Ревизор: возвращение в СССР 24

– О, я, кажется, не вовремя, – смущённо заметил я, приоткрыв дверь кабинета замдиректора института. – Простите…

– Заходи, заходи, Павел! – бросился ко мне Литвинов. – Куда ты?.. Мы ж твою статью обмываем! Без тебя никак!

– О, как. Вышла уже, значит, – слегка удивился я.

Мне тут же подсунули свежий номер «Труда», где рядом со статьёй красовались фотографии и самого клада, и всей честной компании. Какая-то женщина, приветливо улыбаясь, попыталась вручить мне стакан с шампанским.

– За рулём, – извиняющимся тоном приложил я руку к груди.

– Тогда чаю товарищу Ивлеву, – распорядился Абрамов. – И тортик, Павел, тортик попробуйте.

– Спасибо, спасибо, – ответил я, беря в руки протянутую мне тарелку с большим куском «Киевского» торта. Ну, ладно... Киевский я люблю. Его сейчас строго по классическому рецепту делают, тот самый вкус детства… Как тут удержаться…

По всему чувствовалось, что меня тут сегодня очень любят. Приятно людям попасть в газету с таким тиражом, да еще по такому яркому поводу.

Вскоре мне протянули чашку с горячим чаем, и я его поставил её недалеко от себя на открытой полке ближайшего шкафа.

– А что с содержимым клада, есть новости по нему? – поинтересовался я. – Есть там что-то особо ценное?

– Там всё ценное, – ответил Литвинов. – Но есть несколько монет особенных. Две из них на территории СССР отсутствуют вообще в коллекциях. Отсутствовали, вернее, до этой находки!

– А возможно уже прикинуть общую стоимость клада?

– Никак не меньше, чем тысяч девяносто-сто, – улыбнулся Литвинов. – Но сам понимаешь, еще возможны сюрпризы. Несколько каталогов сейчас у коллег в Ленинграде, ждем, когда прибудут обратно в столицу.

– Это прилично, – ответил я, уважительно кивнув. – А есть вероятность, что клад оставят в будущем Городецком музее?

– Из Министерства промышленности уже звонили, говорили про свой музей, – ответил директор института. – Но сейчас рано что-то обещать, тут же ещё Академия наук своё слово не сказала.

– Академия наук, – задумчиво проговорил я. – Я понял… Спасибо вам за торт! Надо бежать, – с сожалением развёл я руками, выпил свой чай и поспешил пожать руки всем присутствующим мужчинам и поулыбаться женщинам.

В университете сразу пошел к Эмме. Повезло, застал на месте.

Она протянула мне зачетку со всеми выставленными зачетами, и спросила:

– По экзаменам как? Тоже помощь нужна?

– Не помешало бы, Эмма Эдуардовна!

Ну а что? Мы с ней так и договорились, что я буду иногда ходить на лекции, а она ходить по преподавателям и выставлять зачеты и экзамены. Нельзя давать слабину. Самому этим заниматься – деградация, хватит уже, первый год набегался. Меня ждут намного более важные дела, чем эти игры в песочнице. Тем более к настоящей экономике наши предметы в основном имеют достаточно отдаленное отношение. Плановую экономику я уже и так освоил, что припомнил, что подучил, а по рыночной и вовсе ничего нет. Я бы и сам мог читать, но это нереалистично на втором курсе… Да и как объяснить такие знания?

– Ну тогда пиши заявление на досрочную сдачу экзаменов. Чтобы не начались неизбежные расспросы – а почему Ивлев с нами на сдачу экзамена не заходил, а «пятерка» у него стоит?

– Какую причину указать?

– Причину… А давай работу в обществе «Знания». Все равно из ректората не будут придираться, раз они сами попросили об этом.

***

Москва. Гостиница Националь.

