Река голубого пламени

— Машины бессмертия, — пробормотал Пол.

Значит, Нанди был прав, эти люди хотят стать богами. Мысль вызвала у него легкую тошноту, но одновременно и возбудила. А также и ужаснула — ну что он мог такого натворить, чтобы столь могущественные люди принялись его упорно искать?

— Но именно его профессия и принесла ему фиаско, — продолжила Элеанора. — Он делал все возможное, чтобы сохранить себе жизнь, пока процедура не будет отработана до совершенства. Тинто был уже стар, когда узнал про Братство. Он заменял себе орган за органом, поддерживал работоспособность других с помощью машин, делал внутривенные вливания препаратов, разработанных в десятке лабораторий, испробовал радиационную терапию, восстановление поврежденных клеток. Короче, все. Он отчаянно желал дожить до того дня, когда машины Братства заработают, а его инвестиции окупятся. Но тут один из предводителей каморры подкупил кого-то из врачей Тинто, и тот ввел в его систему специальный рекомбинантный вирус, сделанный на заказ, с замедленным действием и неизлечимый. И Тинто умер, захлебнувшись собственной кровью. Его тело сожрало само себя. Я была его любовницей пятьдесят лет, но не скажу, что плакала, когда он умер.

Она встала и налила себе вина.

— И вот я здесь, как гость, живущий в квартире, хозяин которой умер. Счета оплачены, хотя я и не знаю, на какой срок. Братство получило от моего любовника миллиарды, но он больше не может воспользоваться их услугами, поэтому надо быть готовым к любой неожиданности. Людей из Братства вполне устроит, если наследники Тинто будут драться из-за его наследства вечно. Господи! Его последняя жена, его отпрыски… они как клубок змей.

Пол впитывал эту информацию, пока Элеанора добавляла немного воды в свое вино.

— А знаете вы что-нибудь о человеке по фамилии Жонглер… Феликс Жонглер? — спросил он. — Похоже, как раз он имеет на меня большой зуб.

— Тогда вы в беде, друг мой. Он самый могущественный из этой компании. По сравнению с ним мой Тинто всего лишь задира на школьном дворе. Говорят, ему уже почти двести лет.

— То же самое сказал мне и человек из Круга. — Пол закрыл глаза, на мгновение подавленный невозможностью затруднительного положения, в котором оказался. — Но я не знаю, почему он преследует меня. И не могу выбраться из этих симуляций, — Он открыл глаза. — Вы сказали, что Гэлли… то есть Цыганенок, тоже реальная личность, но добавили, что насчет него не уверены. Что вы хотели этим сказать?

Любовница кардинала задумчиво прикусила губу.

— Трудно объяснить, откуда я знаю, что он гражданин. Я просто знаю. Думаю, что, прожив столько лет в симуляции, я почти всегда могу это понять. Но хотя Цыганенок появился здесь недавно, у него есть полноценные воспоминания о жизни в этой симуляции.

Пол нахмурился, размышляя, потом спросил:

— Тогда как вы можете быть уверены в том, что он неотсюда? То есть что он не марионетка, с которой вы прежде попросту не встречались? Имеется какой-нибудь список граждан и марионеток?

— О нет. — Элеанора рассмеялась. — Таких списков не существует. Но я заинтересовалась им, поэтому кое-что проверила. Понимаете, местные марионетки живут в этой симуляции. В этом смысле они ничем не обличаются от обычных людей — у них есть родители, дома и предки. Об их рождении знают повитухи и священники, пусть даже вес здесь виртуальное. Кое-что сказанное Цыганенком о своем прошлом имеет смысл — то есть, может быть правдой. Но многое другое не выдерживает проверки. На определенном уровне он знает достаточно о моей Венеции, чтобы казаться ее частью, но реальных корней у него здесь нет. — Она допила вино одним глотком. — Однако, кем бы он ни был, мальчик он хороший. И я всегда рада видеть его в своем доме.

— В вашем… если ваш любовник умер, тогда главной здесь должны быть вы. — У Пола начала зарождаться мысль.

— А здесь нет главных. Разве лесник главный в лесу только потому, что он убивает оленей или гонит из него браконьеров? Он ведь не заставляет деревья расти. И не учит птиц вить гнезда.

