Религии современности. История и вера
Шрифт:
Само собой разумеется, большинство новых религий имеет наряду с определенными собственными вероучениями и представлениями особую символику от простейших знаков до весьма сложных и разветвленных символических структур. Во многих случаях здесь создаются собственные культовые центры, «священные места», города как прообраз и отражение будущего или уже наступающего божьего царства, священного мира. Наряду с этим во многих случаях имеет место богатая мифология, трактующая, главным образом, историю жизни основателей или основательниц этих религий, причем нередко такие мифы формируются еще в период жизни этих основателей. Наступающее божье царство также обретает мифологическое толкование и описание, корни которого порою уходят в прежнюю мифологию старых религий, в мифы о первоначальном «золотом веке» всего человечества.
Бросается в глаза, что система вероучения многих новых религий восходит к предшествующим или основана на их комбинировании. Часто речь может идти исключительно о комбинации различных элементов и моментов исходной религии (или нескольких исходных религий), соединенных в том откровении, которое воспринимается как окончательная истина, в которое люди верят; нередко в этих комбинациях выступают даже очевидно маргинальные составные части прежних религиозных систем и традиций. Вот некоторые тому примеры: целительная и спасительная функция Святого Духа в — фрике, роль Иисуса как врача-целителя, абсолютизация божества (Ками в японских новых религиях), отдельные вычлененные элементы всеохватывающей Йоги и медитации (например,
Поскольку большинство новых религий тесно связаны с прежними, исходными религиями, то лишь немногие аспекты и моменты вероучения подлежат здесь фундаментальному переосмыслению и новой трактовке.
3. КУЛЬТ
Хотя в некоторых новых религиях спасительное, священное начало вызывается к жизни в системе культовых священнодействий и проявлений (таковы африканские независимые церкви, умбанда, сантерия, вуду, японские и корейские новые религии, находящиеся под сильным влиянием шаманизма, и др.), однако и в них, и в большинстве других новых религий всё же культовое начало развито слабо и культовая сторона выглядит довольно бедно. Одну из причин тому следует искать в светском, мирском и по-своему самодеятельном характере большинства общин, состоящих из мирян и не имеющих развитой иерархии образованного священнического клира. Вторую причину надо видеть в том, что ритуальная и культовая сторона, вообще, не значительны там, где речь идет об инициации, о сакральном акте, о спасении души, исцелении и приобщении к божьему царству в силу знания истины, откровения или просветления. Священнодействия совершаются здесь или руководителем культовой церемонии, получившим соответствующую силу, компетенцию и вдохновение от духа (духов), Бога (божеств) и т. п., или как акт инициации самими верующими (возможно, в дальнейшем под чьим-либо руководством), которые вступают таким образом на праведный путь, ведущий их к совершенствованию или полному совершенству и делает их способными, если будет предоставлен такой случай, к построению на земле священного царства.
Однако, третья и главная причина, объясняющая сравнительную неразвитость, сдержанность культовых церемоний в новых религиях, заключается в том, что вся жизнь верующих здесь строго регламентирована, можно сказать, ритуализована, определена специальным кодексом отношений, в который входят разного рода молитвы, разрешения, запреты и рекомендации. Ведь считается, что только такой регламентированный образ жизни и действий гарантирует принадлежность к определенной святой общине.
Священные места здесь играют скорее второстепенную, подчиненную роль, хотя порою выделяются определенные центры, единичное или повторное и повторяемое посещение которых относится к религиозным обязанностям верующих, также и собрание общины на определенном, известном месте может иметь определенное значение. И всё же представление о «сакральном пространстве» в новых религиях встречается сравнительно редко. Священным считается место, где собирается данная община, прежде всего такое место, где бывал (жил или родился) основатель новой религии.
Подобным образом обстоит дело и с отношением ко времени, и хотя многие религии ввели свое летосчисление и свои календари, дело здесь больше касается определенных памятных дат, праздников, моментов проведения акций и т. п., нежели какой-либо сакральной трактовки времени вообще. Подобную роль играют и сроки, устанавливаемые для поста и особенно строгого воздержания, что должно привести к очищению, просветлению, оздоровлению верующих и, главным образом, подготовить их к ожидаемым переменам. В центре внимания всех новых религий оказывается духовное здоровье и душевная чистота индивидуума, его участие в служении святому делу, ежедневные старания, направленные на то, чтобы приумножить богоугодные дела, приблизить золотой век или способствовать построению божьего царства.
