Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
Он взял на себя все – клиентов, решение вопросов с полицией… Фотоаппарат в смежной комнате, снимки, проявка, печать…
– Тоже он? – сухо спросил Георгий.
– Да, – кивнула валькирия. – Это была его идея. И Вилли он снимал… И он же – я узнала об этом потом – требовал от него деньги. И…
Она затряслась мелкой дрожью.
– Простите… – прошептала она. – Я больше не могу говорить. Я и так слишком много рассказала. Если он узнает… О, если он узнает, то моего сына ждет смерть! Простите, я не могу. Я понимаю… но не могу. Боже, я запуталась!
Она забилась в рыданиях, обильно размазывая по лицу тушь.
Георгий презрительно скривился. Мария не смогла больше этого выносить – и резким
– Ну и зачем? – кисло сказал он. – Вы как нежная институтка, ей-богу. Да таких историй вы на каждом углу услышите с десяток.
– Но это же… Это же ужасно! Родин, так же нельзя! И так относиться к этому, и чтобы… Чтобы так происходило… Родин, почему мир такой гадкий?
Глава 5
Георгий невероятно разозлился. Если Очеретина будет продолжать в том же духе, то провал операции, которая и так под угрозой срыва, им будет гарантирован.
– Какого черта вы ее выпустили? Вы понимаете, что мы остались ни с чем, разве что обеднели на пару сотен марок?
– Как вы можете говорить о деньгах после того, что рассказала эта несчастная? – Мария сидела поникшая, с мрачным лицом, забившись в угол коляски, как будто хотела спрятаться от окружающей действительности. Родину даже стало ее жалко, и на мгновение в нем проснулось желание защитить слабую женщину. Но как только он вспоминал о том, что она только что натворила, злость снова возвращалась к нему и побуждала к активным действиям. Только вот что они должны сейчас делать?
Георгий опасался, что любой его план обречен на провал, если Мария будет рядом. Вот ведь знал, что не нужно ее брать с собой в бордель, – и надо было настаивать на своем. Мария все еще вжималась в угол и что-то бубнила про отвратительность и мерзость этого мира.
– Вы вообще понимаете, что мы только что упустили важного свидетеля? – продолжил Родин. Очеретина как будто не слышала его, продолжая смотреть в одну точку перед собой. – И не просто упустили, а отпустили самолично и добровольно, несмотря на все мои усилия спасти ситуацию. В итоге мы не приобрели никакой информации, а время уходит, – он нахмурился. – У нас осталась ровно неделя для того, чтобы нанести удар по немецкому «рубину» – слабому месту Вильгельма. Вы это понимаете?!
Мария не отвечала.
– Я вот что хочу сказать, мне кажется, что в данной ситуации я должен… – начал он, но так и не договорил.
– Надо искать этого таинственного добродетеля, – неожиданно резко перебила его Очеретина, не поворачивая к Георгию головы. – Того, у которого содержится ребенок Регинлейв и хранятся нужные нам фотокарточки.
– Вот именно! А вы ее выпустили! Вы понимаете, что теперь она и носа на порог борделя не покажет! А если еще и расскажет мадам о случившемся или благодетелю своему, то дело наше, считай, провалено. Да и черт с ним, я особенно страдать не буду, но как подумаю, что это бросит тень на репутацию Бориса! Я ему как в глаза буду смотреть? Да ведь тут даже и не в этом дело, я бы и добрыми отношениями с братом пожертвовал, если бы нужно было на благо родины. А то, что вы сделали сейчас, – это же прямые действия против России, государя и русского народа! Вы что, хотите, чтобы мы воевали с немцами? – все сильнее распалялся Родин, злясь и на Марию, и на себя, так как в голову не шло ничего путного, а действовать надо было немедленно, пока валькирия не разболтала об их беседе каждой собаке. – Сомневаюсь, что вы этого хотите. Но вы опять все испортили, что это у вас за дар такой! Нет, ну правда, вы весьма умны, но всегда забываете, что люди – не механизмы.
