Ревность и Секс. Сборник секс-рассказов

– Мишка, а давай я его кремом намажу.

– И сгрызешь?

– Не, ну так, посмокчу немножко… как наша Таня Гавриленко говорит – будет мне такая конфета.

– Ну давай. Мажь.

– Вот он, красивый какой стал. Наверно, вкусный.

– Попробуешь?

– Слушай, а мы с тобой валетом никогда не пробовали. Давай? Намажешь меня?

– Я не хочу сладкого, Бельчонок. Ты мне и так вкусная. Опустись ниже.

– Так?

– Так.

Михаил перебросил ногу через голову девушки, уткнулся носом меж ее бедер, раздвинул их, раскрыл пальцами губы, провел языком по мягкой блестящей плоти, почувствовал, как рот Белки захватил головку его члена и потянул; он стал легонько двигать бедрами. Ноги девушки начали подрагивать, потом задрожали крупной дрожью, она выгнулась, закрыв ему собой рот и нос, дернулась раза три и расслабленно опустила спину на матрас; он сосредоточился на своих ощущениях – дрожь передалась ему, пик приближался, он на секунду замер, сжался, пытаясь отсрочить финал, потом отпустил вожжи, открыл шлюз Ниагарского водопада и кончил с такой силой, будто отсидел до этого все четырнадцать лет в замке Иф в одиночной камере и только сегодня вышел на свободу – прыгнув с крепостной стены в море. Перед глазами у него плавали яркие пятна, кровь стучала в висках, эндорфины отплясывали сарабанду в мозгу. Он отвалился влево, распластался на спине, мехами легких вдыхал и выдыхал воздух, будто сизифов камень, наконец, поднят на гору, и можно минутку передохнуть. Но он чувствовал себя не уставшим, наоборот, полным сил, способным сдвинуть горы и развести море, запрыгнуть в один прыжок на вершину пирамиды Хеопса, победить всех львов и тигров одной рукой… Он чувствовал себя Самсоном и Давидом, покорителем Эвереста – весь мир лежал у его ног, покорно ожидая милостей. Дыхание его постепенно замедлялось, он открыл глаза: Белка склонилась над ним, легонько проводила ногтями по внутренней стороне его бедер, потом выше; губы ее были перепачканы белым кремом, она облизала их, скорчила ему рожицу и показала язык.

– Мишка.

– Да.

– А ты будешь свой торт есть.

– Нет, Бельчонок. Съешь ты, если хочешь.

– Я хочу, Мишка. Я всегда хочу. А ты?

– И я, маленькая. Я хочу тебя просто до смерти. Целый день представлял, что тебя больше не будет…

– А ты что будешь делать.

– Лягу и умру.

– Честно?

– Честно.

– Так может, ты меня немножечко любишь?

– Я тебя ужасно просто люблю. А ты.

– И я. Так нам хорошо вместе. Правда?

– Правда. Ты меня прости. За вчерашнее.

– И ты меня. Ладно?

– Ладно.

– Давай спать?

– Давай, маленькая. Спи, я покурю и приду.

***

Михаил сидел на кухне, медленно втягивал в себя дым и выпускал его кольцами. Ну надо же, такое паскудное утро было, и такой прекрасный вечер. Легко как. Пиво вот только Тимке проспорил. Дурак ты какой. Да ты б ему все пиво мира отдал. Разве нет? Да. Ну вот. Все хорошо, Майкл. Все будет хорошо. Идем спать. Идем.

***

3.Пятьдесят оттенков Майкла Дуридомова – 2

Михаил Дуридомов потянулся и открыл глаза: солнечный луч, проникающий сквозь прикрытые шторы, разрезал его пополам. Рядом никого не было, часы на тюнере показывали 10:06. Черт, работы же море, будильник не поставил. Он отбросил одеяло, добрел до кухни, ткнул кнопку на кофеварке, потом «Пуск» на ноутбуке и пошел в ванную. Там он включил весь свет, облегчился и посмотрел в зеркало: хмурое лицо с буйными вихрами глянуло на него в ответ. Он машинально попробовал пригладить вихры ладошкой, плюнул и забрался в душевую кабину; душ послушно обдал его жесткими струями. Михаил подставил под воду голову, постоял так и резко крутанул переключатель влево, как руль пиратского брига в шторм, при шквальном ветре с правого борта, крякнул от ледяной воды, но остался стоять, повертелся, потом вернул горячую воду.

Он накинул махровый халат, подошел к зеркалу, расчесался и намазался пеной для бритья. Жаль, нет сейчас опасных бритв. Он вспомнил, как дед водил лезвием бритвы по ремню и потом осторожно снимал пену с кожи. Или дамасских кинжалов. Достал так… Что-то не то тебе в голову лезет с утра, Майкл. Пошли кофе пить. Ну пошли.

