Ребенок для плохого парня

Я чувствовала… изумление.

Что-то большее, чем похоть поглотило меня. Джек засунул свой невероятный член в меня, заставляя растянуться и вобрать в себя его размер.

Я была на грани оргазма, задыхалась и сходила с ума, когда жар захлестнул и Джека.

С рыком он вошел в меня, заполняя каждый изнывающий и удивительный дюйм моей сердцевины. Я выгнулась и застонала, выкрикивая его имя, умоляя его либо выйти, либо войти глубже.

Размер оказался нереальным, а шелковистая мягкость его кожи неоспорима в моей киске. Я сжала его. Импульсивно. Мое тело пыталось выдаивать его, прежде чем он был готов кончить. Мои стоны смягчились, когда мое дыхание потерялось в его ритмичных ударах.

Джек упал на меня, схватившись за меня руками. Он держал меня крепко, в то время как его бедра вколачивались в меня, заставляя его член ворваться еще раз. Дважды. Трижды. Он поймал мой оргазм своим неистовым поцелуем — как будто ему было недостаточно меня. Как будто я просто не отдала ему все свое тело.

Он украл мое дыхание, мои слова и мое удовольствие.

И он возвратил каждую часть, одарив меня блаженством своих тяжелых, напряженных толчков.

Он сошел с ума, как будто он был взбешен или поражен иррациональной необходимостью трахнуться со мной. Его поцелуи превратились в укусы от захватывания кожи на моей шее, в то время как наши тела сильнее сталкивались, двигались быстрее, становились более влажными.

— Моя… — прошептал он. — Ты моя.

Он опустился на меня, приблизив головку, но, не входя в меня. Как и обещал. Он не выйдет, пока не кончит. Возможно, даже и после этого. Может быть, он будет трахать меня все больше и больше, наполняя меня всем, что он предложит, и таким количеством, сколько мое тело сможет принять.

Я схватилась за его руки. Мои крошечные руки были ничем по сравнению с его мышцами, просто темной загорелой полосой, хватающейся, чтобы удержать меня в то время, когда я с интенсивностью погружусь в забвение. Это было слишком много и недостаточно одновременно.

И именно поэтому Джек Карсон был так плох для меня.

Он не был хорош для такой девушки, как я. Он не был респектабельным и ответственным. Он жил для удовольствия и момента, никогда не планируя заранее. Каждую ночь он имел разных женщин без угрызений совести и все еще нуждался в большем.

Но я смягчилась для него, даже зная, что он, в конце концов, возьмет меня, использует, погубит.

Или, может быть, он сделает мне величайший подарок в мире.

— Кисс…

Дыхание Джека стало прерывистым. Его толчки стали грубыми. Маниакальными. Почти невыносимыми. Он сокрушал меня изнутри, и я застонала, когда он придавил меня собой к кровати. Я напряглась, задержав дыхание, ожидая нашего взаимного освобождения.

Он предупредил меня с помощью поцелуя.

— Мне нужно кончить.

Как что-то настолько первобытное и дикое стало самыми захватывающими тремя словами, которые я когда-либо произносила в своей жизни?

— Войди в меня.

Я выгнулась, чтобы глубже вобрать его. Ему не нужно было ни разрешения, ни поощрения. Джек взревел, встав на колени. Согнув мои ноги в коленях, он положил их себе на плечи, а затем прижал к своей мускулистой груди и направленному в меня пульсирующему члену. Его тело поднималось и опускалось на мое, принимая каждый жаждущий стон, срывавшийся с моих губ.

Жестко.

Быстро.

Без угрызений совести.

Он трахал меня, как одержимый. Он знал, что делать и как яростно он должен был взять меня, чтобы сделать это. Мои бедра выгнулись, чтобы предоставить ему доступ, в котором он нуждался, и его член проскользнул глубже в меня. Слишком глубоко, затрагивая поразительно чувствительные места, вызывая либо восторг, либо испуг, и мне уже было все равно.

Раньше ничто для меня не было таким диким. Таким страстным.

Таким интимным.

И для него тоже. Глаза Джека расширились и вспыхнули синевой, прежде чем он кончил, как раз перед тем, как первая волна оргазма накрыла меня.

Я кончила с ним.

Мгновенно.

Моя сердцевина пульсировала, и я сжимала его утолщенный член. Он рос даже во мне, вновь становясь твердым, продлевая мой собственный оргазм.

Его семя покрыло мою сердцевину.

Я достигла вершины и выгнулась.

Моя дрожь выдоила еще один выстрел его спермы. Он застонал и толкнулся, снова и снова проникая внутрь меня, разрушая меня под ним.

Инстинктивно Джек заставил свой член полностью войти внутрь, погрузившись в мою матку и наполняя меня таким большим количеством его семени, что я едва могла дышать, двигаться, понимать, как сильно он хотел меня.

Я схватилась за его руки, изо всех сил пытаясь остаться в сознании, когда мое дыхание вырвалось у меня от изумленного блаженства.

Джек напрягся. Он провел рукой по моему лицу, губам, груди. Он опустился вниз по моему животику туда, куда вылилось его семя. Затем он нацелился на мой клитор.

Моя киска все еще была пронизана его толщиной. Вульгарная. Сексуальная. Наполненная. Затем он дважды ударился о мой клитор, вырвав из меня стон, который вызвал новую реакцию. Я чуть не согнулась пополам, но Джек приковал меня к кровати, прекратив мои бредовые конвульсии.

У меня больше не было сил кончать, но и остановить это я тоже не могла.

Я крепко сжала его, и Джек вздрогнул. Дрожь пронеслась сквозь нас. Жар снова охватил меня. Со стоном Джек толкнулся еще раз, и он снова зарычал.

Его руки сжались на моей талии.

Его член не смягчился.

Я уставилась на него, заработав поцелуй, принимая его семя, и я поняла, что это все, что он обещал, все, чем он угрожал.

Все, чего я хотела.

Я заключила его в свои объятия и обвила ноги вокруг его талии, когда он продолжил трахать меня, наполняя своим семенем.

И я надеялась, что он никогда не остановится.

Глава 10 Джек

Это был не просто секс.

Так об этом говорила Лия, эти безумные мысли она пыталась засунуть в мою голову, это она имела в виду, говоря, что секс — это больше, чем секс?

Она была права.

Черт возьми, она была права.

И я понятия не имею, что теперь делать, кроме как продолжать трахать ее.

Мне хочется прижать ее к кровати, прижать к себе, выпустить всего меня внутрь нее. А потом?

… Я не заглядывал так далеко вперед.

Боже, я не распланировал, что произойдет, когда я, наконец, вытащу свой член из ее истекающей щели.