Реальная жизнь

Зайдя в гостиную, Дани остановилась около полулежащего на диване Хосе, вытянувшего ноги, запрокинув их на журнальный столик, прикрывшего веки и уже почти задремавшего. Его дыхание было неровным, и Дани чувствовала, что он еще не спит, как бы ни устал.

– Надеюсь, это не повторится и, что бы ни случилось, вы оба будете держать себя в руках. Хотя бы ты ради меня, – присела Дани около открывшего покрасневшие от усталости глаза и с тоской всматривающегося в нее мужчины.

– Ничего обещать не могу, – облегченно хмыкнул Хосе, заметив на лице Дани тень легкой улыбки, – но я постараюсь не нападать первым.

– Это уже что-то, – обрадовалась хотя бы такому обещанию Дани, выуживая из аптечки еще одну спасительную мазь. Что-то мужчины этого дома любят находить приключения на свои головы, и только благодаря запасенным заранее лекарствам Даниеле удавалось справляться с их катастрофами на лице. Хосе терпеливо выдержал нанесение мази, даже ни разу не поморщившись, и Дани подумала, что он вполне заслужил за это поцелуй, разорвать который потом оказалось почти ей не под силу. Хосе не очень хотел отрываться от изучения вкуса ее губ, но, когда она отодвинулась и потянула его за собой, поднявшись с дивана, послушно пошел вслед за ней. Подъем наверх после тяжелого рабочего дня и перелета в солнечную Калифорнию мог стать для Хосе непосильной задачей, но благодаря шагающей впереди девушке, иногда оглядывающейся на ползущего за ней мужчину, он справился с этим нелегким делом.

Даниела не осталась с ним в его спальне, лишь помогла раздеться, мило краснея при этом, и, укутав одеялом, сбежала, не доверяя самой себе. Спящий в соседней комнате Мингус не заслуживал узнать о ее отношениях с Хосе подобным образом, Дани просто не могла позволить себе такую неоправданную неосторожность.

***

Мингус, успевший быстро закидать в себя завтрак, с самого утра сбежал снова на пляж вместе с зашедшей за ним Кейти. Эта девчонка одним только ей известным способом заставила младшего Ридуса подняться сегодня раньше Даниелы, что когда-то казалось просто невозможным, а теперь выглядело еще более невероятным. Но таким, каким выглядел сейчас мальчишка: беззаботным и хоть ненадолго позабывшем о проблемах в семье, он до безумия нравился Дани. Пусть он останется таким как можно дольше, и заботы взрослых отойдут для него на задний план. Ему незачем взваливать на свои, еще такие детские вроде бы, плечи весь груз этой семьи.

Убрав на кухне после Мингуса и сделав для Алексис смесь, Дани вернулась к себе, чтобы позаботиться о дочке, успевшей наверняка проголодаться и испачкать пеленки. Улыбаясь и шепча ласковые слова, девушка привела Алекс в порядок и, устроив в своих руках, накормила, внимательно следя за чмокающей соской малышкой. Только после того как довольная и сытая Алекс задремала, Дани отпустила ее от себя, уложив в кроватку.

Теперь можно было посвятить некоторое время и себе: как следует умыться, по-настоящему уже причесать волосы, а не так второпях, когда к ней ранним утром влетел Мингус, требуя завтрака, да и почистить зубы не помешало бы. Пробуждение у Дани сегодня благодаря неугомонному подростку выдалось слишком резким, и она не успела даже зубную щетку в руки взять.

Стоя возле раковины, Дани прополаскивала рот, когда, подняв глаза, увидела в зеркале отражение застывшего позади нее Хосе, успевшего проснуться и нагло нарушившего ее уединение. Мужчина, ничуть не смущаясь, свел на груди руки, по привычке, выработанной годами, красуясь перед изучающей его тело девушкой. Висящие слишком низко штаны проводящего неприлично много времени в тренажерном зале Хосе не скрывали от Даниелы ни единой мышцы на его подтянутом животе.

– Я никому не позволяю наблюдать за тем, как чищу зубы, – повернув к мужчине только голову, пробурчала Дани, краснея.

– Значит, я первый? – криво ухмыльнулся Хосе, шагая по направлению к Даниеле.