На кухне он отнял у кофеварки бабушкину кружку, поднес ее к носу, с наслаждением втянул запах арабики, сёрбнул пару раз, поставил кружку на стол, выудил из пачки «Данхилл» и закурил. Дым проник в него глубоко и оттенил воспоминания о вчерашнем дне. Вчера у Белки на работе был корпоратив – семьдесят пять лет Мухосранской районной больнице. Отмечать собирались скромно, в помещении столовой, только сотрудники. Белка прискакала с работы пораньше, сходила в душ, накрутилась и парадно накрасилась, достала нарядное черное шелковое платье с широкой юбкой, приладила на плечо красный цветок, надела свои жемчуга, упаковала красные лаковые лабутены в кулек, расчесалась и была такова. Михаил позанимался своим сайтом, где можно было купить электронные гаджеты и эротические игрушки, проверил статистику продаж, созвонился со своим другом Тимуром, с которым они вместе вели дело, узнал, что доставка на завтра горит, кто-то там заболел и придется заняться этим самому. На ужин готовить ничего не стал, кинул в микроволновку четыре сосиски на тарелке, отчикал ломоть батона, достал горчицы и заварил чаю. Потом валялся на диване, смотрел клипы на музыкальных каналах, ходил на кухню курить, снимал скринсейвер на телефоне, чтобы посмотреть время, натыкался глазами на улыбающуюся Белку на обоях, встряхивал зачем-то телефон, вздыхал и опять шарпал к дивану. Удовольствия клипы не приносили никакого, время просто отказывалось двигаться, делать ничего не хотелось, девки на порнушных каналах вели себя мерзко, ненатурально ойкали и ахкали, когда их дрючили в зад, и еще более ненатурально изображали удовольствие, когда им кончали в рот. Тогда он включил на медиаплеере «Нимфоманку» Ларса фон Триера. Шарлотт Генсбур вела себя более чем натурально, особенно когда сосала член или когда ее пороли до крови, а она терлась клитором об обложку книги и кончала. Михаила немного удивило удовольствие, с которым он смотрел эту сцену, он опять курил и опять смотрел на часы. Белка явилась ближе к часу ночи, слегка растрепанная и помятая, но веселая, крепко обняла его и засунула язык ему в рот, прижалась к нему бедрами, так они постояли с минуту, а потом она заявила, что просто умирает от усталости и чтоб он угомонил свой стручок.

Михаил допил кофе, загасил окурок и щелкнул значок браузера на рабочем столе ноутбука, но в закладках вместо ссылки на свой сайт, с которого он начинал каждое утро, он кликнул ссылку ВКонтакте и попал на свою страницу, куда не заходил уже сто лет. +99 уведомлений его порадовали, в заявках в друзья виднелось +17, от зашел туда. О, девчонки хотят дружить. Маши-Наташи. Ладно, давайте дружить, почему бы и нет. Так, все друзья. Бэла Бурлакова, ага, аву поменяла. Для кого это, интересно. Заходим. Фото сколько. И кто это ее фотографировал. В больничном халате и нет, все больше с пляжа, спасибо не с голыми сиськами. Смотрим. Комменты какие, однако. Принцесса, Хороша, Ты прекрасна как цветок, поцелуйчики, сердечки, Я буду любить тебя вечно… Это еще что за перец такой. Макс Иванов. На аве мужик с голым торсом. А на странице. Туча телок в друзьях. И Белка среди этих дур. Посты. Все больше чужие: Прекрасного вечера! И фото почти с ебл*й. Так-так. А ну вниз. Белкиных не видать. Ладно. А кто там у нее еще в друзьях. Двести четыре друга. Смотрим. О, Фатхуддин Красавчик, Просто Царь, Мехмед Захер-оглы… Какое сборище пидоров, однако. В Мухосранске столько и нету. А на странице что. Рецепты. Розы-мимозы. От этих самых, оглы которые. Посты: Если человек Твой, он к тебе обязательно вернется. Ну-ну, скажешь, когда вернется, я его встречу. А подарков сколько! Тебе, родная, с любовью. Твою ж мать! Отправитель скрыт. Моей радости прекрасной. Тоже скрыт. Что ж ты так все запустил, а, Майкл. Взломать, что ли ее страницу, посмотреть сообщения. Сучки этой малой. Бесхвостой. А ты этого хочешь? Ты готов? А если она там отсасывает. Или даже просто ей гифки разные присылают. А она смайлики в ответ, даже и без букв. Ты этого хочешь? Да ну его в жопу! Пошло оно все!

