Ребенок от отца моего мужа

Девочка моя, сейчас одна в камере, снова переживает эти ужасы. Без поддержки защиты… Я должен ее увидеть, сейчас, немедленно…

— Влад, ты чего завис? — сын врывается в мои мысли. Новость настолько оглушила, что выпал из реальности. Забыл, что Марк по-прежнему стоит в палате.

— Обдумываю ход действий. Не переживай, я все улажу, — стараюсь чтобы голос не дрогнул.

Ведь и перед ним я виноват. По всем статьям. После гибели супруги ушел в себя, пытался отвлечься, а потом новая жена, как гром средь бела дня. Марку тяжело пришлось, вот он и подался во все тяжкие. Я пробовал достучаться, но мы были на разных полюсах, не слышали друг друга. В итоге как чужие. Перематывая пленку жизни назад, я все бы сделал по-другому. Поздно… все поломано, растоптано… И как вишенка на торте, я безумно люблю жену своего сына… которую сам по глупости отпустил…

А сейчас словно прозрел, и это оглушает вспышками боли, снова и снова, не дает передышки, лупит, открывает жуткую реальность, в которой я жил и варился столько времени.

— Ее надо вытащить в ближайшее время.

— Езжай домой, сейчас придет врач, и я отчаливаю, — сложно сейчас говорить, чувство вины острым ножом полосует сердце, вскрывает старые раны, оставляет новые.

— Я с тобой. Я должен быть рядом, увидеть ее! — он и не думает сдаваться. Готов в бой, лишь бы помочь жене, похвально… больно…

Не хилых усилий мне стоило уговорить Марка поехать домой. Дал обещание, как только, так сразу организую их встречу. Не смогу я сейчас рядом с ним. Нужно время, хотя бы немного…

Покинув больницу. Первым делом заезжаю в одну кантору. Прошу проверить фотки. Пусть эксперт подтвердит.

— Неплохая работа, — изрекает парень с головы до ног забытый татуировками. — Но я б лучше сделал, косяки есть.

— Фотошоп? — уточняю.

— Сто пудов.

Как я мог поверить в ее измену? Ослепленный ревностью и чувством собственника. Нет, не только. Была еще вера старому товарищу, который не мог обмануть. Но ведь соврал. То, что он ошибся — эту мысль отметаю сразу. Только не спец его уровня.

Из этого возникает следующий вопрос: кто прислал эти фотки? Кому это все было надо? Чую, что потянул за ниточку, и начинаю распутывать клубок. Надо будет конкретно расспросить приятеля, не просто так он лгал. А уж то, что я его расколю, в этом нет ни малейшего сомнения.

Но вначале к масе. Я должен ее увидеть. Мне это необходимо как кислород. Надо ее вытащить любым способом.

Вваливаюсь к Сереге в кабинет.

— О, какие люди, а я тебя чуть раньше ждал. Не спешишь на выручку своей родственнице, — последнее слово он сказал с едва заметным смешком.

— В больницу попал. Так бы быстрее примчал.

— Как здоровье? Не бережешь, ты себя, Влад.

— Нормалек. А с тобой, Серега, нам пора вспомнить былые времена и распутать это дело, — подхожу к его столу, ловлю взгляд. Даю понять, ему от меня не отделаться.

— Так я вроде все распутал. Вина твоей Илоны красным маркером по всему делу алеет, — усмешка с издевкой.

— В том и дело, Серега, что «вроде». А когда все так явно и красочно, неужто нос следака подвох не чует?

— Не в этот раз, — пожимает плечами. Мое присутствие его явно напрягает.

— Я хочу ее увидеть. Потом все обговорим. И адвоката к ней пришлю. И Серега, не дело это девочку тут мариновать. Отпускай ее. Слово даю, никуда она не сбежит от следствия.

