Ректор поневоле
Шрифт:
Нерисса занимала все свободные мысли. Вытолкать её оттуда было практически невозможно. Ди Руаз искренне пытался, но, казалось, всё безуспешно. Сколько ни надейся избавиться от воспоминаний, всё равно рано или поздно она покажется ему на глаза в очередном своём платье слишком современного кроя. Или даже не в платье, а в чём-либо другом…
Или пройдёт с этим проклятым Михаэлем мимо.
— Идиот! — ещё раз отругал себя ди Руаз. — Нашёл к кому ревновать…
Нерисса никогда не выйдет замуж за какого-то недотёпу родом из маленькой деревни где-то около Пустоши. И влюбиться в такого она не сможет, им будет просто неинтересно проводить вместе время. А иметь отношения с кем-нибудь без
— Вы что-то сказали? — тут же вмешалась спешившая за ним Мариза. — Могу ли я чем-нибудь помочь? — она поймала мужчину за руку. — Знаете, иногда душевная беседа…
Они как раз вошли в столовую, и ди Руаз почувствовал на себе чужой тяжёлый взгляд. Ему даже оглядываться не пришлось, чтобы понять, кто именно смотрел. Нерисса, казалось, если бы могла — прожгла бы в нём дыру.
Тем не менее, Альберто всё же нашёл её взглядом. Да, Крессман сидела рядом с этим Михаэлем, которого он, право слово, всё-таки отчислит, но держала расстояние, да и избегала всяких соприкосновений. Ди Руаз успел заметить, как она спешно опустила свою руку на его, когда увидела Альберто, и не смог сдержать улыбку. Может быть, это просто розыгрыш, ещё и исключительно для него?
— Я сказал: вам стоит облачиться в форму, — Альберто счёл, что не стоит делиться мнением о собственных умственных способностях со студентками, тем более столь яростно настроенными на отбор. — И смыть макияж. Я уже увидел, что вы отвратительно маскируетесь.
Мариза опешила от такого радикального изменения ректорского настроения и, кажется, обиделась.
— Но ведь минуту назад всё было хорошо! — воскликнула она. — Мы с вами так мило беседовали!
— Я не привык оскорблять девушек, — Альберто стряхнул её руку со своего плеча, заметив, что Мариза планировала вцепиться намертво и не отпускать. — Но вынужден напомнить вам об уставе академии. Нарушать его нельзя никому.
В ответ первокурсница нахмурилась и обиженно уставилась на Альберто.
— Но ведь Нериссе можно! А она — не профессиональная колдунья, чтобы расхаживать в своих красивых платьях и не бояться призраков и прочей гадости. Почему тогда разрешается только ей?!
Альберто вновь посмотрел на Крессман. Та притворялась, что увлечена разговором с Михаэлем, и ди Руаз краем глаза заметил, как на кончиках его пальцев начинают приплясывать огоньки. Да, это было не самым лучшим признаком — Альберто не слишком хорошо сдерживался в подобных ситуациях и мог совершенно случайно наложить какое-нибудь необратимое проклятие.
А нельзя. Вот отчислить — можно, а проклинать — нельзя, та же Тэсса, заезжая специалист, ему потом голову оторвёт. Её частенько приглашали, когда надо было диагностировать проклятия, и ди Руаз ни разу не видел, чтобы женщина ошиблась. Удивительное чутьё!
Мариза, напоминая о себе, дёрнула Альберто за рукав.
— Как мой секретарь, Нерисса не может ходить в форме. — на ходу придумал он. — Именно потому я наложил на неё специальное заклинание, отпугивающее всех злых духов. Опережая ваши вопросы: да, для того, чтобы получить такое преимущество, надо быть чем-то большим, чем просто студентка-первокурсница!
Кажется, этот ответ совершенно не обрадовал его собеседницу, и она недовольно скривилась. Альберто извиняться не стал.
— Так может, вы вообще её выберете?! — возмутилась Мариза.