Михаил захлопнул крышку ноутбука и ощутил отчетливое желание жбурнуть мышь в стену, но выудил сигарету из пачки и вставил в рот – горечь разлилась со слюной, он вытащил сигарету, выбросил и закурил другую. Что ж теперь делать-то. Бросить ее к едрене фене. Пусть веселится. Из-за страницы? Это же твой любимый Бельчонок. Уууу, бл…! Ну ее счастье, что ее тут нет! Так, пар выпускаем, дышим глубоко, держим штурвал. Разве это шторм? Тьфу, ерунда.

Он открыл крышку ноутбука, ну не могу смотреть на этот бл*дский притон! вернулся на свою страницу и задумался. На него напал сакраментальный стих, он нашел в гугле картинку с пирамидой, которую разрушает ураган, и сделал пост: «Собственный мир мы строим своими руками – своими же и разрушаем». Так, добавить что-нибудь из тяжелого рока. Пойдет. Он откинулся на спинку стула и закурил. Защелкали лайки, от этого ему почему-то стало легче, и он вернулся на страницу Белки. В Друзья онлайн светилась Марина Курганова, Михаил кликнул по аве, открылась ее страница, левый глаз его сразу задергался: сегодня утром были выложены фотографии со вчерашнего корпоратива – он узнал столовую и Белкино платье. На одном фото она танцевала с каким-то брюнетом с бородой: тот прогнул девушку почти до пола, нога ее была задрана к потолку, бедро было полностью обнажено. Михаил с ненавистью поставил лайк, чтобы было заметно, что он это видел, и вошел в чат.

– Привет, Маринка.

– Привет).

– Это ты на работе онлайн сидишь?

– Не, у меня сегодня отгул).

– Так отгулы не всем дают, только самым… приближенным?

– Всем дают, кто хочет.

– Ага. Понял. А долго вы вчера там выплясывали?

– Да часов до десяти почти).

– До десяти всего? А потом по домам разбежались?

– Ну я не знаю, я еще немного задержалась).

– Ну это ясно – отдышаться-то надо было. От скачек.

– Угу).

– Так ты Колю-то предупредила, что ночью вернешься?

– Ну какая ночь – полдвенадцатого всего было).

– Так быстро отдышались?

– Ну а что.

– Да нет, ничё. Молодцы вы. Классные фотки.

– Да? Белка такая красивая была.

– Ну знамо дело. А кто это там у вас с бородой? Я его раньше не видел.

– А это наш новый хирург).

– Ага, хер-ург, значит.

– Ты что, ревнуешь, Миша?)

– Да ты чё! Никада! А есть к чему?

– Да нет. Танцы просто. Как всегда).

– Аааа, как всегда! Ну конечно! Я просто не въехал сразу.

– Да ничего такого.

– Ну ясно! Я и говорю: все путем. Попрыгали, разошлись по кабинетам… отдышались… да и по домам.

– Ну да.

– Ну ладно. Вячеславу Иванычу привет. Коле то есть.

– Спасибо).

– Целую. Пока.

– И я.

– Что и ты?

– Целую.

– А! Не проснулся я еще. Кофе не пил. Ты там тоже хороша.

– Спасибо).

– Ну все, пока.

– Пока).

Рука Михаила сама вытащила сигарету из пачки, а вторая щелкнула зажигалкой, потом закрыла браузер и выключила ноутбук. Ду-ду-дууу, бу-бу-бууу, все хорошо, все атлична просто, работать пора. И чего тебя черт туда понес, спал себе спокойно, ел-пил, не тужил. А теперь тужишь? Тужю, не буду врать, товарищ майор. Да брось, Майкл, где наша не пропадала. Вот интересно, а Маринка тебе дала бы. Нууу… есть много, друг Горацио, на свете, что ни в х*й и не снилось нашим, бл*дь, мудрецам. Да, Ваше Высочество, эт точно. Вот токо одного не могу понять. Чего? Ну быть там или лучше уже и не быть. Да конечно, быть. А зачем? А тогда на твоем месте будет кто-то другой. Пидор с бородой и голым торсом?! А хрен вам! Не дождетесь!!!

Он загасил окурок, вышел из кухни, и ноги занесли его в кабинет, он без цели открыл ящик стола и стал перебирать лежащие там эротические игрушки: позвенел наручниками, взял кожаную хлопалку и машинально похлопал по ладони, потом с силой ударил себя по голой руке, засвистел от боли, бросил ее обратно и закрыл ящик ногой. Завибрировал телефон в кармане, Михаил достал его и обалдело уставился на портрет Белки на фотоидентификаторе, как бы не узнавая ее.

– Алло.

– Привет, Мишка!