Пол нетерпеливо махнул рукой:

— Да, но вы, например, должны иметь возможность входить в онлайн и выходить в РЖ. Можете вы послать меня обратно… в ту систему, через которую я сюда попал?

Она на секунду задумалась.

— Нет. Я не могу вернуть вас в вашу систему. Но могу выбросить вас из симуляции. Такой властью я здесь обладаю.

— И куда я попаду?

— На входной уровень… На уровень операционной системы — так, кажется, называли его инженеры Тинто. Это нечто вроде серой пустоты, где вам предоставляется дальнейший выбор из нескольких вариантов.

Сердце Пола взволнованно забилось.

— Пошлите меня туда. Пожалуйста. Возможно, попав туда, я смогу выбраться из системы или хотя бы получу несколько реальных ответов.

Элеанора вгляделась в лицо Пола.

— Хорошо. Но я отправлюсь с вами. — Она выпрямилась на диване и взялась за висящий на шее изумрудный кулон. Едва ее руки коснулись шеи, как тело застыло. Несколько долгих секунд Пол не сводил глаз с неподвижного тела, и недавний оптимизм медленно сменялся предчувствием поражения.

Когда миновала почти минута, Элеанора ожила.

— Не сработало. — Эта новость ее откровенно удивила. — Вы не попали туда вместе со мной.

— Уж это я заметил, — скорбно согласился Пол. — Но сами-то вы туда попали?

— Разумеется. — Она подалась вперед. — Мы спросим Тинто. Но сперва я проверю, как там мальчик.

Она встала и скользнула за гобелен, закрывающий вход в заднюю комнату, оставив изрядно ошеломленного Пола одного.

— Как это — спросим Тинто? — вопросил Пол, когда она вернулась. — Разве он не умер?

— Умер. Идите за мной.

Она вывела сбитого с толку Джонаса из комнаты и повела по темному коридору, приложив палец к губам и призывая молчать. Из часовни в дальнем конце базилики доносилось бормотание нескольких голосов — неразборчивые обрывки разговоров, долетающие до них через огромное гулкое помещение. Зародившееся у Пола предчувствие поражения усилилось. Сходная с клаустрофобией уверенность в том, что ему никогда не удастся сбежать, начала нарастать, и вскоре он уже подавлял настоящую панику.

Невысокая и темная фигура Элеаноры вывела его в помещение, где он впервые ее увидел — часовню кардинала Зена.

— Мой Тинто — мерзкая старая сволочь, — негромко проговорила она. — Это одна из причин, почему я не хочу, чтобы мальчик здесь ходил.

Пол попытался хотя бы на время позабыть о страхе и сосредоточиться:

— Объясните, пожалуйста.

— Тинто мертв. — Она сардонически улыбнулась. — Но в последний год жизни его пытались подготовить к тому, чтобы обрести способность постоянно жить внутри системы. Только не спрашивайте, как именно — я даже знать ничего не хотела о такой мерзости. И они изготовили нечто вроде… даже не знаю, как это назвать… его копии. Но попытка оказалась неудачной. То ли оборудование не сработало как положено, то ли копия оказалась незавершенной. Еще раз молю — не спрашивайте, потому что я не знаю. Но эта копия доступна через его систему. А здесь я лишь позволяю ей… возникать, проявлять себя. — Она обвела рукой часовню. — Но только здесь. Я не вынесу, если он станет бродить в этом мире свободно. Сейчас вы поймете, что я имела в виду.

— Это… это личность?

— Увидите. — Женщина шагнула вперед и указала ему на стулья, обращенные к алтарю. — Сядьте там. Будет лучше, если он вас не заметит.

Пол уселся. Он ожидал, что Элеанора проделает нечто сложное: произнесет заклинание или даже сделает нечто более современное, например, нажмет несколько потайных кнопок, но она просто встала на ступеньку перед алтарем и сказала:

— Тинто, я хочу с тобой поговорить.

Над алтарем что-то замерцало, потом негромкий голос пробормотал слова, которые Пол не понял. Громкость голоса постепенно увеличивалась, но Пол все равно не мог понять сказанное.