Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969

Глава 152. УЧИТЕЛЬ И ИНСТРУКТОР ТУРИЗМА

В школу №11, где работала Эмма Сергеевна, на время декретного отпуска штатной учительницы (полтора месяца) понадобился учитель физики. Наверное, Эмма и предложила мою кандидатуру директору. Я так и не знаю, с какой стати обратились именно ко мне. Но я не отказался попробовать себя на педагогическом поприще, тем более что расписание обещали подстроить под мой график, и я мог вести уроки в свои выходные, перед ночными сменами или после них.

У меня были три класса – шестой, седьмой и восьмой. Я ожидал, что с более младшими будет проще, но оказалось наоборот. Шести- и семиклассники были не очень внимательными, а вот восьмиклассники-выпускники вели себя на уроках солиднее, как-никак им в этом году предстояло сдавать экзамены. Они были уже не детьми, а подростками.

Уроки я обычно вёл в виде диспутов, но при этом старался выполнять программу. Хорошо у меня получилось или нет, я не знаю – на экзаменах не присутствовал, поскольку уже вышла из декрета учительница. Но в конце учебного года восьмиклассники попросили меня пойти с ними в поход, и я им не отказал.

Отработав в ночную смену перед большим двухсуточным выходным, я отпросился у начальника тяги Борзунова ещё на один день. Сбор был назначен после обеда во дворе школы. Взрослых было трое: я, лаборантка Соня и классная руководительница Татьяна Петровна. Она выстроила всех в одну шеренгу. Я был правофланговым, рядом стояла Соня, за ней девочки, а в конце мальчишки. Татьяна Петровна всех сфотографировала (фотография у меня сохранилась). «Классная» была молодой, симпатичной замужней женщиной, энергичной и деловой. Для похода у неё было всё заранее продумано и предусмотрено. Она даже прихватила спирта в металлической фляжке «для медицинских целей», правда, я об этом ещё не знал.

Мне Ирина Ситникова дала портативный радиоприёмник. Он хорошо работал, но я не позаботился о запасной батарейке «Крона», а старой хватило лишь на один день.

За город мы выехали на автобусе, а потом пошли пешком, примерно километров двенадцать до реки Пышма. Идти было не скучно. В классе было много девочек, которые прекрасно пели:

У моря, у синего моря

Со мною ты, рядом со мною.

И солнце светит, и для нас с тобой

Целый день поет прибой.

…

А над морем, над ласковым морем

Мчатся чайки дорогой прямою.

И сладким кажется на берегу

Поцелуй соленых губ [58] .

Дошли до реки, на берегу устроили привал. Было жарко. Искупались, а затем двинулись вдоль берега вниз по течению в поисках более интересного места для купания и ночлега. Через пару километров увидели на пригорке красивый сосновый лес и решили тут остановиться для ночлега. Девчата отправились собирать хворост для костра, который решили развести у реки. Мальчишки стали ставить палатки, а я занялся костром. Женщины начали чистить картошку, привлекая и подошедших девочек. Воду для супа и чая использовали речную, поскольку принесённую с собой из дома уже почти всю выпили.

58

«Каникулы любви», музыка Я. Миягава (Япония), русский текст Л. Дербенева (Прим. ред.)

Перед ужином Татьяна Петровна протянула мне фляжку:

– Попей перед едой.

– Спасибо, – ответил я и, ничего не подозревая, сделал пару глотков. Во рту и груди будто вспыхнул огонь, я чуть было не задохнулся от неожиданности, и понял, что это был спирт. Быстро взял кружку, зачерпнул воды из реки и залпом выпил. Пожар внутри погас.

После ужина ребята развлекались: кто-то купался, кто-то играл в волейбол или прятки, девчонки танцевали под негромкую мелодию из радиоприёмника. Палаток у нас было всего две, но больших: одна для девочек, а другая для мальчиков.

Когда начало темнеть (а в июне на Урале это около одиннадцати часов вечера), всех собрали у палаток и сделали перекличку, пожелали спокойной ночи. Места в палатках хватило всем выпускникам, только вот у взрослых палатки не было, поэтому мы на правах охранников расположились у входа в палатки: я у мальчишек, а женщины у девчонок.

