Рецензии на произведения Марины Цветаевой

Марина Цветаева. Еще недавно это имя было мало известно. Теперь его знают многие. «Версты» — «Разлука» — «Стиxи к Блоку» — «Царь-Девица» — «Ремесло» — одну за другой выпустила талантливая поэтесса. Последняя — «Псиxея», лучшая из книг.

В подзаголовке стоит: «романтика». Зная Цветаеву, подзаголовок несколько смущает, не слишком ли буйна и кипуча цветаевская кровь для «голубого цветка»? Но романтика Цветаевой — своеобразна, она родилась не от худосочия и прозрачных щек. Типично «романтических» стихов в книге мало и они относятся к былым годам. В большинстве ж «Псиxея» Цветаевой — буйная Псиxея!

У Аxматовой стих строг и в напеве своем музыкально закончен. В чувстве стиха — всегда успокоенность. У Цветаевой стих разнузданный — рвется в безумных ритмах, а чувство в нем мятущееся, резкое, почти мужское. Поэтому частое пристрастие Цветаевой — короткая строка. Напор ритмов и чувств в короткой строке («Ремесло») порой утомителен. В «Псиxее» — этого нет. Рядом с типично цветаевским:

Руки люблюЦеловать и люблюИмена раздаватьИ еще — раскрыватьДвери— Настеж! — в темную ночь!Голову сжавСлушать как тяжкий шагГде-то легчаетКак ветер качаетСонный, бессонныйЛес. —

есть и другие, спокойные в своей музыке стиxи:

После бессонной ночи — слабеет телоМилым становится и не своим — ничьимВ медленных жилах еще занывают стрелыИ улыбаешься людям, как серафим…

Разбитая на отделы — «Псиxея» очень хороша. Из отделов ее лучшие «Иоанн» и «Мариула». Приложенные отрывки «стихов дочери», может быть, печатать не стоило б. И не потому, что они не интересны. Не нужны также некоторые пояснительные приписки к стихам.

В целом буйная «Псиxея» говорит о большом таланте своего автора. Издана книга приятно.

Ф. Кубка Поэзия революционной России <Отрывок> {66}

Очень интересное явление русской поэзии — молодой поэт Борис Пастернак, переводчик Клейста, [251] лирик лермонтовского стиля («Сестра моя жизнь»). Его последний сборник «Темы и варьяции» [252] тяготеет к экспрессионизму. Повседневное Пастернак воспринимает как вечное. Его поэзия органически связана с философией разума. Его стихам свойствен скептицизм, рассудительность. Из-за этого с литературно-исторической и философской точек зрения они многое теряют.

251

Интерес к творчеству Генриха фон Клейста (1777–1811) Пастернак проявил еще в юношеские годы. Летом 1914 г. он перевел его комедию «Разбитый кувшин», а в 1918–1919 гг. — три драмы: «Принц Фридрих Гомбургский», «Семейство Шроффенштейн», «Робер Гискар».

252

Пастернак Б. Темы и вариации. Четвертая книга стихов. Берлин: Геликон, 1923.

Марина Цветаева — полная противоположность Бориса Пастернака. Она вся — чувство, сказка, традиция, страсть. Она музыкальна и чувственна. Она любит Россию Блока и музыкальные сны Андрея Белого. Не только поет красу исторического прошлого, но и любовно тянется к светящемуся настоящему. Кремль царской славы — за каждым стихом, ее литературная культура насыщена Байроном и французским декадансом. В Марине Цветаевой соединяются благородная аристократическая традиция со страстным анархизмом простой русской души. Она погружена в музыку и воспоминания, в тихую тоску, она гордая и мудрая. Превыше тяги к белым и красным для нее является тяга к Руси. Ее патриотизм растет со страданием.

У Цветаевой вышли небольшие сборники стихов: о страждущей Москве, о любви к мужчине и ребенку. Последняя книга появилась в 1923 г. [253] — уже во время ее пребывания в Праге. Марина Цветаева — романтик, для которого поэзия — отдых, исповедь и душевный покой.

С. Парнок Б. Пастернак и другие <Отрывок> {67}

<…> Пастернак и — Брюсов, и — Асеев, [254] и — Третьяков, [255] и — Эренбург, и — Тихонов, [256] и — Антокольский, — эти созвучия более или менее пикантны, да и то скорее в психологическом, чем в литературном смысле.

253

В 1923 году у М.Цветаевой вышло два сборника «Психея: Романтика» (Берлин: Изд-во З.Гржебина) и «Ремесло» (М.-Берлин: Геликон).

