Реми
Шрифт:
Она наблюдает, как я направляюсь к двери, ее грудь вздымается, ее любовь отражается в глазах.
— Я беременна твоим ребенком, если у тебя вдруг были какие-то сомнения по поводу того, чья я, — говорит она, слабо улыбаясь.
— Вы оба мои, — я указываю прямо на нее. — Особенно ты.
Когда я поворачиваюсь, она обращается ко мне.
— Эй! Ты тоже мой.
Кивая, я вынимаю свой iPod и бросаю его ей.
— Не скучай по мне слишком сильно.
Она ловит его так, как только что поймала мою душу, крепко ее держа.
— Не буду! — кричит она,
Оставь ее отпечаток в своем гребаном черепе, Тейт.
И я так и делаю.
Она все еще в моей голове, когда я встречаю ее подругу в коридоре.
— Привет, Мелани.
Она одаряет меня таким же взглядом, полным обожания, как и все мои поклонники.
— Привет, Реми.
Я хмурюсь.
— Я хочу первым все знать. Если она заболеет, если ей одиноко, если я нужен ей.
Она продолжает кивать с этой нелепой улыбкой.
— Не волнуйся, я позвоню тебе или она позвонит, не сомневайся, — уверяет она, похлопывая меня по груди, ее зеленые глаза поблескивают. — А теперь иди, — она снова гладит мою грудь, на этот раз отталкивая меня, безрезультатно. — Иди! Давай же, секс-бог! Я позабочусь о твоей девушке.
Я хватаю ее за запястья, опускаю их, затем заставляю себя идти к лифту. В машине я барабаню пальцами по коленям. В самолете мои наушники лежат рядом, но не плеер. Теперь моя музыка у нее. Она сама является ВСЕЙ. МОЕЙ МУЗЫКОЙ.
Когда мы приземляемся, и я включаю свой телефон, то получаю от нее сообщение.
«Позвони мне сегодня, если хочешь»
Черт, конечно, я чертовски хочу.
Я все еще потный в тренажерном зале, пытаюсь заниматься, но хватаю телефон, чтобы позвонить ей. Опускаюсь на скамью, попивая «Геторейд». Не отвечает.
Я звоню снова.
Нет ответа. После нескольких попыток, вибрация оповещает о сообщении.
«Мои друзья все еще здесь. Может, поговорим завтра?»
Отставляю «Геторейд» в сторону, чтобы напечатать ответ.
«В то же время?»
«Да, в любое время».
Мои пальцы слишком большие и мне приходится очень постараться, чтобы напечатать: «Ок».
«Спокойной ночи Реми»
Еще тяжелее приходится писать «Тебе тоже».
Затем я пялюсь на экран, но больше ничего не приходит.
Этой ночью я не могу уснуть. Я приседаю, отжимаюсь, прыгаю через скакалку. Я хотел, чтобы она вышла замуж за чертового чемпиона, поэтому я решил, что и тренироваться буду соответственно. Через несколько часов я прекращаю тренироваться, сажусь на ковер, упираюсь руками в колени и кладу голову на ладони, думая об улыбке, которую храню запечатленной в своей памяти.
Принимаю душ и включаю свой iPad, выигрывая партию шахмат у какого-то парня в пять утра, пытаясь не думать о том, как сильно я жажду ее. Ее запах, ощущение ее, то, как она выглядит. Двигаю пешками, а в голове я вхожу в нее и заставляю стонать. Утром звоню в ближайший к ее
дому цветочный магазин, но еще слишком рано и они пока не открылись.Во время завтрака Пит и Райли изучают мое лицо.
— Кому ты названиваешь? Дай Брук отдохнуть, — говорит Райли.
Я вздыхаю и убираю телефон.
— Эй, посмотри на меня на секунду, Рем, — говорит Пит, с тревогой в голосе.
Я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом, чтобы он увидел, что я, черт возьми, не темный. На этот раз грусть исходит не от химического дисбаланса в моем теле.
Моя грусть исходит от моего сердца.
— Реми, все готово, — говорит Диана, когда приходит с моим завтраком. Она умна, это точно — будто почувствовав, что я не голоден и оторвусь на нее за попытку накормить меня, она взбила белки с какой-то полезной фигней, и подала все это в жидком виде в трех больших стаканах. Я проглатываю их один за другим.
— Почему ты продолжаешь набирать номер? — спрашивает Пит, наблюдая за мной. — Я могу сделать это для тебя, что тебе нужно?
— Я не хочу, чтобы Брук по мне скучала.
— Хорошо, так каков план?
Я провожу руками по лицу и произношу рычанием:
— Такое ощущение, будто я дышу под чертовой водой без нее.
— Чувак, она боец, как и ты. С ними все будет в порядке. С обоими, — подчеркивает он.
Он идет за моим iPad, чтобы проверить номер того магазина. Хлопает меня по спине прежде, чем позвонить флористу.
— Я хочу сотни роз, Пит! — ору я, пока он расхаживает по гостиной, разговаривая по телефону. — Я хочу, чтобы они были по всей ее квартире, — продолжаю инструктаж. — И все они должны быть красными. И я хочу, чтобы каждый десяток шел с песней, чтобы она думала обо мне. Мне нужно, чтобы она думала обо мне.
Она так и делает, думает обо мне.
Она звонит и пишет мне, и я звоню и пишу ей.
Каждый день я слушаю отчет о том, что она делала, как она. Ребята говорят, что будет легче, но пока не становится. Становится хуже.
И не станет, пока не наступит тот волшебный день, когда я смогу вернуть ее в пределы досягаемости.
НАКОНЕЦ, ФИНАЛ. Моя маленькая петарда и я заключили соглашение, когда она вернулась, и ей бы лучше придерживаться его. Дело в том, что Скорпион шантажировал ее сестру, чтобы она вернулась обратно к нему. Ублюдок.
Мы с Питом подослали своего человека, и теперь знаем, что у Скорпиона на нее что-то есть, из-за чего она скорее всего и вернулась к этому придурку. Но в этот раз я не позволю Брук вмешиваться. Сегодня я об этом позабочусь.
Этот сезон не был легким, но с другой стороны стоящее не дается легко.
Спускаясь на лифте в отеле, мы направлялись в «Андеграунд», и я с трудом удерживал себя от падения в самую глубокую пропасть в истории моих спадов.
Пока мы едем в лифте, я пытаюсь настроиться на бой несколькими соперниками, но, хоть мое тело и готово, мыслями я сейчас со своей девушкой. Когда мы выходим в лобби, я хватаю Брук за бедра и притягиваю к себе, бормоча:
— В поле моего зрения.
Ее взволнованные золотые глаза встречаются с моими, и я выдергиваю свои наушники.