Ревизор: возвращение в СССР 39

— У нее сейчас такая жизненная ситуация, что не до щепетильности, — покачал я головой.

— Я просто в ужасе, — кивнула жена, сразу погрустнев. — Совсем не ожидала, что все так будет…

— Никто не ожидал, — согласился я. — И самое главное, непонятно, что делать и как ей помочь.

— Будем приезжать, помогать чем можем, — ответила Галия. — Ксюша хорошая, она справится. И малыш подрастет, в ясли отдаст его, полегче будет.

— Ну да, пока так, — кивнул в ответ жене.

— Я еще подумала, — просияла вдруг Галия. — Может, давай Ксюшу с малышом возьмем следующим летом с нами отдыхать? Дети будут играть вместе, здоровья наберутся. И Ксюша отдохнет.

— Идея хорошая. Ближе к следующему лету к ней вернемся, — ответил я, отчаянно стараясь скрыть свои истинные эмоции по этому поводу. Что-то я не в восторге от этих сиятельных перспектив. Только избавились от Наташи с Андреем, я надеюсь, так тут уже новые восхитительные компаньоны намечаются…

* * *

Глава 4

Москва, у дома Ивлевых

Приехали от Ксюши домой уже в темноте, и с удивлением увидел в свете фар неподалеку от нашего подъезда Шаплякова. И Галия его тоже опознала, так что я явно не ошибся.

— Там Семен Денисович! А что он тут делает? — удивилась жена.

— Может, забыл что-то у нас, когда в гостях вчера был? Люди искусства, они такие рассеянные…

Галия ничего не сказала, и едва я остановился, тут же выскочила из машины:

— Семен Денисович! Что-то случилось?

Я тоже дверцу приоткрыл, но пока не вылезал. Странно все это…

— Галия, здравствуйте! Могу я переговорить с вами наедине?

— Вот так, на улице, в темноте? — растерялась жена, — может, к нам пройдем? Чайку организуем?

— Я недолго, и домой уже сразу и поеду…

— Ну что же… Паша, а ты домой иди. Валентину Никаноровну отпустить надо.

На маньяка режиссер не походил ни разу, так что я запер машину да и пошел домой. Любопытно, конечно, было, что у него там произошло такое, что потребовалось к нам приезжать, но сразу ничего в голову не пришло, а дома сразу захватила обычная рутина. Дети не спали, Валентина Никаноровна сразу мне их передала, едва разулся, а сама домой поспешила. Малыши обрадовались папке, загугукали, а я занялся тем, что делал только наедине с ними — продолжил учить их говорить «мама». Надеюсь, уже скоро один из них Галию порадует…

Галия пришла быстро, минут через десять, прервав, само собой, наше тайное занятие по изучению первого и самого важного слова. Только палец показал сыновьям, прижатый к губам, мол, не выдайте меня, когда входная дверь хлопнула.

— Ну что, родная, в гости заходить отказался?

— Ага, — односложно сказала Галия.

— И в чем там вопрос, что он так поздно приехал?

— Да я так поняла, что он давно уже приехал, нас просто долго ждал, — только и сказала жена, не дав конкретный ответ.

Так… Это становится интересно… Какие-то тайны.

Молча вышел к жене. Взглянул на нее вопросительно.

И тут она поднесла палец к губам. Точно также, как я только что сыновьям показывал. Я аж оглянулся — у меня что там, видеокамера скрытая стоит в гостиной, и жена за нами подглядывала? Тут же опомнился — 1973 год, какая еще скрытая видеокамера! Все никак не могу забыть технологии из двадцать первого века, что были тогда обыденностью, а сейчас верх фантастики…

И тут звонок в дверь.

— Передумал и пришел, видимо, все же. Чайку сейчас поставлю, — сказал я, отправляясь на кухню. Ну а что, режиссёр же гость моей супруги, пусть она его и встречает.

Но Галия тут же крикнула.

— Паша! Это к тебе. Яков Романович!

Чайник горячий оказался, так что не стал его снова на огонь ставить, поспешил к входной двери.

— Яков Романович! Добрый вечер! — поприветствовал я соседа.

Поздоровавшись, он сказал:

— Ну что, Паша — пришел поздравить. В эту субботу премьера твоей пьесы! — сказал он, улыбаясь.

— Ого! — сказал я.

— Ого! — сказала Галия из комнаты.

— Так что ждем драматурга, уже вполне состоявшегося драматурга, раз премьера вот-вот, в 19.00 8 сентября.

— Так… А прикупить билеты, чтобы родственникам раздать, можно в кассе?

— Зачем покупать, Паша? — пожал плечами сосед и протянул мне тонкую пачку контрамарок. — Вишневский попросил тебе передать. Пьеса твоя, так что приглашай гостей, сколько нужно.

— Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Чайку с нами попьете?

— Ой, нет. Устал, как собака, на работе. А вот после премьеры не откажусь, и не только чайку.

— Ага… А как у вас принято драматургу проставляться актерам?

— Да просто у нас можно все сразу после премьеры и организовать. Принеси несколько бутылок выпить, да колбасы какой на закуску…

— Принято! — сказал я. — Спасибо еще раз за благие вести!

Попрощались. Закрыл дверь. Галия стояла взбудораженная.

— Это завтра с утра тебе всех нужно обзванивать и приглашать! — сразу заявила она, — а список сегодня же составим. Вот, Машину бабушку надо точно не забыть пригласить!

— Хорошо, — согласился я, но мне сейчас больше неожиданный визит Шаплякова покоя не давал, — а что по поводу…

И я поднес палец к губам.

— Ой, а давай детей оденем и выведем на улицу прогуляться! — неожиданно сказала Галия.

Я покосился на окно. Темень. Ну да, самое время детей на прогулку выводить. Но мысль понял и стал помогать одевать малышей. Они, конечно, удивились, распорядок дня им известен. Но против точно ничего не имели, радостно загукали. А уж как Тузик обрадовался!

И кажется я, со всеми этими неожиданными тайнами Галии по поводу Шаплякова, начал уже и догадываться, о чем речь может пойти… Вспомнил, о чем с Дианой как-то разговаривал…

Вышли на улицу. Покатили коляску подальше от дома по настоянию Галии. И она начала мне рассказывать.

— Понимаешь, оказывается, Шапляков переживал, что ко мне КГБ может прийти! — сказала Галия.

И сделала драматическую паузу. Ну да, замужем за драматургом, все же. Теперь уже точно, раз дело до премьеры дошло…