Река времени Книга 9

–  Что тебе дать?

–  Мое назначение!
– восторженным, тоненьким голосочком завопила Ника.

–  Мышь пронырливая!

Эл раскрыла купол и в шутку хотела схватить Нику за шиворот, она увернулась и заскакала по салону, как ошпаренная.

–  Давай меняться!
– визжала Ника.
– Я тебе дам приглашение в гости, присланное некоей лисице, а ты мне мое первое официальное назначение!

–  Не позорь мои седины! Что ты орёшь! Зачем читаешь мои сообщения?

Эл вручила ей карточку.

–  Я на службе! Я на службе!
– кричала Ника, прыгая на сидении.

Она отдала Эл обещанное приглашение. Самадин звал в гости обеих. Эл посмотрела на Нику.

–  Время не указано.

–  Значит, когда угодно, - заключила Ника.
– Сейчас.

–  Вот и я так думаю. Пора и тебе кое с кем познакомиться.

–  Можно я буду управлять?
– попросила Ника.

Эл кивнула. Ника мигом перебралась на передние кресла и переключила управление на себя.

–  Координаты предыдущей точки, - сообщила Эл.

–  Зачем слать приглашение в гости, если ты там уже была меньше трех часов назад?

–  Чтобы я тебя привезла. Тебе оказана честь, сегодня ты познакомишься с главой направления, в котором мы работаем. Смотри, чтобы мне стыдно за тебя не было. Не подслушивать, вести себя сдержанно, как сайгак от радости не скакать, хитрые рожи не корчить, всезнайством не щеголять.

Нике особенно было приятно, что Эл сказала "мы", это не значило, что Эл имела в виду себя и свою уже действующую группу. К этому "мы" Ника тоже была причастна.

***

Алик вернулся домой только утром. Ночная работа была неизбежным неудобством, именно сегодня ему не хотелось работать всю ночь. Охрана такое уж хлопотное дело.

Они со дня на день ждали Эл, пора бы.

Он открыл дверь квартиры с ощущением, что она будет дома. Он узнавал о ее близости по тому, как особенно ломило в плечах, в груди, в сердце как будто открывался бутон, словно лопалось что-то. Он прислушался. Стояла тишина. Он вошел в комнату. Эл спала на нераздвинутом диване, в одежде, свернувшись калачиком, под голову она сунула валик вместо подушки. Он стоял с минуту, решая, стоит ли разбудить ее или уйти на кухню, приготовить завтрак. Он не смог побудить эгоистические чувства, приблизился, опустился на колени и поцеловал ее.

–  Я уснула, - пробормотала она.

–  Ты спишь, - прошептал он.
– Я тебе снюсь.

–  М-м-м, сомнительное утверждение, - проворчал она.

Он потянул ее на себя и стащил с дивана. Эл его поступок восприняла, как вызов, чтобы избежать борьбы он поцеловал ее.

–  Я хочу быть побежденным, - заверил он.
– Я помню, что у тебя хорошие реакции. На диване тесно.

Он обнял ее за шею, поцеловал еще раз в висок.

–  Я соскучился ужасно! Я прошу, часа два не говори о делах. На два часа мы не патруль, а супруги.

–  Молчу, пусть за меня говорит музыка.

Она выскользнула из объятий, как ящерица. Он простонал от досады. Лучше бы она спала мирным сном. Щелкнула кнопка магнитофона и по комнате понеслись звуки симфонического оркестра, духовые, струнные, тонкие звуки флейт и скрипок. В музыке он разбирался только благодаря ликбезу Игоря, но этой мелодии он не знал. Эл же с блаженной улыбкой присела рядом с ним на ковер, сложила по-турецки ноги и стала в такт качать головой.

–  Вальс, - догадался он.

–  Маэстро Штраус, - пояснила она.
– На голубом Дунае. Венский симфонический оркестр.

Он заложил за голову руки и смотрел, как она вслушивается в звуки, впитывает их. Игорь всегда утверждал, что она потрясающе музыкальна. Он поступил согласно эпохе, взял ее за руку и прикоснулся губами к пальцам.

–  По этикету, руку дамы можно целовать, если она ваша знакомая, если она ее протягивает вот так.
– Она показала жест.
– Губами прикасаться не следует, поцелуй воздушный, не ниже сантиметра от перчатки.

–  Если я увижу, что кто-то целует тебе руки, я буду жутко ревновать, я вызову соперника на дуэль и застрелю его.

Эл хлопнула себя рукой по лбу.

–  Ревнивый деспот, - проговорила она театрально.

Вальс закончился. Она потянулась и выключила магнитофон.

–  Ты рассердилась?

–  Не совсем. Мне не нравиться, что тема ревности часто звучит в твоих высказываниях.

–  Я шучу.

Она склонилась над ним, так близко, что было угасшее волнение снова начало накатывать на него.

–  Нет. Не шутишь, - уверенно сказала она.
– Не понимаю мотива.

Эл всегда искала мотивы. В поступках любого человека или нечеловека, она пыталась увидеть не действие и последствия, а его мотив, подлинное побуждение к действию. За многолетнюю практику, нужно отдать ей должное, Эл весьма преуспела.

–  Эл, это просто шутка, - заверил он.
– Я всегда жил на грани отчаяния и ожидания, естественно, что я едва обрел тебя и боюсь потерять. Это естественно.

–  Тогда почему не ревную я?
– спросила она.

Она спросила, чтобы он задумался, сама ответ знала. У них не так много времени, тратить его на подозрения и ревность - пустая затея. Будущие события могут в клочья разорвать их союз. Один погибнет, один останется. Возникнет некая третья сила и заставит их оторваться друг от друга. Чувства быстротечны, они ненадежны как соломинка на ветру, единственное, что останется до конца - тонкая связь, память и особенная энергия, которую они друг другу подарили. Естественным была не ревность, а то особенное ощущение, что в ней проросли его энергии, его любовь, то же самое произошло с ним. Нет у этих сил материального подтверждения, они суть - закон мироздания. Как сердце на половинку его и ее, потому и реагирует оно на его близость. Она не взвешивала, на какую часть принадлежит ему, насколько возможно, насколько допустит судьба.

–  Ты широкая натура, ты все допускаешь, - сказал он.

Раздался звонок телефона.

–  Лисий хвост!
– зарычал Алик.
– Ну почему нельзя было позже позвонить!

–  Я сама просила его позвонить в десять, - сказала Эл, с жалостью глядя на него.

Они на перегонки бросились к телефону, Алик схватил трубку первым.

–  Так, бурундук полосатый, если ты под окнами, то мерзни там часа два или проваливай! Я хочу побыть с женой!
– выпалил он.

В трубке раздался ответный ультиматум Дмитрия. Эл отобрала трубку и со смехом сказала: