Ренессанс моей души

– Без понятия. Но, растения очень ценные, полагаю, и семена тоже. Так что, могу предположить, обычные смертные позволить себе подобную кашу вряд ли способны. Разве что купцы и дворяне… - Предположил парень.

– Так. – Задумчиво пробормотала я, - об этом я как-то не подумала. Ведь на обычный завтрак по незнанию могу спустить годовой бюджет какого-нибудь государства… Хазаэль, можно воспользоваться твоими знаниями и попросить вытащить отсюда десять самых распространенных круп для приготовления разных видов каш? – И протянула ему кольцо.

Некоторое время он колебался, но все-таки выполнил просьбу. Я радостно уволокла довольно увесистые мешочки на стол, ближе к очагу. И снова начала свои изыскания. Теперь было проще, сначала просто варила крупы на воде, потом добавляла молока и сливок, меняя пропорции и отмечая вкус и консистенцию, получившиеся по итогу. Снова пригодилась тетрадка, куда я все тщательно записывала, и не раз мысленно поблагодарила Зарекса за особую педантичность. Ведь на каждом мешочке оказалось написано название, время и место сбора. Кроме пропорций, доверяла бумаге все вопросы, которые возникли после вчерашних событий и сна. Изредка поглядывая на Хазаэля, пыталась понять, что меня смущает в воспоминаниях Лиарии и в том, что узнала сама. Айрос рассказывал, что маги могут изменять внешность, и по всему выходило, что передо мной сидел не настоящий Хазаэль. Как минимум он отличался отсутствием длинных ушей, а как максимум – всем. И можно было бы предположить, что это два разных Хазаэля, если бы не этот запах, не изменившийся с детства. Сливочно-ванильный, а уж в совокупности с его холодной магией – истинный пломбир. Я хихикнула над последней мыслью, и, найдя для себя логичное обоснование не состыковкам внешности, приставать с вопросами не стала, не мое это дело. Еще я излила все свое возмущение на ситуацию и дракона, который обиделся, хотя прекрасно знал, что я не из этого мира, и не могу знать всех особенностей его менталитета и физиологии. Да я даже не представляла себе, что он может стать дракончиком. Тем более таким… привередливым и обидчивым, хоть и невероятно милым.

Провозилась пару эрн, может и больше, прежде чем смогла определиться с тем, какую крупу и каким образом хочу приготовить. Решила поспешить, так как со стоном, как после добротной попойки, из-под одеяла в углу выбрался помятый Айрос.

– Вина?
– Тут же предложил Хазаэль.

– Катись в Бездну. У меня и так голова раскалывается. – Ответил Айрос, усаживаясь в кресло. При этом попал он туда не с первого раза, настолько сильно его шатало.

– Корлинтус? – Робко предложила я.

– Вот, девушка знает, что нужно предлагать после потери крови. А ты вина-вина, ой, все! – Он буквально растекся по креслу, вновь подложив под спину знакомую подушечку, откинул голову и прикрыл глаза рукой. Я принесла чайник и чашки, на всякий случай две. А еще вытащила из кольца остатки вчерашних блинчиков и некоторые сладости. Я налила в чашку корлинтус, поставив перед ним. Айрос придвинул ее к краю стола, и, вместо того, чтобы поднести к себе, поморщившись, нагнулся к ней. Можно было не сомневаться, что даже такое простое действие отзывалось болью в теле и давалось с трудом.

Я даже поймала себя на мысли предложить подержать чашку, но не решилась, чтобы не подчеркнуть его немощь. Лишь уточнила, - пока не приступила к основной готовке, могу попробовать немного … помочь… не знаю, сработает ли… и не отгрызет ли Зарекс мне руки… Но… если хочешь, могу помассировать плечи. – Немного спутанно произнесла я.

– Если это поможет, я не против. – Мягко, но немного вымученно, улыбнулся он.

Я вымыла руки и вернулась, - могу я … снять с тебя рубашку? – Вспоминая вчерашний косяк, решила уточнить сразу.

Он кивнул.
– Конечно, делай что необходимо, я согласен практически на все.
– В голосе звучала усталость и, неожиданно, покорность.

Получив карт-бланш, склонилась и стянула рубашку с плеч. При этом по мне так шандарахнул аромат его тела, что я сама чуть не закачалась. Не знаю, как удержалась от того, чтобы не устроиться у него на коленях. Так что буквально за шкирку уволокла свое тело за спинку кресла. Там стало чуточку легче, но лишь до того момента, как руки коснулись кожи. Неожиданно по-девичьи мягкая, но под ней скрывались натренированные упругие мышцы. Вынуждающие прилагать усилия, чтобы добиться нужного результата. Впрочем, если признаться честно, массировала я Айроса в некотором подобии дурмана, и далеко не всегда прикосновения были обоснованными и профессиональными. Но я очень старалась держаться в рамках, даже в глазах темнеть начало от того, что дышала через раз. И все это время парни о чем-то то ли разговаривали, то ли спорили, смысл ускользал, как туман поутру. Когда я закончила и укрыла плечи рубашкой, поспешила сбежать туда, где чувствовала себя наиболее комфортно - к очагу и кастрюлькам.

