Редкая птица

Излагаю Смирнову-Сидорову свою версию. Естественно, тенденциозно, искажая детали и упуская интересы пролетариата.

– Ну что ж, в целом неплохо. – Вадим берет холеной рукой бутылку «мартеля».

– Вам налить?

– Если можно, еще кофе.

– Можно.

Звон серебряного колокольчика рассыпается по комнате. Появляется девушка.

Разливает кофе.

– Мариночка, вы исчезли так романтично, что у меня не было возможности сказать; вы прелестная, очаровательная, изумительная девушка!

На губах ее мелькнула улыбка. Мимолетная, как воспоминание о снеге…

Девушка удаляется, чуть покачивая бедрами… Игра игрой, но приятно хоть в чем-то оставаться полностью искренним!

Гусев-Лебедев смеется. По-моему, тоже искренне. – Дрон, вам интересно, почему именно вас выбрали на эту роль? Как вы выразились, «детонатора»?

– И так ясно. Никого дурней в городе не оказалось.

– Ну уж… Мы вывели вас на определенные исходные и поставили перед необходимостью действовать. И объект: стройная блондинка с фиалковыми глазами…

– Леночка работает с вами?

– Втемную, как и вы. Один наш человечек в Москве оказался сильно жадным до денег: мы рассматривали, издалека понятно, кандидатуру этой девушки для более перспективных задач… А он за нашей спиной сговорился с Пухом…

– Пух?

– Старичок…

– Удачная кличка.

– …и продал девушку ему. Мы узнали об этом своевременно, сумели навести на нее Князя, а потом позволили ребяткам старичка действовать. При этом передали пожелание – не трогать до поры. Пух и не трогал. Играл свою игру, но тоже по нашим правилам. А потом познакомили девушку с вами, получилось пикантно, вы не находите?

– Ту-у-ут вы рисковали…

– Да ну?

– Помимо блондинок мне жутко нравятся рыжие, каштановые, русые… А уж от несовершеннолетних мулаток тащусь, как фанера по асфальту. Не говоря уже о высоких стройных китаянках!

Болтаю чепуху, благо язык без костей. И треплется независимо от мозгов.

Даже изрядно сотрясенных. Итак, они меня вели с самого начала. Как? Если Леночка отпадает, значит, Юля? Что-то не вписывается…

Идиот! Даже общение с гениальным Крузом не сказалось на интеллекте!

Массивный брелок на ключах!.. В сочетании с хорошим приемником – он же и передатчик. Ежу понятно.

Кстати о «ежиках». На теле я их никак не ощущаю. Горошина-микрофончик на месте. Меня, естественно, об-шмонали дочиста, пользуясь беспомощным состоянием потерпевшего, но раз на месте микрофон, «ежики» должны тем паче… По уверениям Димки, металлоискатель их не берет, а на всяческие виды излучений мои безжизненные на тот момент кости вряд ли проверяли… Но от этих кудесников интриги и мастеров бяки стоит ждать пакостей, и не только мелких… Надеяться, что «клопы» в рабочем таки состоянии, можно, а вот рассчитывать – нельзя.

– Тем более ошибиться в выборе объекта для вас при таких условиях почти невозможно. Мы подобрали бы вам подходящую пару даже в Бразилии и Лесото. Мы не ошиблись в главном.

– Да?

– Вы решительны, умеете быстро оценить обстановку и действовать соответственно. Признаюсь, определенные ваши поступки создавали для нас проблемы – я имею в виду для контроля.

– Благодарю, лестно.

– Но не это определило наш выбор. А то, что делает вас непрофессионалом.

Ну вот, так хорошо начал…

– Извините… Чукча – кандидат наук!

– При определенной ситуации ваши действия диктуются не наибольшей целесообразностью, а, если хотите, порывом.

– Может, это и есть целесообразность?

– Нет, это просто комплекс. До начала операции мы внимательно вас изучали.

Вы ведь на отдыхе здесь, но отдых ваш странный… Плавание часами, бег, упражнения по рукопашному бою…

– Спорт… Для здоровья. И у министров с президентами подобное хобби…

Считайте, хочу походить: мания величия.

– Для вас это не спорт, а стиль жизни. Вы живете так, словно готовитесь к войне…

– Ага. С империалистическими хищниками. «Если завтра война, если завтра в поход…»

– Да нет. Наши аналитики подсказали: у вас просто комплекс защитника.

Воина.

– Что за зверь?

– Скорее не зверь, а птица.

– Редкая?

– Может быть, оставшаяся в единсгвенном экземпляре. – Мужчина усмехнулся:

– Мы использовали ваш страх.

– Ну да… Нежданный триппер поутру досадней ядерной войны.

– Я серьезно. Вы просто очень боитесь не успеть защитить кого-то, когда вдруг возникнет необходимость.

– Это нормально, – пожимаю плечами.

– По Фрейду, все наши комплексы можно разложить на две составляющие: стремление к жизни – половое влечение, стремление к смерти – тяга к убийству или самоубийству.

– Мудрено. Переведите.

– У вас сформированный «отцовский комплекс». Для вас любить девушку означает еще и восхищаться, оберегать, помогать, защищать, заботиться… Да, и – наказывать. Имеется в виду сексуальная имитация наказания.

– Понятно. Великий и мудрый, – произношу я и неожиданно добавляю, – как Гудвин.

– Тоже любимая сказка?

– Ага. Изумрудный город. Место, где много «зелени».

– Мнимой зелени… Если помните, в городе просто запрещалось ходить без зеленых очков.

– Всякая зелень мнима. Но по осени превращается в золото. В Эльдорадо…

Потом – снег. Смерть. Ничто.

– Снег – не смерть. Просто сон.

– Кстати, что там Зигмунд извлек по психологии сновидений? – Наливаю полный бокал бренди. Выпиваю. Мужчина усмехнулся:

– Ну да, вы агрессивны. Это мы тоже учли. Ну а все вместе складывается так, чтобы защитить, спасти кого-то, вы готовы пойти на очень серьезный риск, и вас не остановит даже инстинкт самосохранения. А это и есть скрытая форма стремления к самоубийству.

Психиатры, мать их!.. А чего я, собственно, завелся? Ладно, подставили мне девочку в казино, она приласкала меня на пляже, потом «отобрали» и тем спровоцировали агрессивность по отношению к амбалу, устроившему мне с утре-ца проверку на вшивость? Вот уж дудки! При таком поведении морду я бы ему набил безо всякого секса накануне.