Ребенок для плохого парня
Шрифт:
Джек мог дать мне это и многое другое. Слова, которые он произнес, скрутили все внутри меня, затягивая еще сильнее, так, что не освободиться.
Он сказал, что трахнет меня. Мне было интересно, каково это — быть полностью изнасилованной.
Он предупредил, что возьмет меня без защиты. Это еще сильнее возбудило меня.
Я жаждала ощущений «кожа к коже». Было опасно трахать его голый член. Но мы знали, что это произойдет. Мы согласились на это. Мы это приняли.
Мы этого хотели.
Он брал, он требовал, и мне нравилась каждая секунда. Это был не просто секс. Этот первобытный инстинкт сочетал
Наша одежда сорвана. Джек бросил меня на свою кровать с такой жестокой и мужественной гордостью, как будто он планировал это завоевание, впервые увидев меня.
Знал ли он, какими безрассудными мы станем в объятиях друг друга?
— Боже, я хочу тебя, — проворчал он.
— Не так сильно, как я хочу тебя.
Джек сорвал мои трусики с моих ног. Платье было потеряно где-то на лестнице. Я ждала его. Голая, потная. Его губы обжигали мою уже разогретую кожу.
Его голос приковал меня к кровати.
— Я хотел тебя с первого дня, когда увидел. Ты единственная чертова причина, по которой я подписал контракт с публицистом.
— Ты нуждался во мне.
— Возможно, — он снял свою рубашку. — Разве ты не заметила? Каждый раз, когда ты отвергала меня, я действовал. Вызывал новый скандал. Черт, Кисс. Чем больше у меня неприятностей, тем чаще я тебя вижу.
Мой живот перевернулся.
— Но ты сделал мою жизнь несчастной.
— Ты испытывала меня сильнее.
Я чувствовала, что могу быть честной с ним, пока голая. Я открою свое тело и самые сокровенные мысли человеку, который вскоре будет контролировать их обоих.
— Ты мог разрушить все, над чем так усердно работал, — сказала я.
Джек захватил мой сосок в рот. Его губы застыли на вершине.
— Говори за себя.
Я вздрогнула. Его язык закружился над моим соском, затвердевшему бутону, он посасывал его, от чего я взвизгнула, а затем застонала, а затем вздрогнула несколько десятков раз.
Его руки схватили меня, как будто я осмелилась бы убежать. У меня не было сил, чтобы выбраться из кровати, не в то время, когда он схватил мой сосок и сосал, наблюдая, как я извиваюсь. Мне требовалось больше его рта, его прикосновений, его тела. Его язык скользнул по моей груди, и мой каждый маленький кусочек стал звенеть. Ему понравилось это. Он усмехнулся, и я попыталась отодвинуться.
Это было бесполезно.
Джек был человеком-монстром. Покрытый татуировками. С накачанными мышцами. Гладкий член невероятно тяжелый и страшно большой напротив моей ноги. Он распрямился, опустив меня, позволяя рассмотреть рельефы на его натренированном теле.
Этот человек был Богом.
Я никогда не видела, никогда не прикасалась к таким мышцам. Он так расположился надо мной, что мы оказались на одном уровне. Его бицепс не дрогнул, когда он поддерживал весь свой вес. Он склонился надо мной, и одно было абсолютно точно.
Он был сильнее, сексуальнее, увереннее, чем мог бы быть любой мужчина.
И он это знал.
Вот почему его член был таким твердым. Именно поэтому он пировал на моем теле, отчего его поцелуи переходили от соска к соску. Они проложили горячий путь от нижней части моей
груди к моему пупку. Затем, наконец, они спустились туда, где он уже дважды отметился своим ртом.Я намокла для него. Сильно. Неловко так. Я была готова принять его и уйти с головой в безрассудство. Мои бедра выгнулись, чтобы встретиться с его ртом, и удар его языка о мой клитор сделал меня бесполезной, слабой и дрожащей.
— Так сладко, — пробормотал Джек. Он расстегнул штаны, но его губы не покинули мою киску. Он лизал и сосал, и наслаждался мной. — Я хочу, чтобы ты кончила со мной.
Боже, я кончала каждый раз, когда Джек прикасался ко мне. Каждый раз, когда я думала о нем. Когда я фантазировала о нем. Ночью я прикасалась к себе, представляя, что он меня раздевает и что я в его власти. В своей постели я погружала пальцы в щель и представляла, что удар моей руки — это его исследующий язык на моих лепестках.
И теперь я еще сильнее убедилась в том, что мое тело нуждается в нем.
Но на этот раз его языка было недостаточно. Я захныкала. Он понял. Джек раздвинул мои ноги и осмотрел мою наготу. Каждое мгновение его взгляда было бесконечной похвалой, и я никогда не ощущала такого желания.
Он облизал палец и уставился на меня. Я ахнула, когда он погрузил его в мою щель, исследуя мой узкий вход. Я задержала дыхание, когда он толкнулся в меня.
— Дразнишься… — прошептала я.
Прикосновение только еще больше разгорячило меня. Его палец стал чем-то таким, что мое тело могло сжать. Я представляла, что это был его твердый член, фантазировала об обещанном потоке спермы.
Его губы обернулись вокруг моего клитора, когда он протолкнул пальцы внутрь и потирал каждый дюйм моего нежного ядра. Он согнул палец и дразнил чувствительное местечко.
— Черт, ты узкая… — зарычал он. — Думаешь, ты сможешь поместить меня в эту крошечную киску, Кисс?
— О, Боже мой… — я схватилась за кровать. Ничего подобного я раньше не испытывала.
Джек засмеялся, когда мое тело стало сжимать его сильнее. Мои бедра выгнулись. Боже, он убивал меня. Мои руки вцепились в простыни. Мне хотелось прикоснуться к нему, а не только к его плечам или дразнить его волосы. Я еще не видела проблему, которую он упаковал между ног.
Я заслужила знать, что полностью уничтожит меня, когда он, наконец, сделает меня своей собственностью.
Я захныкала, сочетая мое собственное желание и робкое любопытство.
— Могу я попробовать тебя на вкус?
Это были слова, произнесенные Джеком «Проблемным» Карсоном, ради которых стоило жить, чтобы услышать их. Он застонал, когда вытаскивал пальцы из моей щели, и стал быстро двигаться. Он отбросил штаны и выпустил именно то, чего жаждало мое тело.
Его член торчал между ног. Гордый. Впечатляющий.
Почти устрашающий.
Татуировки на груди не заканчивались на бедрах. Они оборачивались вокруг него, сливаясь в полосы цвета и слов. Племенные знаки закручивались над его талией и сердито, намеренно, вокруг его члена.
Боже, какой мужчина рискнул бы сделать татуировку так близко?
Кто на самом деле хотел татуировку так близко к этой чувствительной области?
Я знала ответ. Единственным человеком, который будет татуировать его член, был плейбой, планировавший выставить его напоказ.