4. ЖИЗНЬ В СВЯЩЕННОЙ ОБЩИНЕ И ДЛЯ СВЯЩЕННОЙ ОБЩИНЫ
Если учение, объясняющее устройство мира и жизнь людей, в новых религиях составляет как бы общее место, а культовые элементы и церемонии лишь в незначительной степени определяют принадлежность верующих к этим новым религиям и общинам, то главную роль (иногда совершенно обязательную) здесь играет установка на святую цель, что понимается обычно как святой путь человека, чей образ жизни должен отвечать максиме моральных требований, необходимых для достижения или построения на земле нового мира и священного царства. Именно это участие в священных делах определяет полный и неизбежный разрыв человека с прежним миром (это не касается так называемых «чистых», оздоровительных религий, чье состояние и распространение не в последнюю очередь зависят от «успеха» и чья клиентура весьма текуча и подвижна). Ибо этот нынешний мир считается обреченным на гибель и на его преображение в новый мир, новое царство, которое откроется однако только для тех, кто причастен к новой религии и общине. Этот новый мир представляется как антипод старому миру, который в свою очередь должен быть преодолен и ниспровергнут в борьбе, если он не подлежит духовному исправлению. Таким образом, главным стремлением новых религий является построение нового царства, нового мира как продолжения жизни на этой земле.
Эта свойственная им всем отличительная черта не всегда бывает правильно понята, более того, становится поводом для упреков в том, что они имеют некий мирской «ангажемент». Этот «ангажемент» проявляется в хозяйственной деятельности, у некоторых новых религий даже в политике, системе образования и здравоохранения, при этом он имеет как религиозные, так и чисто организационные причины и основания. Религиозные обоснования часто выступают на первый план. Считается, что если каждый верующий должен участвовать в построении на земле нового мира и божьего царства, то все его дела и поступки должны быть включены в это «служение Богу», то есть всё, что он делает, приобретает религиозный смысл. Любой его поступок рассматривается, как камень, положенный в основание или строительство божьего царства. Это находит претворение в идее, утверждающей, что каждый, кто владеет чем-то, владеет частью общего достояния и служит тому, чтобы построить мир, который для всех будет источником счастья и благосостояния. Из этого следует, что каждая новая религия в наше время нуждается в такой инфраструктуре, которая не только помогает распространять новое вероучение, скажем, через литературу, издательскую деятельность и т. п., но включает в себя и производство, индустрию, хозяйственные комплексы, учреждения и т. д. К «ангажементу», кругу занятий представителей новых религий относится и партийная деятельность, возможная в демократических обществах, где возникают партии религиозной окраски (например, «согаккаи» в Японии или ТМ, заявившая о себе на последних федеральных выборах в Германии): возможно, такие партии или движения потребуют и насильственного или революционного переустройства мира, как об этом заявило движение тайчинг в Китае или как об этом свидетельствовали вооруженные восстания бабистов в Иране (и то, и другое происходило во второй половине прошлого века). Подобный политический «ангажемент» находят для себя и некоторые религиозные движения в Индии (например, «брахма самай», более всего «Арийя самай», а из новых — «Ананада марга»), а также ряд новых религий в Корее, в Северной — мерике, «черные мусульмане» и сайентологическая церковь. Да и в Европе мы можем обнаружить такие движения, имеющие религиозно-политическую мотивацию и ориентацию: если вспомним, к примеру, оформившееся на рубеже 19 и 20 веков «неогерманское» Общество веры, или возникшую в 60-х
годах «универсальную жизнь», отдельные активисты которой в окрестностях Вюрцбурга пытались утверждать и проводить в жизнь идею божественного государства.Как уже говорилось, хозяйственные занятия и экономическая активность многих новых религий, наряду с религиозными, имеют организационные причины. Эта деятельность способствует финансовому укреплению религиозных общин, что нередко создает возможность социального продвижения и успеха для отдельных членов этих общин. С этим феноменом чаще всего мы сталкиваемся при изучении ряда азиатских новых религий. Прибыль, которую при этом удается получить, нередко идет на финансирование миссионерской деятельности, миссионерских изданий, научных конгрессов, на создание культурных фондов, частично на социальные нужды. Во многих случаях, по всей вероятности, за образец берется при этом деятельность англо-американских миссий, которые уже с давних времен умели обеспечить финансовую независимость своих молодых общин и церквей благодаря собственным мастерским, фабрикам, производствам и т. д. Такая хозяйственная деятельность способствует тому, чтобы обеспечить функционирование священных мест, которые на одни пожертвования было бы трудно содержать и развивать, а также на развитие обширной инфраструктуры, которой обрастают многие новые религии, имеющие собственные школы, даже университеты, учреждения, занимающиеся социальной и благотворительной деятельностью. Во многих случаях таким образом финансируются учебные центры, семинары учителей и «проповедников», миссионерские задачи и другие формы общественной деятельности. Иногда структура оформившихся и укрепившихся таким образом религий даже напоминает некоторые производственные концерны.
Но вся эта деятельность подчинена одной цели: построению или строительству желанного божьего царства, священного мира, который должен наступить на земле. Вся жизнь каждого члена и последователя новой религии определяется теми требованиями, которые исходят из задачи построения такого царства. Только признание абсолютного авторитета основателя той или иной новой религии позволяет человеку быть членом этой общины. Это в свою очередь ведет к воспитанию ощущения «избранности», к укреплению элитарного сознания приверженцев новой религии, к неизбежному и вынужденному разрыву со старым миром, который нередко не хочет признавать новую религию со всеми её «авторитетными» вождями, борется с ней, преследует её сторонников, стремится истребить новую веру. Поэтому мученическая смерть ждет нередко и основателей этих новых религий, и их активных сторонников и последователей. Эта мученическая смерть, принятая за убеждения, воспринимается другими последователями и их наследниками как подтверждение правоты данного вероучения или их собственного понимания его. В некоторых случаях это находит в форме распространенных представлений о скором вторичном возвращении в этот мир основателей религии или пострадавших за веру мучеников. Таким образом, картина построения божьего царства на земле вновь включает в себя будущее измерение.