Вскоре ко мне все также пошатываясь подошел Айрос с пустым чайником, пробормотал «спасибо» и отправился досыпать. При этом весьма небрежно сдвинул недовольно засопевшего дракончика с теплого места и притянул обратно. После чего их дыхание выровнялось, и я с трудом смогла оторвать взгляд от этой безмерно умилительной картины.

Глава 24. История одомашнивания дракона

Тряхнув головой, погрузилась в приготовление завтрака. И, уже когда почти все было готово, от постели раздалось недовольное мявканье. Тут же подорвалась, забралась на кровать и протянула ладошку к моему зверенку. Я опасалась, что которун уже позабыл меня за ночь, но нет. Мелочь проворно сцапала палец и принялась усердно его обсасывать, явно в надежде на молоко, но, понятное дело, безуспешно. Отчего и без того умильная мордочка скуксилась и стала еще забавнее. Я услышала смешки Хазаэля, а когда повернулась к нему, увидела протягиваемую мне бутылку.

Выдав которуну желаемое, устроила его на сгибе локтя, а сама уселась в соседнее с эльфом кресло. Зверек радовал непередаваемыми звуками, от чавканья и причмокивания до куда более неприличных.

– Спасибо. А у тебя этих бутылочек еще много? – С лукавым прищуром поинтересовалась я.

– Это та же, что я давал тебе этой ночью, нового в ней – только порция молока.
– Уклончиво отозвался Хазаэль.

– Угу… а молоко … Его у тебя много?
– Допытывалась я, ибо самой достать в этой глуши питание для котенка казалось весьма проблематичным.

– Много. – Улыбаясь, с кивком подтвердил он.

– Тогда я с тобой дружу.
– Я тоже растянула губы в дружелюбной улыбке.

– Пока не вырастет питомец?
– С хитринкой в глазах уточнил Хазаэль.

– Ну, когда он вырастет, тебе уже не с кем будет дружить. Вроде как… он меня слопать должен в итоге… - Отозвалась со вздохом , вспоминая горькие слова Зарекса.

– Не должен, но может. – Уточнил эльф, а после добавил, - будет зависеть от тех связей, что вы установите. Магические звери могут стать друзьями, ездовыми животными, защитниками, даже любовниками или врагами. Которун, к слову, очень сильный магический зверь. Он один из немногих, кто может принимать человеческую форму. Но для этого ему, как и гнидадафу, нужно обучение… - Взглядом он указал на спящего дракона.

– Мать моя женщина! – Ошалело уставилась я на пушистый комочек, который ну никак не тянул ни на ездовое животное, ни на героя-любовника. – Скажи мне, что это самочка… - Умоляющим взглядом уставилась на Хазаэля.

Но он развел руки в стороны. – Это которун, у них нет врожденного пола. Они могли бы, как флирены, магвири или те же драконы, спокойно жить среди Разумных. Но предпочитают уединение и природу, словом, свободу от правил и обязательств.

– Вот и хорошо, вырастет и уйдет обратно в лес: искать себе семью среди своих.

– Чтобы которун смог выжить в лесу, его должен растить не человек. И даже в этом случае он может закончить, как и его мать.
– Рассуждал эльф, вновь наполняя бокал.

– Эх, по всем параметрам я ему не подходящий опекун. Лучше бы мне Зарекс сразу руки откусил, когда я к котенку потянулась… Особенно, если бы тогда знала, что за этим последует.
– Вздохнула с тяжестью на сердце.

– Тогда ты бы не смогла его воспитывать. А в понимании Мастера, именно этого ты и желала.

– Я просто хотела потискать милашку… и все. Без всяких там опекунств или, как там было, а – предпочтений.

– Значит вы просто неправильно поняли друг друга.
– Хазаэль отпил вино и небрежно перевернул страницу.

– Я теперь вообще боюсь проявлять хоть какую-то инициативу. Если … провести аналогию. То теперь я должна взять опекунство еще и над Айросом, и над вон тем мешком крупы. Могу и тебя потискать, чтоб для компании… - Несправедливость и недовольство вчерашней ситуацией все-таки выплеснулись.

Он рассмеялся. – И да, и нет. Когда речь заходит о существах, что не способны сами заботиться о себе, то - да. Выказывание заботы означает желание стать опекуном или хозяином. А вот с Разумными все куда труднее и запутаннее. Маги ищут Учеников или Мастеров. А потому будут только рады вниманию, некоторые из смертных также не откажутся от шанса на сытную жизнь и потому с удовольствием станут твоими любовниками или даже домашней зверушкой. Но все же подавляющее большинство понимает подобные знаки внимания и считают не более чем проявлением дружелюбия или простого интереса к чему-то новому. К сожалению, Мастер к ним не относится, но и винить его за случившееся тоже нельзя. Излишнее внимание и забота испортили его характер. И вина за это лежит на мне и немного на Эри.
– Он хмыкнул, явно подумав о чем-то забавном, - знаешь, мы хотели… одомашнить черного дракона. Верили, что так он станет действительно счастливым. Но в итоге Глава Дома Личей вновь оказался прав. Из-за нас Мастеру приходится страдать еще больше. – Эльф тяжело вздохнул и отставил бокал.
– Каждое наше ранение, каждая ошибка воспринимаются им, как собственный промах и несостоятельность как Мастера. А ведь у него были другие Ученики, до нас. И много. Но в итоге именно мы все испортили.