Рената Витали
Шрифт:
Когда я проснулась, мне бросилась в глаза тонкая черная линия, проведенная по пальцу. Я не знала, как она там оказалась, но чувствовала, что это важно.
ГЛАВА 21
Доверие начинается с истины и заканчивается правдой.
Сантош Калвар
РЕНАТА ВИТАЛИ
Тень пошевелилась напротив меня, и я перевела взгляд на Дамиана. Мы изучали друг друга. Он вскинул бровь, осмеливаясь сказать, чтобы я не садилась.
Я закатила глаза.
— Валяй.
Два первокурсника захихикали, проходя мимо
— Мы на людях, — заметила я.
— Так держать, Нэнси Дрю.
— А что случилось с «я не могу находиться рядом с собой на людях»?
— Думаю, это больше не действует после того, как я публично заступился за тебя на выпускном, и мы ушли вместе.
Да. Точно.
Я почесала плечо, уставилась на что угодно, только не на него, прежде чем, наконец, уделить ему внимание, которого он заслуживал.
— Спасибо.
— Что, что?
— Спасибо, — повторила я громче, и что вы знаете? Это меня не убило. — Зачем ты это сделал?
Его глаза пробежались по моему лицу.
— Что ты помнишь о прошлой ночи?
— Я помню… — Я прочистила горло. — Я помню библиотеку.
— И это все?
Боже, он собирался заставить меня сказать это.
— Я помню поцелуй. Я помню спортзал. Ты наорал на Лору и всех остальных. Потом ты отвез меня домой.
— А потом?
— А потом все расплывается. Ты помог мне лечь в постель и… — Тут до меня дошло, что он не ответил на мой вопрос. — Ты собираешься рассказать, почему ты помог мне?
Почему ты поцеловал меня…
— Ты не помнишь, о чем мы говорили? — Он выглядел так, словно хотел сказать что-то еще, но решил этого не делать.
Мои брови сошлись. Он вел себя странно, не так, как обычно. Его поведение заставляло меня нервничать. Я провела маркером по кольцу на пальце — нервный тик, появившийся у меня за время разговора. Я даже не знала, откуда оно взялось, но оно меня успокаивало.
Глаза Дамиана опустились вниз и изучили мои движения.
— Что с кольцом?
— Я… — Я запнулась, подыскивая, что сказать. По правде говоря, я хотела смыть его, но не смогла заставить себя. Это противоречило логике. — Маркер не смывается.
Должно быть, ему понравился этот ответ, потому что его тон изменился. Он стал ярче, чем раньше.
— Это маркер, а не татуировка.
Я сменила тему.
— Ты не ответил на мой вопрос. Почему ты помог мне прошлой ночью?
Его взгляд снова переместился на мое кольцо и задержался на нем.
— Я помог тебе, потому что это случится, Рената. Когда мы выйдем из дверей этой библиотеки, мы будем вместе. Последние несколько лет я стремился к цели, и в этот вечер я ее достиг. Я должен был быть счастлив, но я не был счастлив, потому что ты мне нужна. Ты подарила мне ту часть себя, о которой я даже не подозревал.
Прозвенел звонок, но никто из нас не сдвинулся с места.
Дамиан отодвинул стул, встал и протянул руку.
— Я собираюсь уйти прямо сейчас, и если ты уйдешь со мной, я буду знать, что тоже подарил тебе частичку себя.
Это был Дамиан — самый осторожный человек из всех, кого я знала, — который выставлял себя на всеобщее обозрение. Если быть честной, его чувства отражали
мои.Я уставилась на его протянутую руку.
А потом взяла ее.
ГЛАВА 22
Обман — один из самых быстрых способов получить малое и потерять большое.
Томас Соуэлл
РЕНАТА ВИТАЛИ
Блаженство после выпускного.
Это было на самом деле. А не просто что-то придуманное в кино. Я знала это, потому что чувствовала. Злилась ли я на Лору? Злилась. Но выпускной был моим первым настоящим школьным воспоминанием, и я хотела дорожить тем, что помнила о той ночи. Например, танцы в библиотеке с Дамиано и мой первый поцелуй.
В ту ночь мы сместились. Наши ночные свидания в библиотеке превратились в жаркие поцелуи до самого восхода солнца. Обед в школе мы проводили в библиотеке, читая рядом друг с другом и украдкой целуясь, потому что ни один чертов учитель или библиотекарь не посмел бы ничего сказать мне или Дамиану. И мы ездили на его Range Rover, а не с шофером, чтобы проводить время в поездках в школу вдвоем.
Мы не навешивали ярлыков на наши отношения, но учебный год уже закончился, я, будучи взрослой, могла уйти без юридических последствий, и мне пришло в голову, что, если Маман, наконец, найдет способ связаться со мной, я не захочу уходить.
Я взяла ручку с хной и подправила линию, с которой проснулась на следующий день после выпускного. С тех пор я делала это регулярно и не могла объяснить, почему. Хна не казалась мне достаточно стойкой, но следующим шагом должна была стать татуировка.
Как я могла вытатуировать на своем теле то, чего не помнила, только потому, что чувствовала необъяснимую связь с этим?
Ответ: Я не могла.
Я надела кольцо на хну, чтобы скрыть ее. Хотя это выглядело нелепо, я надела кольца на все пальцы, потому что не хотела объяснять, что такое хна.
Анджело загнал меня в угол, когда я вышла из спальни, чтобы встретиться с Дамиано в его комнате.
Я смотрела на дверь Дамиана, побуждая его открыть ее, а затем бросила невозмутимый взгляд на Анджело.
— Да?
Он оперся бедром о стену и наклонился ближе ко мне.
— В последнее время вы с моим сыном кажетесь близкими.
— Х-м-м… — Я осмотрела свои ногти. — Когда я в последний раз ужинала с боссом Романо, у него были более важные дела, чем то, с кем его сын решил проводить время. — Переведя взгляд на него, я улыбнулась. — Когда в последний раз вас приглашали на ужин с боссом Романо? — Я рассмеялась. — … или с главой какого-нибудь синдиката?
Его глаза-бусинки сузились, а то, как он возвышался надо мной, можно было легко истолковать как угрозу.
— Ты слышала о моем деде, Людовико Де Лука?
Кто же не слышал?
В семье Де Лука царило безумие, и началось оно с человека, готового убить собственного ребенка. В мире, где верность и честь не знали границ, семье Де Лука не было места. То, что Дамиан остался в здравом уме, было не более чем чудом.
Я смерила взглядом его невысказанную угрозу.
— Я знаю, что детоубийство вас отпустит, но если не ради достоинства, то ради самосохранения в вашем безмозглом черепе. Когда вы развалите эту семью до основания, единственный человек в этом городе, способный ее восстановить, будет находиться в той комнате за вашей спиной.