Ревизор: возвращение в СССР 17

– Сатчан спрашивает, чего ты на тренировки не ходишь?

– А он ходит, что ли?

– Конечно, – как о само собой разумеющемся ответил Марат. – С самой первой.

– Во, блин. Обошёл на повороте, – забарабанил я пальцами по столу. – И во сколько вы начинаете?

– В половину седьмого, сразу по окончании рабочего дня.

– Так, так, так… И до скольки?

– До девяти.

– Попробую в среду подъехать, но, сразу предупреждаю, что опоздаю.

– Пятьдесят отжиманий, – хитро улыбаясь, ответил Марат.

– А я? – спросил Мишка, пододвигая ему сковороду с остатками жареной картошки.

– Что, тоже хочешь отжиматься? Можешь начинать, если так охота, – улыбнулся Марат.

– А на тренировку? – с надеждой смотрел на него Мишка.

– На завод пропуск нужен, – серьёзно ответил тот. – Попробую поговорить насчёт тебя.

– Спасибо! – обрадовался друг.

– А где там тренировки проходят?

Марат принялся мне объяснять, но сам, чувствуется, ещё плохо ориентируется там. Ладно, язык до Киева доведёт.

– Тут ещё один вопрос надо решить, – вспомнил я. – Машину новую продают. Возьмёшь?

– Что за машина? – ошарашено посмотрел на меня Марат.

– «Вартбург», немецкая. Из ГДР.

– Хорошая?

– Иномарка, – пожал я плечами. – С запчастями могут быть проблемы, где мы и где ГДР. Но думаю, это не большая проблема для человека, который работает на автозаводе тренером. Тебе там в цехах любую деталь сделают.

– И сколько денег хотят?

– Ещё не знаю, – честно ответил я. – В конце месяца её пригонят из Германии и будет возможность узнать, а то в переписке, сам понимаешь, такие вещи не обсудишь.

– Кучеряво живешь, брат! – одобрительно сказал Марат. – «Пригонят», «из Германии». Освоился совсем в столице нашей Родины. Ни за что, не зная, не поверить, что ты год как из Святославля приехал.

– Ну, не зря же говорят в народе – была бы догадка, а на Москве денег кадка…

Марат захохотал. Мишка, следивший за нашим разговором с восторженным удивлением, насколько все тут у нас по-взрослому, к нему охотно присоединился. Отсмеявшись, Марат посерьезнел, и спросил:

– Ну, а сам думаешь, сколько, хотя бы примерно, эта немецкая машина стоить будет?

– Три с половиной – четыре, думаю, четыре с половиной тысячи, максимум. Но надеюсь, что все же меньше.

– Я отцу позвоню, можно? – спросил Марат.– Он мне точно одолжит.

– Да, конечно.

– И я это, мужики, с вами сегодня заночую, ладно? А то поздно уже в общагу ехать.

– Оставайся, конечно, – пожал плечами я.

– Я твою раскладушку не трогал, – добавил Мишка.

***

Москва, квартира Брагина-младшего.

Костя держал в руках ладошки жены, изучая. Крови на них, как в первые дни, больше не было, зато каждая её ладошка представляла теперь из себя один большой трудовой мозоль. Изменились и тонкие пальцы. Перчатки больше носить не было особой нужды.

– Да уж… – задумчиво проговорил Костя.

– Зато меня никто, теперь, не называет белоручкой, – радостно заявила ему жена. – Ты заметил?

– Конечно, заметил, – охотно подтвердил он.

– Я смогла завоевать авторитет у твоих друзей? – гордо проговорила она, смотря на него вопросительно.

– Э… Да, молодец, – мучительно соображал он, что ей ответить. Не говорить же ей, что в отряде думают, что у неё сдвиг по фазе.

***

Во вторник Сковородка повёз меня в Домодедово. Были мы на фабрике пластмассовых игрушек, на ЖБИ, на заводе, производящем кондиционеры. Я им там рассказал про рыночную экономику, и как бы капиталисты сейчас озолотились, пользуясь безвыходным положением людей, вынужденных дышать дымом из-за пожаров. Были мы на хлебозаводе и кирпичном заводе.

На шерстопрядильной фабрике, видавшей, наверное, ещё Петра I, судя по оборудованию, мне от руководства поступило «уникальное» предложение. Это так директор их сформулировал. Он пригласил меня на работу по окончании учёбы.

– Для зелёного выпускника, – говорил директор, такой же древний, как и его фабрика, – это очень хорошее начало карьеры. Лучше места ты не найдёшь, – уверял он меня.

– Спасибо большое за предложение. Но мне ещё четыре года учиться, – подбирал я слова, чтобы не обидеть человека. – Вы замучаетесь меня ждать.

– Зря вы так думаете, – ответил он мне. – Время идёт слишком быстро.

– Вот в этом я с вами полностью согласен. Спасибо за предложение, я подумаю. А сейчас нам уже пора на следующую лекцию, – ответил я, оглядываясь в поисках Сковородки.

Он стоял немного поодаль и слушал весь наш разговор, глядя на старенького директора с такой самодовольной, снисходительной улыбкой, что я чуть не поперхнулся. Вообще, Василич сильно изменился в общении, узнав, что я в Кремле работаю. Если раньше он по-отечески со мной обращался, то теперь он стал относиться ко мне как к старшему по званию, со всем полагающимся уважением.

– Можем ехать? – спросил он меня, когда мы покинули первый актовый зал сегодня.

– Василич, миленький, кончай комедию ломать, – устало сказал ему. – Как не родной, прям. Это из-за работы в Кремле? Ты ещё меня по имени-отчеству начни называть. Ну работаю я младшим помощником старшего дворника, и что теперь?

– Не скажи, – уверенно ответил он. – Это пока. Ты далеко пойдёшь, сто процентов. И, кстати, насчет имени-отчества правильно. Вот так привыкнешь тебя Пашей называть, потом переучиваться придется.

– Да ну тебя, – рассмеялся я.

Он тоже заулыбался. Ну, вроде, успокоился.

Домодедово тоже недалеко от Москвы. Вернулись не поздно, успели в стол заказов. Получил там свёрток продуктов на двадцать три рубля с копейками и Сковородка привёз меня к дому.

Прощались уже как обычно, по-дружески.

***

Святославль. Пожарная часть.

– Якубова и Сахарова ко мне! – услышали друзья голос командира их пожарной части и моментально направились к нему. – Вот, что, мужики, – по- отечески положил им руки на плечи тот. – Направляем вас в Москву, столице на подмогу. Как самых наших старших и опытных бойцов. Там армию начали к тушению торфяников привлекать. Дело это, сами знаете, опасное. Надо солдатиков обучить и действия их контролировать, чтобы не погибли по неопытности. Давайте, собирайтесь. И осторожней там, почём зря не геройствуйте.

***

Смоленская область. Колхоз «Ленинский путь».

– Лина, у нас не принято, чтобы женщины за одним столом с мужчинами сидели, – сделала замечание невестке Земфира, когда Лина села рядом с Мишей, когда он завтракал.

– Что, вообще? – удивилась Лина. Она всего лишь хотела посоветоваться с мужем насчёт работы для себя.

– Вообще, – ответила Земфира.

– И как мне с ним, теперь, говорить?

– Стоя.

– Мам, ну зачем это? – мягко возразил Миша, виновато глянув на Лину.