Ребёнок от инвестора

– Ма-а-ам, кто это был? – спрашивает дочка, а я едва сдерживаю себя, чтобы и не сломаться, и не заплакать. – Это был мой начальник, Морковка, – отвечаю, как можно бодрее. А у самой нутро кричит о том, что Машка должна знать, что это ее отец! Но он же сам нас оставил... Дал деньги, чтобы я избавилась от ребенка...

Мысленно, ругаю Шаховского на чем свет стоит! И надо было ему снова появиться в моей жизни? Инвестор, блин.

Мы зашли в квартиру, Машка тут же убежала за планшетом. А я пыталась взять себя в руки, переоделась в домашнюю одежду и пошла готовить ужин.

– Это кто был, Соня? – прищурившись, спрашивает Миша, даже руки в боки упер. Я едва глаза не закатила.

– Марк Дмитриевич, он купил издательство.

– Это я понял. Откуда ты знаешь этого Дмитрича, лапуль? – никак не отстает почти бывший муж.

– Сколько раз повторяла не называть меня «лапуль», меня аж передергивает от этого! – зло говорю, чего пристал?

Кидаю на сковородку ни в чем невиноватую куриную грудку и начинаю жарить.

– Ты с темы не съезжай, ла… Соня.

– Какой темы, Миш? Что ты хочешь услышать?

– Правду.

– Я сказала тебе правду.

– Ты думаешь, я тупой? – спросил Михаил, а я снисходительно посмотрела на него, именно так я и думаю.

– Если я не учился в университете, это не значит, что я не могу сложить два плюс два.

– И что же ты насчитал? – улыбнулась краешком губ и добавила к грудке сливки.

– А то, что этот Марк Дмитрич, а Машка – Марковна, да еще и на него похожа…

– Тише ты, – зашипела на олуха блондинистого и оглянулась на дверь, удостовериться, что дочка в комнате. – Не похожа она на него! На меня похожа!

– Ага, – обвинительно тыкнул в меня пальцем. – Значит, ты врала, когда отрицала все?

– Тебе легче стало от этого знания? Нет? Вот и хорошо.

Я продолжила готовить ужин, заметила, что руки мелко дрожат.

– Так ты видела его тачку, Соня? Такая стоит как минимум десять миллионов, – восхитился Михаил.

– И?

– Что и? Ты должна взять у него деньги. Сколько сейчас стоят алименты? Ты представь, сколько денег можно поднять, если…

Что там если, я так и не узнала, потому что лопаткой, которой помешивала ужин, ударила недотепу бывшего.

– Горячо! – закричал этот… этот… слов нет!

– Если ты еще раз заикнешься на эту тему, клянусь, я тебя выгоню из квартиры, – подошла к мужчине вплотную и посмотрела прямо в глаза. – Тебе лучше не испытывать меня, Миша, ясно?

– Да я что? Я просто предложил…

– Больше никогда не смей упоминать его имя в этом доме, понял?

– Да понял я, понял, убери от меня эту лопатку! Только вещи чистые надел.

Медленно я отошла от придурка. Внутри все клокотало от ярости. Как он посмел предложить такое? Да я никогда ничего не попрошу у этого человека! Даже если умирать буду. Он – никто.

– Мамочка, я кушать хочу, – в кухню забежала Машка. – Можно я съем печенье?

– Нет, Морковка, никакого печенья, мы сейчас будем ужинать.

– А что на ужин?

– Курочка и овощи.

– Фу, какая гадость, – сморщила носик малая. – Я буду печенье.

– Как только все съешь, то будешь печенье.

– Но ма-а-а-а-а-а-а-а-ам, – захныкала дочка.

– Не мамкай, – сказала ей крылатую фразу и тут зазвонил мой телефон.

– Цыц, воспитательница звонит.

Я взяла трубку и узнала о том, что сад до конца недели на ремонте. Прорвало трубу, всеми силами пытаются разрешить все как можно быстрее. Значит Машка почти всю неделю будет дома. А из этого выходит, мне придется брать ее на работу, где есть риск снова столкнуться с Марком…

Боже, мне нужна новая работа.

***

Марк

– Так что там с презентацией?

Руководитель отдела современной прозы сразу подскочила со своего места.

– На следующей неделе у нас забронирован зал в отеле "Вояж", – затараторила женщина. – Несколько наших постоянных писателей представят свои новинки. Также у нас появился новый автор. Мы готовим к выходу сборник его стихов. Приглашения блогерам и прессе уже разослали.

– Отлично, – кивнул ей, и женщина вернулась на свое место. – На мероприятии будет несколько критиков, так что все должно пройти идеально.

Обвел взглядом всех присутствующих на сегодняшнем совещании. Подчинённые закивали. Даже старый хрыч редактор вроде бы проникся и не встревал со своими консервативными замашками.

Обсудив ещё несколько вопросов, я распустил людей и отправился в свой кабинет. Шел по коридору и удовлетворённо замечал, что за последний месяц работа в издательстве в буквальном смысле закипела.

Прошлая неделя буквально взорвала мне мозг. Вынести свою жену я ещё как-то мог. Но когда они объединялись с моей матерью, время, проведенное дома, превращалось в пытку. Сашка постоянно жаловалась ей на то, какой хреновый из меня муж. Мать отчитывала меня, словно юнца.

Но когда вчера Саша при матери заикнулась о детях, я едва сдержался. Эта идиотка ещё посмела обвинить меня в том, что для ребенка в моей жизни нет места. То, что она сама не хотела детей, стерва решила умолчать. Мать ее поддержала, купившись на лошадиные слезы актрисы погорелого театра. Обвинила в том, что я такой же бессердечный, как и отец.

Тогда я просто послал все к черту и молча свалил из дома. Вызвонил Влада и всю оставшуюся ночь мы заливались алкоголем у него дома.

Утром сразу же поехал в издательство, надеясь, что к вечеру мать уедет к себе. Теперь она не будет со мной разговаривать как минимум месяц. Хоть в чем-то есть плюсы ее визита.

Посмотрел на часы. Пора ехать в основной офис. Собрал нужные бумаги, которые хотел просмотреть дома и уже направился к двери. Как вдруг она резко распахнулась, и в кабинет молнией влетел ребенок.

Я так и остался стоять посреди кабинета, в изумлении наблюдая за девочкой. Малышка была в жёлтом платьице. Цвет настолько ядрёный, что мой мозг тут же заныл от начинавшей утихать боли. Девочка меня даже не замечала, высунула голову в коридор, будто прячась от кого-то. А потом резко хлопнула дверью и замерла, стискивая свои маленькие кулачки. Она что-то лепетала себе под нос, слов было не разобрать.

– Кхм, – тихо прокашлялся, привлекая внимания ребенка. Надеюсь, я ее не напугал.

Девочка подпрыгнула на месте и резко развернулась. До боли знакомые зелёные глаза превратились в два огромных блюдца. Губы сложились в букву "о". Я бы рассмеялся от этой картины, настолько забавно выглядел ребенок. Но в этот раз мне было не до смеха. Передо мной стояла дочка Софии.

– Здрасьте!

Малышка улыбнулась и помахала мне рукой. Черт, до чего же она похожа на мать. Смотрел на нее, и что-то внутри меня отзывалось на это горечью. Осознание того, что у Софии есть ребенок от другого мужчины, снова ударило в грудь.