Реликт 0,999

Дар предвидения жены вождь использовал на всю катушку. Это тебе не Дельфийский оракул, который изрекал двусмысленности. Лана четко определяла, хорошо или плохо кончится конкретная затея мужа, а тот положительные оценки воплощал в жизнь стремительно и уверенно. Как сейчас, призвав гостя за стол:

— Мало ли, что сыт… Рукомойник видишь? Если лицо сполоснуть, возьми большое полотенце, на стене.

Вытирая руки, Ник продолжил:

— … везет тебе, Дан. Лада, ты на сколько порядков видишь будущее? Не представляешь? Надо будет сравнить, прикинуть совпадения по футур-анализу, — а потом ответил на первый вопрос вождя. — Я не колдун, а паранорм. Это тебе что-нибудь говорит?

— Термин — мало. А эффектное появление — много. В древние века таких называли магами, волхвами. Ходят слухи, что в бывшей северной стороне есть селение, где они живут, — показал направление Дан, — у нас пока не объявляются. Но слухи не на пустом месте, полагаю…

— Нет во мне магии, это поле сил. Достаточно его организовать нужным образом, получишь нужный результат. Всё просто…

Дохлебав суп, вождь скептически заметил:

— Настолько просто, что ни у кого, кроме тебя, и не выйдет.

Лада подала второе. Как ни пытался Дан отучить её от ухода за собой, та упорствовала. Примитивист не понимал, что за удовольствие налить ему суп в тарелку, а не в миску, подать красиво уложенный гарнир с котлеткой, вилку с ножом, специальную салатницу, но с женой не спорил. В отсутствие Лады он превосходно обходился одной тарелкой и ложкой. Поблагодарив, Дан принялся за бифштекс, с упреком выговаривая гостю:

— Зря ты со мной, словно с дефективным. На вашем жаргоне я — нормал… Да, с паранормами знаком, некоторое время рядом работал. Спесивые снобы, как на подбор, — он скорчил презрительную гримасу. — Знаешь, Ник, кошка не кичится перед собакой, что умеет лазать по дереву, а твои… — ехидная гримаса подчеркнула неприязнь, — … богато одарённые коллеги выпячивали жиденькие отличия от нормалов, как личное достижение.

Ник не стал спорить, пожал широченными плечами. Разговор продолжился за чаем. Вождь поинтересовался, что привело гостя в поселение, чем тот намерен заниматься, какую пользу принесет жителям:

— Нахлебников не держу, наслышан, небось.

— И правильно делаешь, Дан. Время суровое, — гость перестал улыбаться, — ресурсов почти нет. А ваш регион так мощно развился после катастрофы. Я не ожидал, что на Земле вообще выжить можно…

— Можно, если нужно, — и примитивист кратко пояснил, сколько обозов ходило к развалинам ипподрома, пока весь запас зерна не переместился в амбары общины.

— … построили кузню, стали инструмент мастерить. Сейчас-то наши умельцы что хочешь откуют, а тогда чуть не сутки на первый топор ушли.

— Неужели так сложно отыскать готовое?

— Ищем. Порой находим, но основное делаем сами. Те же подковы, плуги, бороны, ножи, клинки. Скверно, что источников энергии мало, перешли на тягло. Электричество у нас только для общественных зданий, для морозилки и больницы. И то экономить приходится…

Вождь спохватился, что жалуется гостю, который ничем помочь не может, исправился:

— Сам-то откуда пришел, что повидал? Выглядишь несовременно, допотопно. Точнее, докатастрофно… Где твоё обиталище?

— Нигде. Брожу по свету, смотрю, как дела обстоят…

— Бомж? — Дан недоверчиво усмехнулся уголком рта, процитировал классика. — Свежо предание, да верится с трудом…

27

— Смотри шире, вождь, — не согласился гость, — мой дом, это вся Земля. Даже такая, как сейчас…

Ник рассказывал, в каких местах изувеченной планеты сохранилась жизнь, как мало выжило людей, что творится по краям расплющенного земного шара и почему не заходит солнце. Многое казалось невероятным и невозможным, но Дан верил. Столько спокойной силы излучал Ник, что не хотелось подозревать его в бредовых выдумках.

«Да, он не враг. Куда же его приспособить, на какое дело? Воин из такого силача получится отменный, но воинов предостаточно, — думал вождь, невольно запоминая ненужные, по большому счёту, сведения о состоянии Земли, — может, учителем?»

Десятилетие минуло со дня, когда ведомая Даном колонна ступила на ближнерусскую возвышенность. Мечта примитивиста — жить отдельно, в сосновом бору, так и не осуществилась. Несколько раз пытался он сложить полномочия, но обстоятельства вынуждали продолжать. То назревала стычка с очередной группой налётчиков, то кандидат на должность вождя оказывался одиозный фигурой…

Как Роман Покатилов, староста Гелеровки. Толковый хозяйственник, а выродился в подобие Иоанна Грозного или Сталина — завёл опричников, тайный сыск учинил, инакомыслящих преследовать принялся. И ведь почти склонил большинство старост на свою сторону, кого обещанием льгот, кого угрозой расправы. Не попади основатель Гелеровки, старик Афанасий, на операционный стол к Ладе, да не разболтайся — так и пропустили бы потенциального диктатора к большой власти. Дан помнил, как изумился Совет, когда истинное лицо Покатилова открылось, через показания свидетелей…

Вождю тот случай послужил уроком, заставил организовать службу сбора информации. Проведчики, то есть — стукачи, шли по ведомству полиции, которую организовал и возглавил присмиревший, утративший гонор Михаил Прунич. Потеряв руку в нападении на богатый хутор, бывший путчист был изгнан из собственной банды. А приют нашел только в Дановке — Лада посоветовала принять инвалида. Вождь согласился и не прогадал — майор из шкуры вон лез, чтобы оправдать доверие…

«Как неожиданно меняется расклад, — мимолётно отметил Дан, в пол-уха слушая Ника, — недруг, а кто он общине, Прунич? Конечно, недруг — и оказался полезен… на своём месте, как профессионал…»

Тем времением гость закончил рассказ, повторил, что хотел бы в Дановке поработать над рукописью, краткое содержание которой только что изложил:

— Не так, чтобы я крупный ученый, но в общих чертах понимаю происходящее в космосе, во вселенной… Мы знали, что мир изменится — под влиянием ли ФАГа, других сил, тех же Сеятелей. Больше того, я полагал, что человечество не уцелеет ни в том, ни в другом случае… Но слегка ошибся с Землёй. Мне надо проверить, пересмотреть многое…

— Ученый. Да еще космогонист, — вождь сделал на этом слове ударение, — роскошь в нынешние времена непозволительная. Опять же фаг, сеятели… Мне это ни о чём не говорит, слишком высокие материи. Давай вернёмся с небес на грешную землю. Жить с нами, значит, работать на общество. Что ты умеешь, паранорм?

Постучав, вестовой сунулся в дверь, доложил:

— Войсковой командир прибыл, просит принять.

Здравко вошел на приглашение, сел к столу, схватил кусок хлеба, нарезанное мясо, откусил, выслушивая упрёк вождя:

— Я тебе сколько говорить буду, что надо заходить без доклада? Ногой дверь открывай, чтобы ни секунды не терять, понял? Ладно, прожуй сначала, по тебе видно, что всё хорошо…

— Угу. Мы их подстерегли, гоминоидов…

Дан отметил про себя, что серб применил для обезьядов термин, высказанный Ником: «Цепкий у парня ум, сложил все названия — приматы, обезьяны и прочее, сравнил и выбрал наиболее точный», — затем вернулся к разговору с паранормом: