Реальная жизнь

Она будто не понимала, что давать мужчине напрасную надежду это неправильно. Будто не догадывалась, к чему это может впоследствии привести. Ее. Его. Всю их семью. Но обвинять ее было не совсем честно, ведь это не Дани проснулась с жутким похмельем в чужой постели. Она всю ночь звонила ему, извиняясь и прося его приехать домой, но так «удачно» выключенный им телефон сделал свое черное дело, отдалив его от своей семьи. Не было сил даже ругать эту малолетнюю модель, подливающую ему весь вечер алкоголь и потом затащившую его к себе, а стучать себя по лбу за оправданную или нет ревность было уже поздно.

Каждый раз, снимая блокировку с телефона и думая позвонить Даниеле, Норман замирал с аппаратом в руках, видя людей смотрящих на него с экрана и улыбающихся ему. Фотография сделанная около месяца назад запечатлела Дани с Алекс на руках, Мингуса прижавшегося к ней, тянущегося губами к щеке сестренки и Нормана с силой сдавливающего их в своих стальных объятиях. Не может такого быть, чтобы у них больше никогда не было такого снимка, что так вчетвером, по-настоящему, они уже никогда не будут. Хотелось разрыдаться, как ребенку, не пряча слезы и не стыдясь их, но он не имел права портить имидж своего персонажа таким поведением, вновь скрывая все ото всех за темными стеклами дорогих очков.

Эндрю, выдержавший без расспросов целых два дня, устал наблюдать на движущегося по площадке Нормана с опущенной к земле головой, не замечающего ничего вокруг, и вечером в пятницу осторожно постучался в трейлер к другу. Хмурый Ридус, открывший дверь только через пять минут, встретил гостя с понурым лицом, изображающим абсолютное уныние и вселенскую тоску. Всегда аккуратный Норман представлял сейчас собой жалкое зрелище и выглядел чуть лучше своего трейлера, по которому в полном беспорядке были разбросаны вещи, а изучаемый им сценарий валялся около изголовья кровати. Предлагая приятелю пиво и собирая с дивана одежду, Норман освободил место для Эндрю, показывая, куда тот может приземлиться.

– Сам расскажешь, или мне предстоит играть в угадалку? – изогнул брови Линкольн, решивший во что бы то ни стало получить ответы от потирающего уставшие глаза друга.

– Не думаю, что тебе нужны мои проблемы, с которыми я и сам не знаю, как справиться, а вешать их еще и на тебя, было бы совсем нечестно, – прислонившись спиной к кухонной стойке, Ридус сделал маленький глоток из своей бутылки. Пора было завязывать с алкоголем, который не делал его жизнь лучше, а вполне, возможно, разрушал ее. Вспоминая взгляд Дани, подаренный ему, пьяному и не осознающему своего состояния, у Нормана возникало желание выплюнуть пиво, но чтобы не пришлось сразу отвечать на вопросы друга, он делал вид, что увлечен своим напитком.

– Ридус, у нас в понедельник съемки начинаются. И ты там должен быть вменяемым, выучившим роль и готовым встать перед камерой. Но даже если бы это было и не так, я в первую очередь твой друг, так что не отнекивайся, все равно ведь не отстану, – ухмыльнулся Эндрю, надеясь расшевелить упрямого Нормана, не желающего сдаваться без боя.

– Дани улетает в воскресенье в Лос-Анджелес на два месяца, – с трудом открыл рот Норман, делясь важной информацией, – вместе с Алекс и Мингусом, и вроде как с Хеленой…, – забыл он только упомянуть главного зачинщика этого отъезда.

– Хм… – протянул Эндрю, задумчиво потирая лоб, – я как бы в курсе уже. Не вижу в этом проблемы. Ты здесь – она там.

– О чем ты? И откуда ты вообще знаешь об этом? – удивленный Норман поперхнулся глотком пива, тут же отставляя от себя бутылку и стараясь откашляться.

– Лорен проболталась, – отвел глаза Эндрю, сдав подругу.

