!!! Не, не понял. А в чём разница? Ну создали бы мы группу сами, зарегистрировали фонд и работали бы от своего лица..

– И загремели бы за решётку, недели через две.
– Подхватил мою интонацию друг.

– А так, типа, нас не скрутят?

– Кого? Нас? Вместе с памятником?
– Явно потешался надо мной Алексей.

– Так, давай сначала. Ты меня запутал. Какой к бабушкам "памятник"?
– Прекращая шутить, перешёл на серьёзный тон я, попутно принимая из рук девушки куртку.

– Ну смотри. Что создаём группу и фонд под патронажем губернатора, ты, надеюсь, понимаешь?

– Понимаю, хотя недоумеваю, с чего вдруг наш власть имущий державодержатель станет рисковать из-за нас.

– А он и не будет, собственно для него будет чистый профит, бесплатная рекламная акция и повышение респектабельности в глазах избирателей за наш счёт.

– А не посадят?
– Не предполагал ли уровень губернатора, на мой взгляд, совсем уж абсолютную вседозволенность. Уверен, перейди действия нашего фонда некую незримую границу, местного вседержавца непременно пожурят сверху.

– "Кто ж его посадит? Он же ПАМЯТНИК!".
– Хмыкнул друг.
– А если серьёзно, смотри, как получается. Мы хотим организовать социальную волну и раздавать деньги силовикам. Губернатору такие фонды спокойно сойдут с рук, хотя бы потому, что силовые ведомства и так, по факту, под его контролем. С другой стороны, если мы его используем как флаг пропаганды, его имя будет в ходу, бесплатно для губернаторского кармана, подготавливая почву для дальнейшей предвыборной кампании. Мы, в свою очередь, открываем себе калиточку для полезных знакомств в интересующих нас организациях, ну и заодно помелькаем на экранах, как добрые люди, ратующие за всеобщую безопасность, равенство, братство, цветы и розовых поняшек.

– То есть, мы берём на себя сложности с организацией и продвижением фонда, прикрываемся звучным именем, делаем свои дела, взамен продвигая интересы большого дяди?
– Стоя на пороге, уточнил я.
– Так в чём тут тонкость? Не бывает больших решений без грязи или трудностей.

– А их полно. Во-первых, ты, что решил, это будет простое и дешевое дело? Ты думаешь, нас прям ждут с открытыми объятиями и не отберут права на фонд, стоит там появиться сумме более ста рублей? Допустим, нас не кинут и мы доживём до выборов, нас попутно не разграбят, не кинут, не прижмут, не спихнут ....

– Да понял я.
– Прервал я череду неприятных "не".

– Не перебивай. Не подставят, не сделают крайними, не станут использовать как ширму для отмывания денег, не превратят в карманных щелкунчиков и финансовых затычек на всякую потребу...

– Ага, понял. Мы чудом доживаем до выборов, попутно получая хоть кроху нужных нам связей и рекламы. И? Дальше?
– Не выдержал я, уже сидя на заднем кресле такси.

– Ладно. Допустим, мы доживём до выборов, а кому мы будем нужны после? Допустим даже, наш кандидат победит и сохранит нам благодарность, что чудо само по себе, дальше, что? Кто нас будет прикрывать от "случайностей"? Моих связей для силовых и авторитетных решалок не хватит. Извини, уровень не тот. Твоя "магичность" через полгода-год позволит тебе заявить о себе, как о персоне, мнение которой стоит учитывать?
– Друг наконец-то вывел суть своей речи. Может мы и живём в условно правовом государстве, но право крепости доступной к применению дубины никто не отменял. Пусть это теперь называется не так и обеспечивается не всегда только сталью, а зачастую вполне компенсируется переработаной древесиной, хранящейся на счетах в банке, но центральной идеи это не меняет. Стоит нам только начать мелькать на уровне области и губернаторских выборов, как сразу встанет вопрос, "а не много ли на себя берут мальчики?" Причём, как верно отметил друг, до первых выборов это даже не столь и заметно будет, а вот стоит нам стать частью сферы победителя или проигравшего, как тут же встанет ребром именно этот нюанс.

