Решение

Вздохнув, Кэрол постаралась собраться и вспомнить события последних дней, связанные с дочкой.

Вот она отмахивается от Софии, спеша к зовущему ее Эду. Конечно, не потому что она так уж торопится услужить мужу по своей воле. А потому что все еще надеется на то, что их шаткий мир сохранится и перерастет во что-то более крепкое и постоянное. Потому что ради самой же Софии хочет создать видимость настоящей семьи. Потому что боится того слишком уж знакомого ей огонька, все еще тлеющего в глубине глаз Эда.

Вот она сидит в комнате и машинально кивает что-то ей рассказывающей Софии, а сама думает о своем. Потом только растерянно смотрит вслед то раздраженно подскакивающей с кресла, то уныло встающей с дивана дочке, которая, так и не дождавшись ответа, просто уходит. Уходит, а Кэрол вяло думает о том, что стоило бы ее догнать и поговорить по душам, как они не делали уже давно, а потом снова вспоминает Андреа, которой и были заняты ее мысли всю неделю, и снова пытается заставить себя поверить в то, что подруга где-то там все еще жива. И желательно, не только жива, но и не подвергается никакой опасности ни от ходячих, ни от людей. Ведь сама Кэрол на последних совсем не надеялась: уж она-то, как никто другой, понимала, чем чревата для Андреа ее красота, если она вдруг попадет в неподходящую компанию.

Вот она слишком уж строго прикрикивает на болтающую с Карлом Софию на уроке, слышит смешки других детей и видит краску, заливающую лицо дочери. Она считает, что правильно сделала, прикрикнув, ведь дочь учительницы в первую очередь должна подавать другим детям пример, а не вести себя так, словно ей вообще наплевать на учебу. Но теперь, вспоминая поведение Софии, Кэрол наконец понимает, что девочка своим, таким несвойственным для нее поведением, просто пыталась хоть как-то привлечь ее внимание. Безуспешно.

Вот она снова прикрикивает на Софию, приставшую посреди улицы к вернувшемуся с охоты Дэрилу. Не обращает внимания на ее обиженный взгляд, на недоумение на лице Дэрила, которому девочка, кажется, совсем не мешала, и уводит ее за руку домой, словно маленькую. И старается не признаваться себе в том, что она это сделала из-за эгоистичной и горькой обиды на то, что с Софией он общается, тогда как с ней самой даже не здоровался ни разу, когда она приходила к Мэрлу. Только кивал холодно и отводил взгляд.

А вот она сегодня утром стоит на кухне и замешивает тесто на пирог, слушая развалившегося за столом и пьющего уже третью чашку кофе подряд Эда, который этим субботним утром, как обычно, страдал похмельем и отсюда – дурным настроением. Именно в таком настроении он больше всего любил задевать ее самыми обидными словами. Сейчас он этого делать не мог: всё ещё держался, хоть и видно было, что из последних сил, предложенного им же мира в семье. Но Эд был бы кем-то другим, если бы не нашел, чем испортить ей настроение, даже не оскорбляя ее напрямую. Он выбрал дочку.

Начал с разговора о прошлом, вспоминая чересчур сильно приукрашенные им теперь истории первых лет их брака. Говорил о том, как отлично они отдыхали вместе в лесу у озера, совсем стерев из памяти то, как он на второй же день нашел компанию охотников и провел с ними остаток недели, являясь в домик поздно ночью пьяным и отвратительно пахнущим.

Потом вспоминал их редкие походы в какие-то общественные места, совсем позабыв о том, что каждый раз он там делал что-то такое, из-за чего Кэрол отчаянно краснела и прятала лицо за длинными кудрями, которые она тогда еще носила. Хотя может быть, он и не позабыл это, а еще тогда просто не принимал в расчет то, что некоторые его слова и поступки неприемлемы для большинства воспитанных людей.

Не забыл он упомянуть и то, как часто они могли заниматься тем, что у него язык повернулся назвать любовью, в любом помещении своего дома и не только дома. А вот то, что эти занятия никогда не приносили радость и удовольствие самой Кэрол, он почему-то предпочел не вспоминать.

– С этой девчонкой одни проблемы начались. То ей задницу подтирать несколько лет, то сопли до сих пор. София то, София се. На Софию нужны бабки, София хочет жрать, София услышит, София увидит, Софию не с кем оставить. Блин, и нахрена я тогда согласился с твоими глупостями, что она нам не помешает? Жили бы без нее сейчас душа в душу! Только проблемы эта девчонка доставляет! И не избавиться же, блин от нее еще несколько лет, пока кто-нибудь не захочет такое ни черта не умеющее чучело к себе забрать!

Он распинался, видя мерные кивки стоящей к нему спиной Кэрол, которая, начав машинально кивать при первых воспоминаниях об их молодости, еще не предвещавших такого развития беседы, все так же машинально кивала теперь. Вот только не в ответ на слова Эда, а своим собственным уже мыслям. Которые он, к счастью, никогда не сможет прочесть. А если бы прочел, то убил бы ее на месте. Всеми теми способами, которыми она сейчас, с силой сминая тесто в руках, раз за разом убивала его. Начав с самого простого, казалось, выстрела в голову из пистолета, она, распаляясь вместе с продолжающим говорить гадости про собственную дочку мужа, представляла все более изощренные способы его убийства, доходя уже до пыток.

И было страшно, что она наслаждалась подобными картинами. Было страшно даже от того, что ее мозг услужливо рисовал ей такие картины. Но иначе она просто не могла.

– А ты чего стоишь, глазами хлопаешь? – Голос Эда внезапно прервал мысли прячущей пирог в духовку Кэрол о том, с каким удовольствием она прокручивала бы спицу, воткнутую в его живот. – Нет бы, взяла и этот пирог-шмирог вместо мамки приготовила, стоит она тут…

Кэрол резко оглянулась, и увидела уже выбегающую из кухни дочку, судорожно всхлипывающую на бегу. Она сделала несколько шагов вслед за ней, но не успела. София, схватив свою курточку, уже выскочила из дома. А Эд догнал Кэрол в прихожей и схватил ее за руку.

– Да пусть бежит к этому своему шерифскому сынку, нам хоть покой даст. Ты уже закончила, надеюсь? – он игриво, что значило в его случае – гадко, ухмыльнулся и шлёпнул ее пониже спины, оттесняя в гостиную.

Сейчас Кэрол понимала, что уж слишком просто она поверила в то, что София действительно побежала к Граймсам. А ведь Эд даже не сказал, что он видел это. Просто что-то там ляпнул, чтобы отвлечь ее и получить свое. И ведь с огромным же удовольствием получил, не замечая даже того, что Кэрол, не в силах видеть его, быстро развернулась к нему спиной, пряча лицо в диванной подушке и предоставляя ему поскорей заканчивать начатое.

Затем еще пришлось бежать к духовке, вынимать пирог, подавать Эду обед, провожать его, натужно улыбаясь и с облегчением понимая, что до полуночи он вряд ли вернётся, снова загуляв со своими дружками. Только после этого Кэрол, решив не кушать и пообедать уже вместе с дочкой, с которой ей давно пора было поговорить по душам, накинула куртку и отправилась к Граймсам за Софией.

– Ее у нас сегодня не было, - пожала плечами открывшая ей двери Лори и нахмурилась, повышая голос: - Карл!

Сердце Кэрол в первый раз кольнуло испугом, когда подошедший мальчик тоже лишь пожал плечами и подтвердил слова матери, сказав, что сегодня Софию он не видел.