Реинкарнатор

Слышно было, как трубку положили на стол. Валерий Яковлевич с недоумением вслушивался в происходящее. Если бы Брюсов разговаривал не с главой администрации области, он бы мог поклясться, что на другом конце провода кого-то били. Но этого просто не могло быть! Солидное здание, солидный кабинет, солидные, наконец, люди!

Наконец трубку кто-то взял. По тяжелому судорожному дыханию трудно было понять, чье именно сознание в данный момент владеет губернаторским телом.

— Алло? — сказал Иван Николаевич Жухрай.

— Что у вас там случилось? — удивленно спросил мэр.

— Ничего особенного. Гнида эта пришла, Курочка, — выдохнул в трубку Жухрай. — Ну и решил, что я теперь — это ты! Прогнуться, сволота, решил! А мы ему дружный отпор дали! Вот так!

— Я его — по уху! — вклинилась в разговор радостно и немного визгливо вторая половинка Валерия Яковлевича Брюсова. — Вот мужик удивился! Даже забыл, что он только что говорил!

— Это точно, — солидно поддержал своего мысленного оппонента губернатор. — Я и опомниться не успел, как он Курочку в приемную вынес и минералкой холодной полил! Смотрю, а у Курочки глаза ошалелые стали, уставился на меня, а потом как заорет: — Один в двух лицах! Один в двух лицах! — и бегом от меня по коридору…

— Правильно, — вклинился в беседу Жухрай, обитавший в левой половине мозга мэра. — У нас он тоже утром был! Только тут я его об пол хрястнул!

Они поговорили еще немного, радостно перебивая друг друга. Мэр, обитавший в теле губернатора, уже не требовал прикладывать трубку обязательно к правому уху и даже вполне благосклонно воспринимал шуточки своего сожителя по губернаторскому телу. После визита Куретайло стало ясно, что политические и бытовые разногласия бывших соперников не так уж и велики.

Закончив разговор, Жухрай, обитавший в теле мэра, подошел к окну, достал пачку сигарет и закурил.

— А вот этого не надо! — возмутился мэр. — Я никогда в жизни не курил!

— А теперь закуришь, — невозмутимо сказал Жухрай. — Я тебе и так уже столько уступок сделал. Потерпи, браток!

В то же самое время в кабинете его референта веселье достигло своего апогея. Песни не пели только потому, что не желали травмировать неустойчивую психику посетителей мэрии, блуждающих по ковровым дорожкам длинных и узких кабинетов.

Станислав Аркадьевич призвал всех к вниманию, надел очки и, полистав записную книжку, с чувством продекламировал:

Поднимем тост, коль мы еще не пили, За дружбу — всем недружбам вопреки, Чтоб как соломинки в снопе близки мы были И, словно камушки в скале, крепки.

Заместители мэра похлопали референту и принялись обниматься, обмениваясь скупыми мужскими поцелуями. Воспользовавшись этим, Станислав Аркадьевич выскользнул за дверь и прошел в кабинет шефа.

Увидев дымящего сигаретой Брюсова, он на секунду замер в изумлении. Вся мэрия знала, что к курению шеф относится крайне отрицательно. Справившись с удивлением, Терентьев подошел ближе и негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Чего тебе? — спросил Валерий Яковлевич, брезгливо выбрасывая сигарету в форточку.

— Валерий Яковлевич, — сказал референт. — Там у меня в кабинете ваши замы разгулялись. Я уже несколько раз просил их разойтись. Какое там! Еще немного — и петь начнут! «Вот дерьмо! — удивленно сказал Жухрай, нащупывая в кармане зажигалку. — Кто это? — Кто, кто… — смущенно ответил Брюсов. — Референт это мой, Станислав Аркадьевич Терентьев. Он мне всегда о разных нарушениях сигнализирует! — Нет, — сказал Жухрай. — Ты как хочешь, а я сейчас этого стукача с позором выгоню! — Знаешь, — подумав секунду, отозвался сожителю Брюсов, — я уж сам. Мой грех, мне и разбираться…»

Дальнейшими событиями референт мэра Станислав Аркадьевич Терентьев был весьма удивлен. Секретарша, в течение дня наблюдавшая вынос уже второго тела, была удивлена еще больше.

Глава 29

Откровенно говоря, Борис Романович Даосов поехал в совхоз «Новая надежда», ставший по велению времени акционерным обществом, для очистки совести. Реинкарнатор и сам не мог объяснить, почему он туда поехал. С одной стороны, обществу было бы лучше, если бы такие люди, как Бородуля, вели себя пристойно и не отвлекали сограждан от строительства очередного светлого будущего. Но с другой стороны, слово Даосовым однажды было дано, и не привык Борис Романович данному слову изменять.

События последних дней оказали на реинкарнатора неизгладимое впечатление. Кто бы мог подумать, что в результате неудачного обмена душ губернатор и мэр объединят свои усилия? Такие разные люди, а вот гляди ж ты — нашли общий язык!

Это только говорят, что люди разных политических взглядов не имеют точек соприкосновения. На самом деле все значительно проще. Запах денег стирает не только политические разногласия, он толкает к объединению, казалось бы, абсолютно разных по характеру людей. С момента неудачного душеобмена губернатор и мэр почти не расставались. Тут и гадать не стоило, кто станет правой рукой Брюсова, когда мэр заступит на губернаторский пост.

Бывший губернатор Иван Николаевич Жухрай заговорил о приватизации объектов федерального значения, а пока еще остающийся на посту мэра Брюсов — о национализации городских. Можно было не сомневаться: оба они видели личные перспективы объявленных экономических преобразований.

Так же дружно они призывали жухраевцев и брюсовцев оставить заборотворчество и прийти к желанному консенсусу. «Сделаем наш город садом!» призывал бывший мэр. «Добьемся для нашей области свободного экономического статуса!» — вторил ему бывший губернатор. Что и говорить, неплохо было бы жить в саду и стричь купоны с необлагаемой федеральным налогообложением экономической деятельности. Пока Брюсов осторожно высказывал одобрение политике президента и говорил о необходимости сильной руки в управлении обществом, Жухрай громогласно заявлял о необходимости дальнейшего развития демократии в обществе.

В переходе на улице Комсомольской появились прилично одетые люди, играющие на аккордеонах и скрипках.

Губернатор и мэрОбирают без мер,

жаловались они, кивая на поставленный рядом открытый чемодан.

Дорогие прохожие,Помогите чем можете!Все мы были при деле,Магазины имели…Мы ворочали тыщами,А теперь стали нищими.Бизнесменов жалеючи,Бросьте хоть бы копеечку.

Стихи были неважные, рифмы довольно неуклюжие, да и мелодия казалась слишком простенькой, но изредка певцам подавали. Даже милиция новоявленных попрошаек не гоняла. Все-таки люди не на новый «мерседес» собирали — на хлеб зарабатывали!

В совхоз «Новонадеждинский» Борис Романович добрался около десяти часов утра. Узнав о цели визита, директор недовольно покрутил головой.

— Понимаю тебя, Романыч, но навстречу пойти не могу. Да у нас на этом баране все держится! Это ж вожак от бога! Он на прошлой неделе двух волков загрыз, «уазик» с любителями халявного мясца перевернул! Не могу я его лишиться! И народ меня не поймет… Боря, ты мне, конечно, друг, но порядок в стаде дороже!