– И что? Ты предлагаешь сидеть в тени и не высвечивать?

– Я предлагаю не тупить.
– Отрезал юрист.
– Делай что должен, и будь, что будет, вот только дебилом быть не стоит. Фонд организовать мне не проблема, выйти на нужных людей из окружения губернатора - выйду, но вот дальше ты сам. Договорись, порешай, подумай, прикрой, в конце концов, попку себе и своей девушке.

– Понял тебя.
– Кивнул себе, со всем соглашаясь, я.
– Готовь всё, что надо, буду думать. Один только вопрос, если мы всю эту затею заварим, ты гарантируешь мне полгода спокойной жизни?

– Чем ты слушал? Я тебе говорю, не то что у тебя будет сколько-то там безопасного времени, я говорю, что после выборов, стоит тебе в них помелькать на сколько-нибудь достойном уровне, дел у тебя окажется шо снежинок за окном.

– И всё же?

– Ну, зная наших людей, думаю да, до года времени у тебя будет. Наверное.
– Судя по звукам, пожал плечами друг.

– Спасибо. До связи.
– Подумав немного, дал отбой связи я. И так почти полчаса трепались.

– Давай.
– Пришёл ответ чередой гудков разорванного соединения.

Вот так-то, ребята. Не всё крестьянину Пасха, не всё медведю мёд. Моя простая, в сущности, идея - малость прославиться и обзавестись полезными знакомствами за чужой счёт - оказалась многоступенчатым проектом, и меня ненавязчиво потыкали в это носом.

Собственно, после разговора с Алексеем даже на миг возникла мысль, а туда ли я поворачиваю на своём жизненном пути и надо ли это всё мне. Зачем мне лезть в игры совсем не интересного мне уровня? Зачем подставлять горячо любимую задницу ради иллюзорных возможностей предотвратить невесть что и обезопаситься непойми от чего? Но всё же, кроме логических выкладок на базе обретения паранормальной шизофрении у меня собственно и доказательств нет. Почему я делаю то, что делаю, а не сижу сейчас дома, обнимая молодую симпатичную девушку? Возможно, я ошибаюсь?

"Нет", пришёл однозначный ответ от "чуйки". И Спрайт, словно подтверждая мысленный посыл из глубин копчика, села мне на голову и свесила ножки.

– Зайка, а куда мы вообще едем?
– В очередной раз сделав выбор, я отвлекся от мыслей.

– На перекрёсток "Девятого мая" и "Пушкинской".
– Тут же ответила молчаливая попутчица.

– А зачем?
– Сконцентрировав "взгляд" на удерживаемой трости, уточнил я.

– Пока ты разговаривал, я посмотрела новостную ленту. Там на перекрёстке произошёл прорыв трубы. Пишут, что фонтан бил метров на десять вверх, а ты говорил, что нам в первую очередь интересны именно такие случайности.
– Слегка склонившись, я притянул к себе девушку и чмокнул солнечный завиток её волос. Приятно, когда оказавшийся важным для тебя человек беспокоится о тебе, да ещё и проявляет определенный уровень инициативы и разумности.

Высадивший нас в полуквартале от места ЧП таксист принял бумажный эквивалент человеческого доверия и отбыл по своим делам, а мы остались на пешеходном переходе. Собственная беспомощность нахлынула на меня сокрушающей волной. В человеческой толпе, стоя перед проезжей частью, я вдруг оказался один на один с тьмой.

Насколько же непривычным, пугающим и неприятным может оказаться для человека, лишённого привычного способа ориентироваться в среде, ситуация, когда он попадает вне привычного пространства? Задумывались ли вы, каково это - стоять в вечной ночи, ощупывая мир постукиванием трости и опираясь на чужой локоть? Каким должно быть доверие к проводнику, чтобы поверить ему как своему родному чувству восприятия? Это страшно, безнадежно, пугающе. Тьма, шум ставшего вдруг чужим мира, и локоть, ведущий тебя вперёд, к тому, что ты не видишь.