Ремесло древней Руси

Для того чтобы при помощи летописных терминов подойти к археологическому инвентарю, попытаемся представить себе набор инструментов и материалов в мастерской каждого из перечисленных ремесленников.

Щитник. Для изготовления щита необходимо было дерево, (обработка которого производилась следующими инструментами: теслом, пилой, ножом, сверлом), кожа (инструменты: шило, раскроечные ножи), медь (молоток, наковаленка), железо (молоток, зубило, заклепки).

Поскольку во всех литературных произведениях русские щиты сопровождаются эпитетом «червленые», мы должны предполагать наличие в мастерской щитника красной краски.

Седельник. Материал для ленчика — дерево (набор столярных инструментов). Для изготовления покрышки, седел, крыльев и путалищ стремян требовалась кожа (для ее обработки набор кожевенных инструментов). Луки, седла обычно украшались костяными или металлическими накладками (инструменты: ножи и резцы для резьбы по кости, циркуль для орнамента, сверло для отверстий, пила, проволока или гвозди для прикрепления накладок).

Если седло украшалось «златым жженым», то седельник должен был иметь золото, ртуть, тигель для плавки амальгамы и печь или жаровню.

Тульник. Колчаны делались из кожи, дерева и бересты. Необходимы были ножи, шилья, тонкая пила. По всей вероятности применялись краски. Обычно колчаны, насколько мы знаем их по половецким курганам, обильно украшались костяными накладками (набор костерезных инструментов).

Лучник. Основной материал — дерево и рог. Необходимы пила (следы пилы есть на накладке лука со знаком князя Мстислава Тмутараканского), сверло, клей, проволока или жилы, пресс или тиски для оклеивания составных частей сложного лука, медные полосы для оковки скреплений.

Если бы все четыре мастерские щитника, седельника, тульника и лучника сгорели в XII–XIII вв. и были бы раскопаны в XX в., то перед глазами исследователя была бы та же самая путаница, которую мы наблюдаем в Старой Рязани. В каждой мастерской были бы следы «деревообделочного ремесла», «обработки кости» и «металлургии». Ведь вполне возможно, что в жилище № 11 работал именно седельник, которому приходилось обрабатывать и кожу (изогнутый нож, шилья), и кость, и дерево (ножи и костяные пластинки для седла). А мастерскую № 16 можно предположительно связывать с тульником: ножи, стамески для обтачивания рога, проволока, щипцы и костяные стрелы, — все это не противоречит ассортименту орудий производства мастера колчанов. Но в обоих случаях у нас не будет уверенности в правильной атрибутации раскопанной мастерской.

Только детальный технологический анализ всего комплекса находок и изучение всех мелочей каждого инструмента позволят в отдельных случаях разобраться в настоящей профессии ремесленника.

Значительно легче расшифровать производственные комплексы в тех случаях, когда есть уверенность, что комплекс сохранился целиком. В этом отношении интересна мастерская, раскопанная М.К. Каргером близ Михайловского монастыря в Киеве [985] .

Дом погиб во время пожара 1240 г. Дверь дома была заперта; внутри остался кот, который сгорел здесь, так как не мог выбраться из запертого дома; уцелел горшок с кашей и воткнутой в нее ложкой. В глиняной макотре было около пуда ржи и рядом находились жернова для размола ее. Инструменты мастера состояли из таких предметов, как топор, тесло, сверло, струг, 14 миниатюрных горшочков с различными красками, 600 г янтаря, бусы и крестики из янтаря (частично недоработанные), серебряная лунница, поломанная лампада.

985

М.К. Каргер. Раскопки древнего Киева. — «Наука и жизнь», 1940, № 2.

Можно очень живо представить себе этого мастера: наличие набора красок в сочетании с обработкой дерева говорит о том, что он был живописец, точнее — иконник, который сам приготавливал доски для икон и расписывал их. Побочным его занятием было изготовление бус и крестиков из янтаря и, возможно, ремонт поломанных вещей (лампада).

По счастью мы можем сопоставить этого иконника Михайловского монастыря с его собратом из Печерского монастыря живописцем Олимпием, который доставал в долг «злата и серебра, еже иконам на потребу». Следовательно, он не ограничивался только живописной работой, но сочетал ее и с ювелирной по золоту и серебру, оправляя иконы в оклады. Судя по тому, что у него было два помощника, он едва ли сам тесал доски для икон, но сочетание живописных и ювелирных работ несомненно.

Присматриваясь к работе Лазаря Богши, автора креста Ефросиньи Полоцкой, мы видим, что мастер должен был владеть и искусством чеканки, и искусством перегородчатой эмали, и уменьем оправлять камни в золото. Братило и Коста знали литье, чеканку, гравировку, зернь и позолоту.