— Нет, — возразил Альберто, заметив, как Нерисса придвинулась к Михаэлю. — Не имею права. Круг выбора ограничивается исключительно студентками первого курса, а госпожа Крессман — сотрудница академии и полноправный житель Змеиного Замка… Отправляйтесь к своим подругам,
Мариза.Та фыркнула, гордо вскинула голову и удалилась. Где-то на полпути она обернулась, сверкнула глазами — Альберто предполагал, что взгляд этот тоже предназначался ему, — и заспешила к другим девушкам.
Пока ди Руаз добрался до преподавательского стола и успел приступить к еде, первокурсницы уже успели обсудить все новости касательно его отношения к форме, Нериссе и абы как написанным рефератам и, судя по хитрым взглядам, придумывали новый план.
Глава двадцать вторая
Дверь ди Руаз запирал на огромное количество сложнейших заклинаний. Об этом Нерисса знала; он всегда рассчитывал на собственные силы, а в блоки вплетал ауры тех, кому было дозволено переступать порог его покоев — или, если по-простому, спальни, — чтобы часом не подожглись.
Удивительно, но Крессман в этот торжественный список входила. Потому когда она рано утром остановилась у двери в ректорские комнаты и приложила ладонь к деревянной поверхности, внутри что-то защёлкало, а потом едва заметная панель заклинания отъехала в сторону, и дорога для Нериссы была уже совершенно свободной.
Она спокойно переступила через порог, подошла к рабочему столу, деловито оглянулась, разыскивая, что б ей забрать с собой, дабы нормально поработать, а ещё — не искал ли Альберто какую-нибудь информацию о Марте Моулс, а то с него станется кричать не Крессман, чтобы забыла об этом деле, а самому очень активно им заниматься…
— А ты что, так рано работаешь?
Нерисса вздрогнула. Она была уверена, что тихонько возьмёт задание на следующий день, которое Альберто по привычке вечером оставлял в виде стопочки на столе где-нибудь среди горы бумаг, может, найдёт что-нибудь секретное, точно убедится в том, что он не собирается заниматься расследованием…
А теперь за спиной стояла невесть откуда взявшаяся Даниэла, улыбалась во все тридцать два зуба — Нерисса с трудом сдержалась, чтобы не уменьшить их количество, причём радикально, сразу вдвое, — и накручивала локон на палец. Да и вообще, выглядела бывшая однокурсница так, словно только что ей на голову свалилось огромное счастье.
— Работаю, — зло произнесла Нерисса. — А ты что забыла в ректорской спальне в семь утра?
— Так я это… На отработках, — хихикнула Даниэла, принявшись уже за второй локон. — Перед занятиями. Господин ректор так страстно требователен…
Нерисса почувствовала, как непроизвольно сжимаются в кулаки руки. Правда, было ещё отчаянное желание стиснуть их точно так же на чужой лебяжьей шейке и полюбоваться, как эта страстная идиотка будет вещать о своих бурных ночах после, но Крессман шумно втянула носом воздух, пытаясь успокоиться, и выдавила из себя весёлую улыбку.
Со стороны, наверное, это куда больше походило на злобную гримасу, но Даниэла явно поверила. По крайней мере, глаза у неё засверкали ещё более радостно и удовлетворённо, хотя причин для этого совершенно никаких не было.
— И что же именно вы отрабатываете перед занятиями? — ласково уточнила Крессман. — Вероятно, очередное проваленное задание, я так полагаю? Я слышала, ректор дал вам реферат…
— Да, — подтвердила Даниэла. — И он так меня хвалил!
Нериссе не пришлось особенно напрягать память, чтобы вспомнить, как именно хвалил уже сданные ему рефераты Альберто. Сминал бумагу в комок, швырялся ею во все стороны, очень громко проклинал того не слишком развитого человека, который вообще осмелился обучать первокурсниц — Тильду, то есть. Вчера вечером он действительно упоминал о каких-то отработках, и Крессман могла предположить, что они были назначены на утро…