Ремейк Нового года
Шрифт:
— А по-моему, ничего особенно страшного, — пожал плечами Макс. Похоже, он уже все просчитал. — Тебе — пару романчиков написать, а мне — пяток проектов начертить.
— Ага. Как минимум три месяца работы, — подхватила Варя. — И то если не есть, не пить и сумку новую не покупать.
— Ну и что? — легкомысленно спросил Макс. — Зато какие воспоминания! Ты только почитай, что там, на острове, есть: личное бунгало, во внутреннем дворике — джакузи, по саду страусы шляются, а за соседним столиком в ресторане миллионеры торчат. Вот это будет праздник! Не то что
— Ты к моим избушкам не цепляйся, — строго сказала Варя. — Как могу, так и зарабатываю. И почему тебе вообще приспичило на эти острова? Хочешь развлечься — поехали в Европу. В Вену, например. Или в Прагу.
— Да нужны они мне сто лет! — сморщился Макс. — Каменные джунгли. И такой же, как у нас, холод. А на островах — песок белее, чем сахар, заросли пальм, а в океане живут волшебные рыбки…
Варя задумалась. Неуверенно сказала:
— Но почему именно сейчас? Ведь на праздники все так дорожает… Поехали, скажем, в марте?
— Варечка, милая, — не отставал Макс. — В марте там, конечно, тоже хорошо. Но ты только представь: предсказывают, что на Рождество в Москве будет дождь. Вот и подумай: вдруг не обманут вруны синоптики?! Будет унылая, противная, мерзкая хлябь! Все забьются по квартирам и возьмутся пить водку. А мы с тобой, как короли, сядем в самолет и улетим на край света. В беззаботную кокосовую страну. Вот это будет сказка, это я понимаю! Похлеще твоих любовных романов!
— Ну, Макс, ты и придумал… — вздохнула Варя.
— Ты согласна? Полетим? — просиял он.
— Попробуем, — кивнула Варя. — Только так: с сегодняшнего дня ты все свои деньги мне отдавай, а то я тебя, транжиру, знаю… За тобой если не присматривать — мигом промотаешь.
…Варя до последнего дня не верила, что у них получится уехать в тропический рай. Она всегда доверяла своей интуиции, а интуиция неумолимо подсказывала: никаких островов не выйдет. Уж больно не вязалось: в Москве снег и холод, а они, словно буржуи, жируют в теплых краях. Обязательно что-то случится и им помешает…
Но, к ее удивлению, Рождество близилось, однако ничего плохого не происходило. Им везло. Издательство честно платило все гонорары, а Макс послушно отдавал ей все деньги, что зарабатывал, и пил только дешевое пиво. Неужели у них и правда все состоится?!
Сегодня утром, за два дня до Рождества, они с Максом съездили в туристическое агентство. Оплатили билеты, трансфер и путевку.
Пяти зеленых, с трудом заработанных тысяч было жаль. Зато они выслушали ворох восторженных заверений: «Вы не пожалеете! Это будет полный эксклюзив, самое яркое воспоминание в вашей жизни!»
Макс от каждого слова туристической тетеньки млел. И нахально шепнул Варе: «Учись, детка, какими должны быть хеппи-энды!»
А потом он деловито поместил билеты, туристические ваучеры и тощую стопочку сдачи в кейс, и они побежали каждый по своим делам. Варя — к парикмахеру и за новым купальником. Макс — на работу, доделывать какой-то спешный
проект.— Завтра мы нырнем в океан! — поцеловал он ее на прощание.
— Не сглазь! — привычно цыкнула Варя.
Она улыбнулась вслед Максу. Настроение, хоть на улице и пурга поднялась, было солнечным — словно они уже на островах. Наверно, Макс все же прав: так здорово улететь из зимы в лето, из обычного Рождества в Рождество сказочное…
Домой Варя вернулась поздно. К купальнику пришлось покупать парео и модные шлепанцы с клубничинами, а парикмахер уговорил ее осветлить несколько прядей: «Знаете, как будет красиво, когда вы в тропики попадете. Получится, будто солнце в волосах играет!»
Едва открыла дверь — замерла на пороге: в квартире оказалось темно и очень холодно. Из-за распахнутых по всем комнатам окон гулял ледяной сквозняк, а с улицы слышались бессвязные песни — похоже, граждане начали отмечать Рождество заблаговременно.
— Макс! — тревожно крикнула Варя. — Макс, ты где?
Тишина. Сердце забарабанило. Семнадцатый этаж, открытые окна и Макс — такой непредсказуемый, нервный и, как говорит знакомый врач, «психически нестабильный».
Варя отшвырнула пакеты с покупками и на дрожащих ногах вошла в гостиную — никого. Только в разверстые окна летит снег, понемногу укутывает искусственную наряженную елочку…
Варя бросилась к подоконнику, жалобно крича:
— Макс, Макс!
— Я здесь, — донесся его голос из спальни. — Иди сюда.
Ноги дрожали, зуб не попадал на зуб. «Да чего я так испугалась-то? — успокаивала себя Варя. — Просто холодно в квартире, вот я и трясусь…»
— Ты зачем квартиру выстудил? — строго спросила она, врываясь в спальню.
Окно здесь тоже было распахнуто. А Макс, в одной майке, стоял, облокотившись на ледяной подоконник. Лицо — закаменевшее, пустое. В волосах плачут снежинки.
— Что случилось? — тихо спросила Варя.
Ответом был такой взгляд, что ее снова передернуло словно от арктического холода.
— Пожалуйста, говори! — взмолилась она. — Не молчи.
Он собрал с подоконника горсть снежинок, сдавил их в мокрый комок… тихо выдохнул:
— Варюшка, я просто не знаю, как тебе об этом сказать…
Она почувствовала, как ее наполняет ярость. Не из-за того, что что-то явно случилось, а исключительно из-за антуража. Словно она находится внутри фильма, который снимает режиссер-авангардист: огоньки иллюминации за распахнутым окном, снег на подоконнике и закаменевший взгляд Макса. И его монотонный монолог:
— Варечка, я знаю, что виноват. Но я не мог. Просто не мог остановиться, понимаешь? Я хотел как лучше… Ты же сама сказала, что на этот курорт нужно брать как минимум пару тысяч на расходы… На СПА там всякие, на тропические коктейли… А у нас только тысяча была. Вот я и подумал… В общем, заглянул в казино. На полчасика. Нам ведь так фартило весь последний месяц, что я и не сомневался — и здесь подфартит. Что я эту штуку несчастную в момент подниму…
— И в итоге? — Варя постаралась, чтобы голос звучал спокойно.