В качестве переводчика с Галиёй сегодня предстояло работать невысокому худощавому парню лет двадцати пяти Виктору Елизарову. Он был очень серьёзен, в костюме, белой рубашке, при галстуке. Тоже подготовился, – заметила про себя Галия, рассчитывая, что он будет старшим в их тандеме, так как она только устроилась и опыта работы не имела. Ну и помнила слова Пашки, что переводчики при иностранцах сплошь и рядом офицеры КГБ. Командовать должен быть обучен, главное не забыть, что лишнее при нем болтать нельзя…

В их с Виктором задачу входило не оставлять иностранок в городе одних. Поэтому к одиннадцати утра Галия и Виктор явились в гостиницу «Националь». Швейцар беспрепятственно пропустил их, стоило Виктору достать своё удостоверение, Галия хотела было показать своё, но не успела, швейцар уже распахнул перед ними дверь. И удостоверение Виктора тоже рассмотреть не успела, хотя ей и было интересно… Оно комитетское или переводческое?

Сегодня они должны работать с молодыми девушками из Великобритании, моделями, сопровождающими свою делегацию на Международной книжной выставке-ярмарке в Москве, которая завтра должна начаться. Девушки занимали один большой номер из двух комнат. Они были ещё не одеты, и Галия, оставив Виктора за дверью, вынуждена была пройти в номер одна.

Припомнив ещё накануне весь свой словарный запас английских слов, она поздоровалась и устроилась в ближайшем кресле в ожидании, пока иностранки соберутся.

Девушки возбуждённо носились по номеру с улыбками, и с любопытством поглядывали на Галию. Стремясь не ударить в грязь лицом, она надела сегодня шубу, югославские сапоги и несколько украшений из коллекции тётки, маминой сестры, которые её муж привёз.

Все три девушки были высокими и очень стройными. Галию особенно поразила тончайшая талия одной из них. Когда они надели свои пальто, Галия разочарованно подумала, что ожидала чего-то более теплого. Они вообще знали, куда едут? Москва, январь… а пальтишки максимум на весну рассчитаны. Она пригласила в номер Виктора, и он озвучил им сегодняшнюю программу. Оценив беглым взглядом, как легко одеты девушки, он по-русски сказал ей, что долго на улице они не выдержат и придётся между культурными объектами передвигаться короткими перебежками. Начали они с Красной площади.

Их подопечные оказались очень дружелюбными. Так что командовать не было никакой необходимости.

***

Москва. Горный институт.

Диана ежедневно уходила со второй пары, несмотря на начало сессии. Что-то тут было не так… В перерыве между первой и второй парой Тарас занял наблюдательную позицию на втором этаже над центральным входом в институт, чтобы проследить за тем, куда и с кем уходит Диана. Ему это всё очень не нравилось. Любые дополнительные занятия можно перенести на вторую половину дня…

Он видел, как Дина вышла из института и, к его удивлению, направилась в обратную сторону от метро. Тарасу пришлось забраться на подоконник, чтобы увидеть в окно, как она дошла до конца здания и села в машину. Было, конечно, плохо видно, но ему показалось, что села она на водительское место.

Что это ещё такое? – в недоумении смотрел он на отъезжающую «Волгу», – Причём, машина явно не Фирдауса. Или он свою «Волгу» уже поменял, просто я не в курсе?

***

Москва. Лубянка. Кабинет зампреда КГБ СССР.

– Разрешите, Николай Алексеевич? – зашёл в кабинет к Вавилову полковник Воронин. Вроде бы, новости от Артамоновой не были такими уж шокирующими, но это хороший повод напомнить о себе зампреду. Появился повод зайти, надо его использовать, карьера сама себя не сделает без помощи сверху…

– Проходи, Павел Евгеньевич. Приветствую.

– По поводу агента «Скворец»...

– Это которая сестра Ивлева?

– Да, она... Требует расширения программы обучения.

– Так, – откинулся в своём кресле зампред с таким видом, как будто приготовился услышать хороший анекдот. – И чему она ещё желает научиться?