254

Асеев Николай Николаевич (1889–1963) — поэт. Вместе с С. Третьяковым входил в литературную группировку «ЛЕФ».

255

Третьяков Сергей Михайлович (1892–1939) — писатель, поэт, драматург, переводчик, сценарист.

256

Тихонов Николай Семенович (1896–1979) — поэт, прозаик, публицист, переводчик.

Но вот два созвучия, которые не могут не волновать: Пастернак и — Мандельштам, Пастернак и — Цветаева.

Мандельштам и Цветаева в пути к Пастернаку! Зачем это бегство? Любовники, в самый разгар любви вырвавшиеся из благостных рук возлюбленной. Отчего, откуда это потрясающее недоверие к искусству? Как могли они, так щедро взысканные поэзией, усомниться в ней и в своем вечном начале? На какого журавля в небе посмели польститься — они, родившиеся с синицей в руках? Какими пустынными путями к обманчивой прохладе воображаемых источников поведет их лукавое марево и вернет ли их опять к тому ключу, который их вспоил? Я слишком ценю этих поэтов для того, чтобы заподозрить их в пустом гурманстве: Пастернак не причуда их вкуса, а страшное и, кто знает, быть может, роковое искушение. Конечно, ни Мандельштам, ни Цветаева не могли попросту «заняться отражением современности», — им слишком ведома другая игра, но ими владеет тот же импульс, то же эпидемическое беспокойство о несоответствии искусства с сегодняшним днем. Их пугает одиночество, подле Пастернака им кажется надежнее, и они всем своим существом жмутся к Пастернаку. <…>

С. Бобров Рец.: Марина Цветаева Царь-Девица: Поэма-сказка. М.: Госиздат, 1922; Ремесло: Книга стихов. М.-Берлин: Геликон, 1923 {68}

Пожалуй, что только вот с этих двух книг начинается серьезная история М.И.Цветаевой как поэта. Ее первое, почти что детское выступление («Вечерний альбом») при всей наивности сразу поражало своей чрезвычайной свежестью, летучим таким темпераментом напева и хорошей учебой на французах. Если не ошибаемся, главными ее учителями были прекрасная, хоть и мало у нас известная, французская поэтесса Марселина Деборд-Вальмор [257] (1785–1859), П.Верлен поместил ее в свое время в свою серию «Проклятыx поэтов», [258] рядом с Вилье де Лиль-Аданом [259] и Артюром Рембо), и несколько худший, не первосортный, разумеется, автор — Э.Ростан. Дуэт, конечно, немного странный, но для Цветаевой вообще характерны такие очень непоследовательные и взаимно-противоречивые привязанности. Вторая ее книжка «Волшебный фонарь», как это очень часто бывает у авторов нашего времени, показывала несколько пониженный и основательно ослабевший переход от захлебывающихся юношеской жадностью описаний «всех впечатлений первых дней» к некоторому разочарованию вступления в жизнь, так как она есть. Та юношеская натуга, девическая резвость, глаза на весь мир сразу, все, что очень трогало в первой книге, стало как-то взвинченным, искусственным, фальшивоватым во второй книжке. Кое-что поостыло и возникало у автора вновь исключительно в порядке какой-то труднопостижимой инерции, без существенных внутренних оправданий, а потому и превращалось в нечто достаточно надоедливое. Стремление к искренности, к исчерпанию пережитого обращалось как раз в ту самую искренность, о которой Уайльд хихикнул, что она «поза, и самая невыносимая из поз». [260] Экзотика бутафорического реквизита, самой такой кумачевой романтики, страшная неровность, неуменье совладать ни с собой, ни со стихом, — все это заставляло подходить к Цветаевой с большой недоверчивостью. А на развалинах этих построений возник некоторый совершенно неведомого происхождения русский стиль — ни дать, ни взять козаковская дума. [261] Нам пришлось видеть кое-что у Цветаевой в рукописях за время революции — и все это (громадное количество стихов; Цветаева, сдается, вообще страдает многописанием) было настолько безотрадным, что создавалось впечатление о том, что здесь и ждать больше нечего. Вот теперь две новые книжки: одна относится к 1920 году (по времени написания), другая («Ремесло») обнимает год с апреля 1921 по апрель 1922.

257

Точный год рождения Марселины Деборд-Вальмор 1756 г.

В юные годы М.Цветаева была увлечена ее поэзией, о чем свидетельствует стихотворение «В зеркале книги М.Д.-В.» (1910).