V. НОВЫЕ РЕЛИГИИ КАК ФЕНОМЕН МОДЕРНИЗАЦИИ
Хотя в истории религий мы постоянно встречались с зарождением и распространением новых религий, всё же те «новые религии», что возникли в 19–20 веках представляются нам особым, специфическим феноменом процессов модернизации общества и постмодернистской эпохи. Параллельно со специализацией и дифференциацией общества и со связанными с этим процессами индивидуализации всех сфер жизни нечто подобное, как нам кажется, а именно дифференциация и индивидуализация религиозных систем, происходит в области веры. Эта индивидуализация касается и поисков, и способов нахождения, восприятия, понимания святого и божественного начала. В плюралистических мульти культурных обществах этот процесс как будто явно ускоряется, что связано с переоценкой и пересмотром ценностей, которые прежде почти исключительно выступали в религиозной форме. И хотя множество новых религий является очевидным симптомом дробления общества на части, многие из них вовсе не желают, как кажется, такого разложения общества на индивидуумы и ни в коем случае не провозглашают подобных целей, напротив, если и не претендуют на некую абсолютную, универсальную истину и цельность исповедующей эту истину мировой общины, то во всяком случае настаивают на единстве общины, причастной к проповедуемой ими, всеохватывающей священной истине, и считают, что такая община, по крайней мере, должна быть единой. Отсюда вытекают их требования единства религии и науки, религии и политики, религии и образования, религии и искусства и т. д., что во многих общинах если и не существует реально, то требуется на теоретическом уровне. Кроме того, новые религии, будучи результатом процесса аккультурации, который ведет к слиянию в некую новую систему различных религиозных систем, претендуют отнюдь не на то, чтобы продолжать ту религию, из недр и истоков которой они происходят, но сами понимают свою синтетическую природу и считают, что именно поэтому они могут способствовать объединению всего человечества и таким образом способствовать достижению или построению на земле всеобщего божественного царства.
VI. О БУДУЩЕМ НОВЫХ РЕЛИГИЙ
Прогнозы в отношении новых религий практически невозможны. Одни из них имеют тенденцию стать историческими религиями и вероятно достигнут такого значения, даже если не преодолеют собственную маргинальность, как это уже сейчас происходит с возникшими в 19 веке мормонами, адвентистами, свидетелями Иеговы, последователями религии Бахай, Ахмади, в то время как другие будут существовать далее в качестве небольших религиозных групп и эзотерических кружков, что характерно, например, для мацдацнанов, граальского движения, лобереров, лоренцианцев; это касается, кстати, также униатов и многих других религиозных объединений. Не надо забывать, что многие новые религии уже со смертью их основателя и в лучшем случае в третьем-четвертом поколении их последователей распадаются и просто исчезают. В то же время по мере того, как будет углубляться дифференциация третьего и четвертого мира, по мере того как не только там, но и во всём мире будут формироваться подходы, проблемы и постановки вопросов, для которых традиционные ответы будут уже недостаточными, а принятые прежде системы объяснения происхождения и функционирования мира и общественной жизни исчерпают себя, вполне вероятно, что будут формироваться и дальше другие, новые религии. На Западе также это «религиозное предложение» окажется востребованным, и появятся новые явления, которые будут более полно отвечать кажущимся или действительным «религиозным потребностям». Симптоматичным для западной культуры уже сегодня является широкое распространение своеобразной блуждающей, странствующей религиозности, которая происходит из традиционных религиозных систем, но так сильно деформирует и изменяет принятые учения, культовые структуры, традиции, что фактически опирается уже только на собственный опыт. Следует ожидать, что эта блуждающая религиозность выработает (и отчасти уже вырабатывает и практикует) новые формы мышления, новую религиозную практику и новую систему религиозных отношений, которые будут действовать в контактах, в соседстве, во взаимодействии друг с другом и в то же время содержать в себе нечто общее. Во всяком случае никогда не прекратится тот поиск святого, священного, сакрального начала, который ведут люди, и вновь и вновь будут повторяться «открытия», убеждения, что это святое начало, наконец, найдено, и будет ли это выражаться в форме новых откровений, учений, познаний истины и божьей воли, будут ли разнообразные сценарии такого рода настаивать на истинности одной, провозглашаемой ими религии или примут направление объединения всех религий в одну, прежде всего воссоединения всех ветвей христианства, — это будет результатом усилий, приложенных в том или ином направлении: возможно, некая новая религия возникнет наряду со всеми теми, какие были уже «пройдены» человечеством — изучены, опробованы в системе культа, пережиты.