Реальная жизнь

========== Часть 15 ==========

Темные очки, может, и добавляют комфорта, но при этом скрывают один из самых простых способов раскусить собеседника. Люди могут лгать любой частью своего тела, но глазами никогда, потому что временами вы видите правду не в том, о чём говорят глаза собеседника, а в том, что они скрывают. Лорел Гамильтон «Торговля кожей»

Появление перед Ридусом и Рукером этой надоевшей еще в прошлый раз и не вызывающей ничего, кроме раздражения, Сесилии было просто отвратительным сюрпризом. Вроде бы так спокойно протекающая конвенция была испорчена. А ведь еще какое-то время назад ему удалось даже улыбнуться.

Сбегая от нее, не успевшей даже слишком близко подойти, Норман не испытывал никаких угрызений совести. Вот только он не видел, как один из самых шустрых фанатов сделал снимок в кадр которого попал Ридус и нагло улыбающаяся Сингли.

Проведя остаток дня в обществе Рукера и вообще не отходя от больших скоплений людей, Норман позволил себе спрятаться в своем номере, только полностью убедившись в том, что его никто не преследует, и он сможет отдохнуть, не думая о портящей его жизнь модели.

Сложно быть всегда на виду и понимать, что в действительности никому из окружающих тебя людей нет никакого дела до тебя настоящего. Тяжело видеть, как они все ждут твоего к себе внимания и жаждут общения, но даже не спрашивают о твоем самочувствии. Очки помогают спрятаться от мира, отгородившись от надоевших фотографов, от не выпускающих из рук навороченные телефоны поклонников. Жаль, не всегда это удается.

А ведь прав был когда-то Шон Кларк. Бесцельное хождение по разным сайтам и страницам в интернете не доводит до хорошего. Неожиданные кадры с новой фотосессии Кантилльо, и стакан с соком, сжимаемый в руке, вдруг рассыпается на десятки острых осколков, раня кожу. Но он не чувствует физической боли от кровоточащих царапин, куда больнее колет пропустившее удар сердце. Всего два кадра: на одном Даниела хитро подмигивает радостно обнимающему ее мужчине, на втором стоит вполоборота, пряча взгляд, а Хосе нежно и мягко прикасается губами к ее щеке. На ее лице нет ни капли сожаления о том, что происходит в этот момент. Это злит!

Звонок от Хелены среди недели выводит из себя еще сильнее. Она о чем-то щебечет своим, так раздражающим сейчас, голосом. Пытается что-то рассказать и доказать ему, но он не слушает, прерывает и орет на нее. Твердит, чтобы она не смела вмешиваться в его жизнь, чтобы не лезла со своими тупыми советами и чтобы даже не старалась объяснить ему, в чем он виноват. Он и так все знает. Ему и так больно.

Ему нужно быть сильным. Еще несколько дней и ему представится возможность поговорить с ней, с той, от которой даже крики слышать хочется больше, чем просто видеть, как она отдаляется.

***

За последнее время я даже глазами научилась лгать. Это даже как-то грустно. Глаза - зеркало души, и если они умеют лгать, значит, в душе поломка. Даже если можно ее починить, все равно поломка. Лорел Гамильтон «Обсидиановая бабочка»

Сияющий Мингус не делал лишнего вдоха и без остановки рассказывал о том, как все прошло на премьере фильма, и жаловался лишь на то, что там очень не хватало Даниелы. Слушая его в пол уха, Дани нервно теребила пальцы и облизывала пересохшие от волнения губы. То, что сейчас чуть не произошло на втором этаже дома, никак не укладывалось в ее голове. Она не могла так легко поддаться искушению и перейти черту в отношениях с Кантилльо. Только не теперь. Хотя почему не теперь?..

Хелена, явно уставшая и чем-то не особо довольная, что было, в принципе, не удивительно, задрав вверх подбородок, прошла в свою комнату. Она что-то пробурчала себе под нос о непрекращающемся даже дома шуме и назойливых сверх меры папарацци, преследующих ее всю ковровую дорожку.