Стараясь не пропустить ни слова из рассказа Линкольна, Норман внимательно прислушивался к такому мягкому, успокаивающему голосу друга. Оказалось, Коэн и Дани созванивались на днях, и Лорен спрашивала, сможет ли она посетить вместе с ней конвенцию в Сан-Диего в середине июня. Журнал Даниелы намеревался взять интервью у актрисы, а вспомнив, что там работает ее подруга, Коэн решила, что только ей готова доверить статью о себе. Уверенная в том, что уж Дани точно ничего лишнего не напишет и не станет выдумывать странных вещей, что так любили многие журналисты, вырывая слова из контекста, она была спокойна.

Несмотря на позднее время и разницу в нем между Нью-Йорком и Атлантой, Норман, не дослушав замолкшего на минуту Эндрю, быстро набрал номер Шона Кларка, требуя, что бы тот подтвердил его участие в июньской конвенции в Сан-Диего, на которую до этого момента он ехать не особо хотел, думая, что получится провести время с семьей. Теперь, чтобы увидеться с Дани, как раз и придется ехать туда.

Упрямый Шон требовал, чтобы Ридус перезвонил ему утром и заново озвучил свое решение поехать на комик-кон, объясняя это тем, что он сейчас все равно ничего не запомнит и может напрочь забыть позвонить организаторам, но видимо, гневный голос его начальника сделал свое дело, и вяло сопротивляющийся очнувшийся ото сна мужчина, все же сделал пометку в блокноте, пообещав что все будет в лучшем виде.

Дождавшись, когда Ридус объяснит или, точнее, просто вынудит сонного Кларка вникнуть в тему разговора, Линкольн пару раз приложился к бутылке, просто отвлекаясь.

– Ну, ты закончил выносить ему мозг среди ночи? – наконец спросил заметно обеспокоенный Эндрю обернувшегося к нему Нормана. – Может, поведаешь мне причину ее такого долгого отсутствия в вашем доме? Не просто так она срывается с места вместе с детьми и сбегает в другой город.

– Я ей не смог ничего толком объяснить, как смогу тебе? – обреченно простонал Ридус, теребя в руках незажженную сигарету, которую, так и не прикурив, спрятал обратно в почти нетронутую пачку.

Сбивчиво рассказывая туже историю, что и Флэнери, он смутно начинал припоминать какие-то подробности той ночи, все еще неясными картинками всплывающие в памяти. Начав с постоянно достающего его Кантилльо и заканчивая не дающей ему прохода Сесилией, Норман, не стесняясь в выражениях, излагал свое виденье ситуации, где он пусть и не был белой и пушистой овечкой, но и виноватым себя особо не выставлял.

– Ну, кажется, я тебя понял, – подвел итог всему сказанному другом Эндрю, убирая лишь наполовину опустошенную бутылку на пол, медленно привставая с дивана.

– Только не бей! – поднял руки Норман, надеясь защититься от нападения Линкольна, если еще и ему вдруг придет в голову надавать Ридусу за глупое поведение в прошлые выходные.

– И не собирался, – вновь опустился на место Эндрю, жалея, что не был более быстрым и не сделал то, что задумывал ранее. А так хотелось дать Норману пару подзатыльников за то, что тот вообще допустил все происходящее с его семьей. Давать советы, которые он наверняка уже слышал от Шона, он не намеревался, но и просто промолчать, сочувственно кивая, было бы слишком легко.

– Я не знаю, как исправить произошедшее. И не знаю, было ли реально между мной и Сесилией хоть что-то. Понимаю лишь, что если у Дани до всего этого и не было никаких мыслей относительно Кантилльо, то теперь у этого придурка есть все шансы заполучить ее, – нервно проведя ладонью по лбу, убирая прилипшую к нему челку, Норман отклеился от стойки и присел рядом с другом.

– Ты думаешь, она упадет в его объятия так быстро? – сведя брови, недоуменно покосился на него Эндрю. Прекрасно узнавший Даниелу за эти пять лет знакомства и не позволяющий себе даже и мысли о том, что она может посмотреть в сторону другого мужчины, он бы никогда не поверил, что она так запросто откажется от Нормана. – Нужно что-то посерьезней, чем это непонятное фото в твиттере.