258

«Проклятые поэты» — сборник статей П.Верлена о шести французских поэтах, вышедший в 1884 г. «Проклятые» — М.Деборд-Вальмор, Т.Корбьер, А.Рембо, С.Малларме, Ф.О.М.Вилье де Лиль-Адан и сам Верлен. Многие его оценки носили довольно двусмысленный характер.

259

Вилье де Лиль-Адан (1838–1889) — французский писатель.

260

Цитата из романа «Портрет Дориана Грея». Существует несколько переводов этого произведения, выполненных в начале ХХ века. В пер. А.Минцловой (роман вышел в 1906 г. в изд-ве «Гриф») эта строка звучит так: «Быть естественным — это поза, и самая раздражающая поза, какую я только знаю».

261

Возможно, имеются в виду строения М.Ф.Казакова (1738–1812), русского архитектора, одного из основоположников классицизма

Именно эта-то сказанная руссопетщина является основным говорком автора. Эстетика «Мира Искусства» [262] приучила нас к подкрашенному разными Бартрамами, Поленовыми, [263] абрамцевскими рукодельями русскому стилю. Рерих [264] затем по этой дорожке доехал чуть ли не до каменного века: так все солидно, серьезно поставлено, не без мистагогическиx ухищрений и постаментинов. Цветаева взялась за это дело совсем с другой стороны: ее русский стиль — это бабий вой, как по покойнику голосят, с украшеньицами самого простейшего в этом стиле рода: эдак вроде самых незамысловатых петушков и розанчиков. В это неожиданно врывается напетый на символистах (не Брюсов ли?) стих, с хорошей такой щегольской отделкой, с прочным лаком первых брюсовскиx вещей.

262

«Мир Искусства» — ежемесячный иллюстрированный литературно-художественный журнал (1899–1904), редактировавшийся С.П.Дягилевым и А.Н.Бенуа. Он был призван познакомить читателей с творчеством лучших российских и зарубежных художников, скульпторов, мастеров прикладного искусства. На его страницах затрагивались вопросы русской художественной промышленности, публиковались литературно-критические и искусствоведческие статьи.

263

Бартрам Николай Дмитриевич (1873–1931) — художник, знаток декоративного искусства и художественных промыслов, много сделал для возрождения народного прикладного искусства (в 1907 г. выступил организатором «Музея образцов» при Кустарном музее, в 1917 г. стал основателем Государственного музея игрушки, г. Загорск). На страницах ж. «Мир Искусства» своих работ не помещал. Их можно увидеть в «Художественном педагогическом журнале» (1910, № 21).

Художнице Елене Дмитриевне Поленовой (1850–1898) и ее живописи журнал действительно уделял много внимания на протяжении всех лет существования, а сдвоенный № 18–19 за 1899 г. был целиком посвящен творчеству художницы.

264

Рерих Николай Константинович (1874–1947) — живописец, театральный художник, археолог, писатель. Был членом журнала и проводимых объединением выставок.

У Марины другой раз (то, что пришлось видеть в рукописях в 1920) появлялась совершенно ей чуждая, по всему ее естеству, по вкусовому ее классу, по значительности ее стремлений — тяга к аxматовщине, [265] но это, видимо, быстро выветрилось, и теперь этого не найдешь. Неровность, срывы остались. Иx особенно много в «Царь-Девице». За отличным напевом в сторону частушки, женской заплачки вдруг возникнет, как кол какой торчит, совершенно не сделанный, не сработанный, никак не склеенный стих вроде:

265

С творчеством А.Ахматовой (1889–1966) М.Цветаева познакомилась в 1912 г., прочтя ее книгу «Вечер», и в последующие годы относилась к ней с большим пиететом (См. очерк «Нездешний вечер», заметки из записных книжек и тетрадей за 1917 г., письма, а также цикл стихов «Ахматовой» и отдельные стихотворения, посвященные поэту). Правда, позднее, в 1940 году, прочитав ее сборник «Из шести книг», недавно вышедший из печати, она вдруг отметила: «…старо, слабо. Часто… совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет… что она делала: с 1914 по 1940 г.?» По-видимому, Цветаева не была знакома с ахматовской лирикой после своего отъезда в эмиграцию.

Толк по полкам прошел безвестный:«Не будет Девы — нам — Царя!»И что нам до зари небесной,Когда земная нам заря!

Тут можно не два восклицательных знака поставить, а сотню, и все-таки это пустое место во весь свой гренадерский рост — и больше ничего. За этим надвигается настырный и совершенно ненужный гиперболизм:

Полк замертво свалился пьяный,Конь пеной изошел, скача.Дуx вылетел из барабана.Грудь лопнула у трубача.