Одарив Кантилльо взглядом, красноречиво говорящим о сказанной им глупости, Дани снова отвернулась и, всполоснув щетку, выключила в кране воду. Хосе, воспользовавшись короткой заминкой, не стал терять драгоценного времени и быстро перешел к решительным действиям, соскучившись по своей Даниеле. Сократив разделяющее их расстояние и опустив тяжелую руку на талию не ожидавшей такого девушки, он притянул ее к себе, позволив почувствовать всю степень своего возбуждения. Хосе был обнажен по пояс, и их голые участки кожи соприкоснулись – жар, исходящий от обоих, был просто обжигающим.

– Черт! – тихо ойкнула Дани, прикусив губу от внезапности, с которой Хосе навалился на нее, придавив своим телом и вжав в край раковины. – Что ты творишь? – все, что успела сказать Дани, прежде чем Хосе, уставший слушать нравоучения, насильно повернув ее лицо к себе, запечатал рот поцелуем.

Больше не осторожничая, Хосе пытался показать: всю силу своего желания, всю силу своей любви и то, как присутствие Даниелы с ним в одной комнате просто сводило его с ума. Приподняв подол ее платья, он сдернул ее трусики вниз и ладонью развел ей бедра, вынуждая прогнуться в спине и еще сильнее прижаться к его паху. Ловко двигая пальцами внутри тесно обхватывающей его Даниелы, Хосе надеялся найти ту самую точку, от прикосновения к которой она полностью теряла над собой контроль.

Дани уже не сопротивлялась, да и легкое неповиновение в самом начале было сложно назвать сопротивлением. Она сама подавалась навстречу его нетерпеливым ласкам, постанывая в рот терзающему ее мужчине.

Развязав шнурки на своих спортивных штанах, Хосе сдернул их, и дюйм за дюймом медленно вошел в нее, с трудом раздвигая ее стенки. Ему не хотелось слишком спешить, но то, с какой силой она сжимала его внутри, уже даже полностью расслабившись в его руках, совершенно не помогало ему. Зацепив зубами кожу на шее Дани, чтобы не огласить весь дом своим стоном, Хосе осторожно стал двигаться, мысленно останавливая себя от поспешных действий, чтобы продлить удовольствие.

Запрокинув голову на плечо Хосе, Дани прикрыла рот ладошкой, сдерживая всхлипывания и глуша довольно громкие постанывания, ласкающие слух вколачивающегося в нее мужчины. Который уже не сдерживался и проникал на всю глубину доступного ему во всех смыслах тела. Она его женщина, она в его руках, в его доме, и скоро будет навсегда в его постели, стоит только ей это предложить. Сейчас у нее нет причин для отказа, и это возбуждало его еще сильнее.

– Дани, – выдохнул Хосе ее имя, почувствовав сокращение ее стенок и волну наслаждения, пронзившую находящуюся в его стальных объятиях девушку. Не продержавшись после нее дольше минуты, Хосе благодарно поцеловал еле стоящую на ногах Даниелу в губы, уже не пытаясь углубить поцелуй, чтобы не начать все заново и не остаться в гостевой ванной на весь день.

Конечно, желание не выходить из этого помещения никуда не пропало, но ушедший на прогулку Мингус, вернувшись, вряд ли оценил бы страстный порыв Хосе. А держать мальчишку в своих союзниках было ему пока на руку, да и, если честно признаться, Ридус воспитал отличного сына, общение с которым было Кантилльо только в радость. Поэтому ему и самому не очень хотелось травмировать психику ребенка, в близости с которым Дани находила утешение и умиротворение, как бы он ей не напоминал своего отца.

– Не думаешь, что пора Мингусу все рассказать? – подал Даниеле поднятые с пола трусики Хосе мило улыбаясь. Она, все еще приводящая дыхание в норму, не сразу поняла, о чем ее спрашивает только что поимевший ее мужчина. Но поняв, пришла в ужас.

– Нет, пока нет! – замотала головой Дани, отказываясь от идиотской мысли, пришедшей в голову наверняка просто перевозбужденному сверх меры Кантилльо.

– По-твоему, будет лучше, если он узнает все от кого-то другого? Или вообще застанет нас в неприличном виде? – Опираясь на стену, спросил Хосе, наблюдая за взволнованной его вопросами Даниелой.

– Вряд ли ему сейчас до нас. Он слишком увлечен твоей соседкой, – нервно хохотнула Дани, двигая какие-то баночки по висящей на стене полке.