Релокант

— Сотня за минуту! — свысока посмотрел на него Роб. — Как тебе расценки? Людоеды просто! Грабят средь бела дня!

— Сотня! — Мишку скрутило истерическим смехом. — Я тебе все верну, до последнего цента. Сотня! Ой, я не могу!

— Итак, — Роб снова был деловит, а Мишка уже перестал хохотать, как полоумный, и только прыскал в кулак, вспоминая свой визит на тринадцатую авеню. — Ты хотел поговорить о работе.

— Да, хотел, — ответил Мишка, в голове которого билась тревожная мысль — «Желтый Мир! Желтый Мир! Желтый Мир!». — Я хотел бы попасть туда, где можно стрелять. На такую охоту я, пожалуй, подпишусь.

— Киберспорт? — пристально посмотрел на него Роб. — Не надейся особенно на свои навыки. Против каких-нибудь лохов из первого призыва, да еще и с серебряным аккаунтом, это может сработать. Но любой охотник из золотых сделает тебя одной левой. Как ты думаешь, почему они охотятся в виде животных? Потому что они брезгуют такой дичью, как ты. Слишком уж несопоставим класс.

— Так посоветуй что-нибудь попроще, — обдумал ситуацию Мишка.

— Лохи из первого призыва, — сказал, подумав, Роб. — Проще некуда. Без летальных исходов. Двадцать баксов в час.

— Двадцать? — разочарованно протянул Мишка. — Это что, работа за еду?

— А ты чего хотел? — возмутился Роб. — Тут серьезные деньги платят только серьезные парни и за серьезный риск. А всякие начальники отделов продаж и риэлторы своей шкуркой рисковать не готовы. Страховая компания в случае утраты тела с них последние трусы снимет. Сраный Диснейленд, где они пуляют из игрушечных автоматиков — это предел их мечтаний. Там, если кому-то ребро сломает резиновой пулей — уже событие года. Это не для тебя, парень. Поверь, я давно в этом бизнесе. Твоя стихия — кровь и кишки, висящие из распоротого брюха. Я чувствую в тебе хорошую перспективу.

— Что еще есть? — задумчиво спросил Мишка.

— Гонки на выбывание, — коротко ответил Роб.

— Я не умею водить машину, — покачал головой Мишка. — Только на симуляторе в игре и ездил.

— Это твои личные проблемы, — любезно пояснил агент. — Там большая часть никогда не водила настоящую машину. Но есть те, кто водят, и водят хорошо. И в этом весь смысл.

— Ставка? — спросил Мишка.

— Пять тысяч. Тарификация посекундная.

— Это мне подходит, — не на шутку оживился парень.

— Не сильно радуйся, — охладил его пыл Роб. — Гонка идет всего час. И посекундная тарификация там не просто так, поверь.

— Подробности будут? — спросил после раздумья Мишка.

— Гонка, как гонка, — пожал плечами Роб. — За исключением того, что это не гоночный трек, а гигантский склад. Тачки совершенно разные и достаются участникам случайным образом. Тебе может достаться гоночный болид, а может — автокран. Вот и все.

— Надо первым прийти к финишу? — уточнил Мишка. — Это сложно будет сделать на автокране.

— Не угадал, — покачал головой Роб. — К финишу надо прийти не первым, а единственным. И да, в прошлый раз победил именно автокран. Приз — сорок штук. Заказчик — букмекерская контора, а я — генеральный агент и кастинг-директор этого шоу.

— Шоу? — удивился Мишка. — Какое еще шоу?

— Да самое настоящее шоу, — уверил его Роб. — Уже анонсы в сети вовсю идут. Права на трансляцию проданы, рекламные контракты заключены. Через два дня старт. У меня уже и люди набраны, но если хочешь попробовать — милости просим!

— Сорок штук, — задумчиво пробубнил себе под нос Мишка. — Неплохо. Дашь почитать контракт?

— Читай, — подвинул ему лист бумаги Роб. — Форма В-2, как в прошлый раз.