– Исследования показали, что мозг работает вполне себе как механизм… –
пробубнила Очеретина. – Я допускаю, что вы ничего не знаете об этих исследованиях, но все же…– Как вы можете видеть из практики, исследования бывают ошибочны. У меня собственные исследования, основанные на жизненном опыте, и я, скажем так, лучше понимаю, как надо общаться с людьми. Может, мы все-таки доверим это дело мне, как сведущему в этом вопросе?
– Родин! – возмутилась Мария, но молодой доктор не унимался.
– Как вообще можно было поверить в эту байку про ребенка, ее же все проститутки мира рассказывают своим клиентам, чтобы разжалобить и денег побольше вытянуть!
– А вы-то это откуда знаете, почти женатый человек, с невестой, которая вас там дожидается где-то на Волге? – колко заметила Очеретина.
– Старшие товарищи рассказывали, – буркнул себе под нос Родин, слегка покраснев, а про себя отметил: «Снова включила саркастический тон, значит, в себя приходит».
Мария подбоченилась.
– Хорошо, вы говорите, что это я ее упустила. Ну а вы что бы делали, если б меня рядом не было? Пытали ли бы несчастную женщину? Выбивали из нее имя этого человека, который при всех своих недостатках все же заботится о ее несчастном больном сынишке?
– Прошу заметить, что эта «несчастная женщина» чуть из меня дух не вытрясла, – ввернул Родин, потирая ушибленное ребро. – Она сама у кого хочешь что угодно выпытает. И, судя по размерам саквояжа, у нее с собой пыточных инструментов больше, чем у всей испанской инквизиции! А я бы обошелся лишь словами. Ну, припугнул бы ее чуть-чуть, зато она бы рассказала нам, где искать ее благодетеля.
– В этом нет нужды, и так ясно, кто это и где его найти, – спокойно заявила Мария.
– И кто же?! – остолбенел Георгий.
– Доктор, обслуживающий этот дом терпимости.
– Почему вы так решили?
– Сами подумайте. Он помог женщине-борцу после травмы в Дрездене, – загнула палец Мария. – Разумеется, помочь мог только доктор, а не шляпных дел мастер или пивовар.
– Ну, допустим, – Родин закусил губу. Похоже, на сей раз он оказался на лопатках.
– Он же и содержит маленького Шульца в своей клинике, лечит его или делает вид, что лечит! – второй палец. – Он же в обмен на свои услуги и привел в публичный дом бедняжку – наверняка мадам приплачивает ему за каждую несчастную завербованную. – Третий палец.
Родин нахмурил брови, а Очеретина продолжала развивать свою теорию:
– Таким образом, Регинлейв видится со своим ребенком, приходя в клинику для своих ежемесячных осмотров, тогда же она, наверное, еще и платит лекарю за содержание сына. Наверняка он на хорошем счету у мадам, а скорее всего, ее любовник и поэтому имеет доступ в любые комнаты, где беспрепятственно мог спрятать свой фотографический аппарат.
«Черт возьми, неужели все сходится?» – думал про себя Родин. Сначала он хотел было протестовать, но с каждым словом понимал, что расчеты Марии могут вполне оказаться верными на сто процентов. Тем не менее вслух сказал:
– Это всего лишь предположения.
Очеретина вопросительно подняла бровь.
– Мы не можем на них строить всю версию, – категорично заявил Георгий.
– Родин! Пока эта версия единственная, или у вас есть другие идеи? Времени у нас немного, это вы сами сказали, поэтому нужно действовать быстро. Прошу не забывать, что главная в нашей экспедиции все же я, так что извольте выполнять.
– Давайте так – будем отрабатывать вашу версию, но, уж позвольте, исполнять буду это я, а вы, пожалуйста, на этот раз не вмешивайтесь. План будет таков: сейчас мы возвращаемся в дом барона, приводим себя в порядок и отсыпаемся, а завтра с утра снова арендуем коляску, подъезжаем к заведению, и я попробую еще раз поговорить с мальчишкой-посыльным.