Дани, удивленная ее поведением, была в легком шоке. Ведь именно так она и представляла премьеру фильма: звезды, практически взятые в кольцо фотографами, жаждущими новых снимков. Чем была вновь недовольна Кристенсен, просто не укладывалось в голове. Но мысли об этом быстро отошли на задний план, когда со второго этажа спустился Хосе, мило приветствуя Мингуса и улыбаясь ему своей очаровательной улыбкой.

Не желая показывать мужчине свое смущение, Дани, услышав, как он и подросток начали разговор об откровенных нарядах девушек, присутствовавших на красной дорожке, сбежала наверх, прячась в своей комнате. Жаль, спрятаться ото всего мира там было невозможно. Неожиданный телефонный звонок прорезал тишину, заставляя Дани дернуться и отшатнуться от кроватки безмятежно спящей Алекс.

– Привет, – ответила Даниела, прикладывая ко рту ладонь, чтобы не разреветься и не наорать на собеседника. А так хотелось кричать, обвиняя его во всем и пытаясь вызвать реакцию, любую, лучше гнев и ярость. Пусть и он взбесится и наорет на нее, может быть, так она перестанет чувствовать за собой вину.

– Привет, – прошептал Ридус. – Не спите еще?

– Нет. Мингус и Хелена только что вернулись, и теперь твой сын делится с нами своими впечатлениями о просмотренном фильме. – Немного лжи никогда не помешает и, проявив легкую заинтересованность, Дани спросила: – Ты хотел напомнить, во сколько прилетаешь завтра?

– Да. И сказать, что мне не нужен номер в гостинице. Флэнери сваливает из города куда-то на съемки, и его дом остается в полном моем распоряжении.

– Я рада. Что-то еще? – слыша в трубке его хриплый голос и чувствуя его желание оказаться рядом с ней, она хотела быстрее закончить разговор.

– Да… Я, наверное, задержусь в Лос-Анджелесе чуть больше, чем на один день, – нерешительно произнес Норман, кажется, даже перестав дышать.

– На сколько? – поторопила его Дани, дыхание у которой, наоборот, участилось от понимания того, что Ридус будет здесь дольше, чем планировал первоначально, и что отношения с Хосе немного запутались. Как все это решить, когда они оба будут в одном городе, даже не укладывалось в голове.

– До среды, – коротко бросил мужчина.

Не желая показывать ему свое раздражение этой новостью, Дани сделала пару глубоких вдохов и на выдохе все же уточнила:

– Это еще зачем?

– Хочу провести время с детьми, – оправдывался Норман. Он словно понимал, что своим появлением и так причиняет ей боль, но не увидеть их всех он не мог. – И, если ты позволишь, то и с тобой, – очень тихо добавил он, думая лишь о том, что не только увидеть ее он хочет. Прикоснуться к ее ласковым губам, к розовеющим в его присутствии щекам, к нежной коже на шее… Сделать с ней то, что они оба так любят. Или любили?..

– А как же съемки?

– В ближайшее время я им не понадоблюсь, так что мне дали еще несколько выходных, – наигранно вздыхая, пояснил Норман.

– Вот только не говори мне, что ты их там всех достал, как обычно, и они сами попросили тебя съездить отдохнуть, – ухмыльнулась Дани, почему-то перестав нервничать по поводу его приезда. Все было как всегда. Ему и раньше удавалось выпросить несколько лишних дней, когда он хотел побыть с семьей, а теперь его желание было еще сильнее, и вряд ли кто-нибудь смог бы удержать Ридуса на месте.

– Не буду, – чуть ли не обиженно пробормотал Ридус. – Но ты и так обо всем догадалась…

– Ладно, – уже безоговорочно со всем соглашалась Дани. Сын Нормана точно будет безумно рад приезду отца, ведь каким бы приветливым не был Хосе, он не заменит ему самого главного в его жизни человека. Да он к этому особо, вроде, и не стремится. Взвешивая все за и против, Даниела уже знала, чем можно занять Ридуса, чтобы не видеть его самой и посвятить себя дочери. – Значит, ты сможешь составить Мингусу компанию в поездке в Диснейленд.