Сочетание нескольких родственных производств в одной мастерской далеко не всегда является свидетельством примитивности ремесла. Так, например, наличие кузнечных и ювелирных инструментов в мастерской, раскопанной в Райковецком городище, говорит нам не о том, что в XIII в. ювелирное дело еще не отделилось от кузнечного, а об узкой специализации данного ремесленника, которому по ходу производства нужно было выполнять и кузнечные работы по железу и ювелирную обработку серебра. В самом деле, в этой мастерской найдены булавы, основа которых выкована из железа и обложена тонким позолоченным медным листом. Здесь же из тонких листов серебра изготовлялись колты с чернью и позолотой. Вот эти-то тонкие листы меди и серебра и объединили различные на первый взгляд производства перначей и колтов.

В связи с установленным многообразием функций отдельного ремесленника встает вопрос о степени технического разделения труда как внутри отдельной мастерской, таки в пределах целого города.

Киевские мастерские, раскопанные Хвойко, были довольно просторны и в некоторых случаях имели по 2 горна, что может свидетельствовать о каком-то разделении труда внутри данного производства.

Сопоставляя ранние и поздние перегородчатые эмали, мы замечаем, что на ранних эмалях совершенно отсутствуют филигранные и зернение украшения; все побочные работы сведены эмальером к минимуму, его внимание целиком устремлено на основной эмалевый рисунок. Щиток с эмалью составляет одно неразрывное целое со всем изделием.

Поздние эмали дают нам очень пышное филигранное обрамление: мы видим там сложные арки, зернь, ажурную скань и даже самоцветы в филигранной оправе (Киевский клад 1824 г., Старо-Рязанский 1822 г.). В то же время следует отметить, что щиток с эмалевым рисунком накрепляется отдельно и изготавливается особо от вычурной и тяжеловесной оправы. Возможно, что здесь одна вещь изготавливалась двумя разными мастерами: один из них делал гладкий щиток с перегородчатой эмалью, а другой окружал щиток богатой оправой. То же самое мы наблюдаем и в изготовлении черненых колтов: поздние экземпляры состоят из двух различных, механически соединенных частей, — серебряных щитков с тиснением и чернью и особой филигранной оправы.

Шлем Ярослава Всеволодича был сделан, вероятно, разными мастерами. Сначала кузнецом была выкована стальная основа, затем она поступила к ювелиру, который оправил ее в серебро, а затем к кольчужному мастеру, который, не считаясь с рисунком серебряной оправы, пробил ее зубилом и прикрепил кольчужную бармицу.

Итогом предварительных замечаний является следующий вывод: список городских ремесленников нужно составлять не по принципу отдельных технических приемов, а по принципу изготовления целых предметов, требовавших подчас различных материалов и инструментов. Разумеется, наряду с такими специализированными ремесленниками, занятыми производством какого-либо определенного предмета (щитов, колчанов, седел, луков), существовали и простые ремесленники — кузнецы вообще, гончары вообще и т. д. Сочетание данных письменных и вещественных источников позволяет установить примерный список профессий, существовавших в крупных русских городах. Все профессии разбиты на И групп по производственному принципу: I группа — мастера-металлисты, кузнецы и оружейники различных специальностей; II группа — очень неоднородна, в нее включены ремесленники по обработке цветных и благородных металлов; вполне возможно, что количество более узких специальностей было значительно больше; III группа объединена по принципу обработки дерева; в IV группу отнесены работы по камню, а также работы, связанные с окончательной отделкой каменных зданий — покрытие свинцовой или медной кровлей и роспись стен; V группа — обработка кожи; VI — обработка ткани; VII объединяет керамистов; VIII — производство стекла и эмалей; IX объединена по принципу обработки твердых материалов, как кость и камень, мелкая резьба и огранка; в X группу отнесены мастера по изготовлению книг; в XI — разные ремесла, количество которых в действительности было, вероятно, значительно больше.

Группа / Профессии

I — Кузнецы по железу, домники, оружейники, бронники, щитники, мастера по изготовлению шлемов (?), мастера по изготовлению стрел (?), замочники, гвоздочники.

II — Котельники, кузнецы меди, литейщики крестов-складней, литейщики имитационных украшений, волочильщики медной, серебряной и золотой проволоки (?), серебреники, мастера по изготовлению тисненых колтов и других изделий с чернью, сережники, златокузнецы.

III — Древоделы, огородники (строители крепостей), городники, мостники, столяры (?), токари, бочары, резчики по дереву, кораблестроители-лодейники.