Репортаж с ничейной земли. Рассказы об информации

– А Ничейная земля?

– А связь информации и энергии?

– А почему энтропия и в газе, и в тексте, и в организме измеряется с помощью одинаковых единиц?

– А что общего между информацией в клетке и информацией на страницах газет?

– А откуда взялась информация, которая существует в природе? Мы хотим иметь ясность в этих вопросах.

Ну, а если этой ясности нет? Пока речь шла только о технике передачи сообщений, все было просто и ясно. В клетке - уже сложнее. А что касается физических процессов, то тут наука лишь недавно сделала первый, неуверенный шаг.

Можно ли хранить информацию в физическом теле?

Очевидно, можно, иначе мы не могли бы сохранять информацию в искусственной памяти электронных машин. Ведь ячейки «памяти» - это физические тела, от этого никуда не уйдешь. У них есть своя энтропия. Зависит ли она от энтропии текста, который мы хотим сохранить в этой «памяти»? Одни говорят - да, другие - нет. Можно измерить энтропию газа и энтропию человеческой речи. И в том и в другом случае можно оценить ее количеством бит. Но что будут означать эти биты? Одно и то же или нечто совершенно различное? И здесь нет единого мнения. Пока еще никто не сказал последнего слова. Так что же мне прикажете делать? Вести вас на Ничейную землю? А по какому путеводителю мы там проложим маршрут?

Я старался объяснить вам новые методы, отметить все любопытные факты. Но вам все мало, подавай вам Ничейную землю. Да ваше любопытство просто не имеет границ!

– Это не любопытство, - возражает требовательный читатель.
– Мы просто не поняли того, что вы написали.

– Чего же вы не поняли?

– Да ничего. Не поняли самого главного - что же такое информация?

– Вот тебе и на! Ведь об этом же говорилось почти на каждой странице. Уж чем только я не пояснял вам этого: и формулами, и словами, и опытами с шарами.

– Формулы формулами, шары шарами. А вот информация... Говорили, что это мера неопределенности, мера неведения и еще там что-то такое. Но ведь не может же мера неопределенности управлять самолетом или заводом!

– А что несет в себе половая клетка?
– раздался чей-то задорный голос.
– Меру неведения? Откуда же тогда у потомков возникает сходство с родителями?

Вопросы сыплются градом, один выступающий сменяет другого.

– До сих пор мы считали: для того чтобы повлиять на движение, надо израсходовать энергию, приложить силу. А теперь? Ничтожная энергия электрических импульсов может поднять ввысь и вернуть на Землю самолет или космический корабль. Вы скажете, это за счет энергии двигателей. Но чего стоит эта энергия без маленькой энергии импульсов? Она пригодна только на то, чтобы грохнуть о землю и разбить вдребезги гигантский летательный аппарат!

– А возьмите живой организм!
– подхватывает следующий оратор.
– Отними у него информацию, и сразу прекратятся все жизненные процессы, исчезнет связь между всеми органами, между организмом и внешней средой. Значит, не будь информации, не было бы ни клетки, ни организмов, ни жизни, ни разума, ни летательных аппаратов, ни вычислительных машин? А где она появилась впервые? Может быть, там, в облачке газа? Ведь не случайно же Больцман увидел в нем формулу, которой подчиняется даже словесный текст!

– А потом вы говорили, что газ - это физическое тело. И «память» машины тоже сделана из физических тел. Значит, физические тела могут сохранять информацию? Тогда почему бы ей не ужиться и в газе?

– Вы скажете: «память» машины сделана человеком. А кто «сделал» живую клетку? Если нашли информацию в клетке, то почему ее не ищут в кристалле?

– Вы скажете: кристалл не живой. Но ведь помнит же информацию машина, в которой живых клеток даже в помине нет! Что же получается? Заколдованный круг? Вроде бы, где ни копни, всюду найдешь информацию? Она управляет всеми процессами. Что произошло в организме, получившем новые сообщения? В нем не прибавилось энергии - энергия импульсов совершенно ничтожна. В нем не прибавилось вещества. А все процессы протекают как-то иначе. Какая сила заставила их изменить свой ход?

Нам говорят: информация - это не сила. И не энергия. И не вещество. Так чем управляются эти процессы? Ведь не святым же духом.

Оратор умолк. И я молчу. И вместе с нами молчат читатели. Они ждут, что ответит автор. Значит, выхода нет. Остается одна дорога - дорога к Ничейной земле.

Идите с нами, профессор!

Город остался далеко позади. Мы шагаем по бездорожью. Нет больше четко очерченных площадей и улиц, впереди бескрайная равнина - Ничейная земля. Можно идти прямо или свернуть в сторону - всюду одно и то же: до самой линии горизонта манящая и пугающая бесконечная туманная даль.

Но что это? Тонкая струйка дыма поднимается над ровной поверхностью и исчезает в тумане. Кто-то зажег костер? Неужели и здесь обитают люди? Может быть, они расскажут нам о Ничейной земле?

Мы ускорили шаг. Вскоре на фоне безрадостной серой равнины удалось различить темное пятнышко. Сомнений нет, это походная палатка, раскинутая посреди бескрайной степи. Мы подходим ближе и обращаемся к человеку, сидящему у костра.

– Простите, вы случайно не из Нового Города?

– Да, мы оттуда.

– Экспедиция?

– Совершенно верно. Если хотите - разведывательный отряд. Правда, отряд небольшой, всего два человека: профессор Староверов - он сейчас отдыхает в палатке - и я, его соратник и ученик. Будем знакомы - моя фамилия Быстров.

Кажется, нам повезло. Мы не одни в этом нескончаемом бездорожье. С нами вместе на Ничейную землю идет профессор! Это так неожиданно и в то же время так обычно. Ведь ни одно увлекательное путешествие не обходилось без такого вот мудрого старичка профессора. Благодаря ему не погибли в мире шестиногих страшилищ Карик и Валя, благодаря ему вовремя почуял недоброе пятнадцатилетний капитан фрегата, потому что кто же, кроме ученого, смог бы разглядеть в кишащих живностью джунглях маленькую муху цеце?

И у нас будет все точно так же, как в солидном приключенческом романе. У нас есть свой профессор. Просто удивительно, как мы могли такое долгое время путешествовать без него!

Но ученик профессора довольно холодно встречает наши восторги.

– Вы напрасно считаете, что вам уж так повезло. Вы не знаете профессора Староверова. Должен сказать вам совершенно откровенно: он не имеет ничего общего с теми традиционными чудаками - учеными из приключенческих романов. Те были энтузиасты, а он...

Впрочем, я должен быть по отношению к нему справедливым. Я много лет работаю вместе со Староверовым и, пожалуй, не назову имени ученого, который мог бы соперничать с ним в целом ряде различных наук. От него приобрел я навыки в области точного эксперимента, научился увязывать теорию с практикой, делать выводы и обобщения на базе добытых опытом фактов. Наши цели и взгляды были едины. Но с появлением теории информации между нами словно вырос какой-то невидимый, но ощутимый барьер. Мне стало казаться, что Староверов проявляет излишнее недоверие к новым идеям. Особенно рьяно протестовал он против распространения понятий новой теории на область физических явлений, против поисков связи информации и энтропии...