Утром снялись со своего места, забрали всё своё «имущество» и пошли дальше в сторону города Сухой Лог. Я не очень хорошо представлял себе наш маршрут, но мои спутники, похоже, знали, куда мы идём. Путь вдоль берега нам преграждали густые заросли, но в стороне от реки почти параллельно ей шла просёлочная дорога. Колёса деревенских телег проделали в ней глубокие колеи, но всё равно идти по ней было лучше, чем по бездорожью.

Было очень жарко, сильно хотелось пить, а воды уже не осталось ни у кого. Недавно проходили дожди, колеи были заполнены водой. Мы фильтровали её через одежду или носовые платки и утоляли жажду. Наверное, могли бы поголовно стать козлёночками. Сказка ложь, да в ней намёк – вполне реально было подхватить какую-нибудь дрянь, однако, нам повезло и даже расстройства желудка ни у кого не случилось.

Мы прошли лесистую часть пути часа за два. Впереди было поле, а за ним маячила деревня. Дорогу нашу пересекал небольшой лог, идущий вниз к реке. По нему-то мы и спустились, попав в очень живописное место, где сливались две реки. Оно будто было создано природой для людей с романтической натурой, умеющих получать удовольствие от созерцания красоты и причудливости ландшафта. Берег реки был песчаным, а далее шла ровная зелёная поляна. За ней – десятиметровая скала, продолжающаяся высоким лесом.

На берегу мы побросали свои пожитки, быстро разделись и всей оравой кинулись в воду. Недалеко оказался родник, и мы, искупавшись, утолили жажду чистой, серебристой, вкусной и прохладной водой. Все тут же стали набирать воду в разные ёмкости, будто сейчас же снова продолжим путь. Однако мы никуда не торопились, и после ещё одного купания решили готовить обед и ставить палатки. После обеда кое-кто поспал в тени палаток, а остальные купались, загорали, играли в волейбол. Я тоже поучаствовал в игре в мяч.

Вечером некоторые мальчишки, которые считавшие себя взрослыми, засобирались в ближайшую деревню. Татьяна Петровна не препятствовала, и они ушли. Часа через два они вернулись, но какими-то хмурыми – лица их потеряли не только первозданную красоту и свежесть, но и форму. Деревенские парни прогнали их из клуба, а заодно слегка поколотили. К счастью, хоть обошлось без травм. Больше в деревню никто не рвался.

Мы благополучно переночевали, а на следующий день с утра снова купались и загорали. Перед обедом Татьяна Петровна меня и Соню пригласила в пустую мальчишечью палатку, где мы выпили понемножку спирта, запивая его холодной родниковой водой. Потом пошли обедать, но только вот фляжку с остатками спирта забыли в палатке. Кстати, там было несколько точно таких же фляжек, наполненных водой. Несколько парней зашли в палатку полежать после обеда. Один решил попить водички и, конечно, ему попалась наша фляжка со спиртом. Он глотнул, тут же громко вскрикнул, а потом замахал руками, пытаясь выдавить из себя фразу:

– Воды, скорее воды!

Его товарищи, хотя и удивились его поведению, дали ему другую фляжку. Он попил воды и выдохнул, демонстрируя всем присутствующим первую ёмкость:

– Там спирт!

– Да ну, не может быть! – засомневался один.

– А ты попробуй. – Тот сделал осторожный глоток, и тут же схватил фляжку с водой, запил и подтвердил:

– Точно, спирт!

Теперь попробовать захотелось всем присутствующим, и в палатке быстро стало шумно и оживлённо. Мы услышали гвалт, доносящийся изнутри палатки, и до нас дошло, что могло вызвать этот ажиотаж. Вошли в палатку в самый разгар дегустации парнями крепкого напитка и отобрали ёмкость из рук жаждущих снять пробу. Татьяна Петровна тут же провела воспитательную работу, объяснив ребятам, что спирт был взят чисто для медицинских целей. На этом инцидент был исчерпан.