— Влад, а ты ничего не путаешь? Пришел в мою контору и сразу права свои качаешь? Я не твоя шестерка на побегушках, и плясать под твою дудку не собираюсь, — а глазки забегали, ерзает на стуле.

— Не путаю, Серега. Скажи, пусть приведут Илону. Остальные вопросы после встречи обговорим. Я тебе свои мыслишки выскажу. Прикинем в каком направлении копать, — направляюсь к двери. Мне не нужно подтверждения, знаю, сделает, как я сказал.

И вот ее приводят. Моя девочку, запуганную, растерянную, смотрит на меня, широко распахнув глаза. Она в сомнениях, не знает, что от меня ожидать.

— Оставь нас, — показываю конвоиру на дверь.

Мои чувства — это лавина, которую уже и не пытаюсь остановить. Будто если сейчас не обниму, то больше вздохнуть не смогу.

Сдавливаю ее в руках, прижимаю к себе. Хрупкая. Нежная. Моя мася.

Она всхлипывает, дрожит, в ответ не обнимает.

— Я вытащу тебя, все будет хорошо, — шепчу ей на ухо.

— Ничего уже не будет хорошо, Влад…

Глава 49

В объятиях Влада такая тоска напала, беспросветная, удушающая. Словно вот сейчас, рядом с ним делаю последний глоток кислорода, а дальше все… пустота, чернота… Разом навалились все переживания, и если в камере, на допросах я как-то держалась, то теперь ощутила все, запас сил иссяк. Я выжата до предела.

— Масенькая, разрулим все, — гладит меня по голове. Его запах, такой родной, забивается в легкие, пропитываюсь им, и слезы градом по щекам. Осознаю, что даже если удастся избежать тюрьмы, я все равно буду в капкане своей жизни.

Но мне надо собраться. Что бы ни ждало на воле, а это лучше, чем отбывать срок в тюрьме за преступление, которого я не совершала.

— Ты считаешь меня виновной? — поднимаю голову.

Мне важно не услышать ответ, а прочитать его в глазах Влада. Слова… им веры нет. Он смотрит открыто, не прячет взгляд, согревает, и столько боли в глубине.

— Нет, — коротко, правдиво.

— Следователь сказал, что все улики против меня. Даже телефон, мои смс… я писала тебе… а распечатка показывает Леше… — сжимаю его руку, мне необходимо почувствовать тепло Влада.

— Это подстава, мась. Обещаю, я найду эту мразоту, и он ответит за все.

— Я не представляю, кому это понадобилось… Все думала… там в камере. Возможно, у Леши были враги, и меня подставили, потому что удобно. Я лучше всего подошла для их целей, — рядом с ним ощущаю себя такой слабой. Хочу опереться на его плечо, чувствовать его защиту. Влад, если бы ты знал, как мне не хватало тебя все эти годы.

— Мне надо, чтобы ты все рассказала. От начала и до конца. Мась, я распутаю эту дрянь, чего бы мне это ни стоило, — берет меня за подбородок, поднимает голову вверх, наклоняется, чтобы поцеловать.

Отстраняюсь. Нет. Не стоит бередить раны, проходиться по ним лезвием вновь, вскрывать незажившие рубцы. Смысл, если между нами непреодолимая пропасть. Его поцелуй — это новая боль, от любви, которой нет. От зависимости, что разгорается и сжигает меня, подчиняет и медленно убивает. Мне надо научиться жить без него, но чем больше он рядом, тем сильнее я пропадаю.

— Это лишнее, — отталкиваю его. Не сильно. Но он все понимает. Отпускает. Отхожу к столу. Сажусь на стул. — Что ты хочешь узнать о наших отношениях с Лешей? — мой голос звучит как загробная песнь. Ставлю локти на стол, сцепила пальцы в замок, чтобы не сорваться. Меня ломает от бешеного желания броситься ему на шею, прижаться и зацеловать, просто прикасаться, почувствовать, что я нужна ему. Глупая, все еще верю в сказки…