Мишка погрузился в чтение, от усердия шевеля губами. Ну, что тут? Вроде бы все, как тогда, ничего неожиданного. Десять процентов со всех его доходов получит агент. Это и козе понятно, Роб своего не упустит. Пять тысяч в час с посекундной тарификацией, гарантия того, что ранение будет излечено за счет организаторов шоу, случайный выбор транспортного средства, необходимость дойти до финиша за рулем автомобиля… Вроде все было так, как сказал Роб. Деньги нужны позарез, а зарабатывать как-то по-другому Мишка еще не научился. А как еще выбраться отсюда, если не купил умения и силы? Никак! Поэтому он приложил к сканеру браслет, подписав новый контракт. Гонки, так гонки. Прав у него нет, но он немало поиграл в различные симуляторы. Уж как-нибудь справился.

— Отлично, — не меняясь в лице, сказал Роб, забирая свой экземпляр контракта. — Придешь сюда послезавтра в десять утра. Не опаздывай.

— Слушай, Роб, — осенило вдруг Мишку. — Если там многие не умеют толком водить машину, в чем тогда опасность этого шоу?

— Видишь ли, Михель, — пояснил Роб. — Там почти никто не умеет водить, но зато все отлично умеют стрелять. Пока, парень! Не опаздывай!

Глава 11

2047 год. Реальный мир. г. Финстервальде. Шесть дней до релокации.

Старая водонапорная башня стояла на окраине города уже лет двести. Красный кирпич ее был тем же, из которого построили вокзал. Тогда, в девятнадцатом веке, тут было много работы, не то, что сейчас. Мишка сидел на самом верху с биноклем, который выменял на бутылку шнапса у соседа снизу. Он когда-то давно водил баржу по Рейну. Это было в те незапамятные времена, когда кораблями еще управляли живые люди. То есть лет десять назад. А теперь шнапс был ему гораздо нужнее, чем бинокль. Он и рад был от него избавиться, ведь проклятая оптика напоминала ему о тех временах, когда он еще не был вконец опустившимся алкашом.

Отсюда, с башни, албанский конец города был виден, как на ладони. И дом Бехара тоже был виден. Его сложно было перепутать с каким-либо другим, ведь это был и не дом вовсе, а огромное поместье за высоким забором. Странно, Мишка и не догадывался, что такая роскошь может быть в их городке. Наверное, потому, что в тот район нормальные люди никогда не ходили, делая вид, что его и нет вовсе. Так стыдливо они прятали свой страх от самих себя.

Последний разговор с ребятами закончился как-то скомкано. Они посидели на поваленном дереве еще с полчаса и разбрелись по домам, не найдя больше тем для разговора. Мишка подключился к компу и влез в какую-то игру. Он не стал звать ребят, а они не стали звать его. Новая правда придавила их до земли. То, что они скрывали сами от себя, теперь было вытащено на свет божий и предъявлено миру. Да, они бесполезные ничтожества, которые проведут свою жизнь так же, как их родители, считая годы до эвтаназии или же, строго наоборот, проводя время в молитвах тому, в кого в этих землях уже давно никто не верил. Хотя… верить начинали снова, и это отнюдь не было единичными случаями. Людям нужна была опора в этой жизни, хоть какая-нибудь. И тут албанцы, четырьмя поколениями живущие в одном доме и пять раз в день расстилающие молитвенный коврик, резко выделялись из безликой толпы местных. Они не заботились о Природе, которая устала от людей. Их не волновала хрупкая экология амазонской сельвы. И даже соблюдение прав человека в далеком Синьцзяне их не заботило совершенно. Они не смотрели местные новости. По слухам, родители в том районе даже не разрешали своим детям играть в компьютерные игры, не без основания считая их гнездом разврата. Может быть, поэтому в глазах этих людей не было той глухой тоски, что поселилась в душах настоящих хозяев этой земли?

Мишка и сам до конца не понимал, зачем он здесь. В его душе зрело какое-то новое чувство, которое придавало ему сил. Он почувствовал, что у него есть настоящая цель. Та самая, ради которой стоит жить, и ради которой не стыдно умереть. Он, как и свойственно всем юным, рассуждал просто и прямолинейно. Раз я не хочу через двадцать лет стать таким, как дядя Фриц, значит надо жить не так, как живет он. И поступать надо не так, а строго наоборот. А как? На этот вопрос у него пока не было ответа. И в поисках его он бессмысленно пялился в бинокль, надеясь увидеть ответ, бесцельно блуждая взглядом по албанскому району. Шальная мысль, что посетила его прошлым вечером, начинала нравиться ему все больше и больше. И вот почему.