Ревность

Долбанное дежавю какое-то. Вот только сейчас нет никого рядом, чтобы вразумить решительно настроенного парня.

Вой полицейских сирен взвыл кажись тогда, когда Дамир мутузил окровавленный труп. Но нет, Серый хрипел и смеялся, подначивая парня.

Наряд ментов влетел в гараж и сразу кинулись к брюнетку оттягивая парня от полуживого мужчины. Дамир выкрутился из рук полицейских и сплюнув кровь на пол двинулся к с иголки одетому отцу, который словно инородный предмет смотрелся в данном месте.

— Орлов Сергей Станиславович по кличке «Серый». Он заказал меня, и он поджог салон.

— В понедельник в восемь утра. И не забудь про дресс-код! — сухо ответил отец.

Дамир устало потёр шею и переместил руку на ребро, куда ему прилетело чем-то металлическим, когда Серому удалось взять фору.

Не помешало бы в больницу, но парень, сейчас хотел оказаться в своей кровати уткнувшись носом с тёмную копну волос.

— Куда ты поедешь в таком состоянии?

Переживает? Да неужели?

— Будешь мне указывать пять раз в неделю, с восьми до пяти! А сейчас, извольте откланяться! — преодолев острую боль в грудине, парень сел на байк и провернул ключ.

Квартира Дамира встретила темнотой и полураздетой Викой, стоявшей у окна.

— Где был? Я тебе звонила миниму двести раз! — крутит в тонких пальцах телефон, кусая давно искусанную губу.

Парень с медленным выдохом снимает с себя куртку и идёт в ванную.

— Дым, я с кем говорю? — идёт за ним. — «Pain» сгорел. О Боже! — смотрит на красную воду, сникающую воронкой в водосток.

Брюнет садится на бортик ванной снимая толстовку и рассматривает огромное красное пятно справа под грудью.

— Твой отчим больше нас не побеспокоит. Иди ко мне..

Вика подходит ближе и садится к нему на колени, своими, упираясь в холодный кафель. Немного отстраняется назад разглядывая изувеченную грудь. Проводя руками вдоль вытатуированных плеч.

— Что ты сделал?

— Продал душа дьяволу!

***

— Ты опять сменила квартиру? — Павел заглушил мотор автомобиля, а Влада вглядывалась в черноту огромных панорамных окон.

— А, что? Нет, здесь живет моя… подруга. — Пыталась подобрать правильные слова. — Спасибо что подвёз. — Кратко улыбается и тянется к дверной ручке, но замирает, как только чужая ладонь ложиться на ее плечо.

— Во сколько за тобой завтра заехать?

Влада опускает взгляд на чужую руку, затем поднимает глаза на спутника:

— К двум было бы отлично. — ведет плечом, избавляясь он нежеланной близости и выходит на улицу.

Морозный воздух тут же окутывает хрупкую фигурку, одетую явно не по погоде. Одинокие снежинки срываются с неба, и падают на огненные волосы.

Девушка дергает старенькую подъездную дверь и заходит в стылое помещение. Поднимается на второй этаж и замирает возле входной двери, не решаясь постучать.

Или все же уйти?..

Чего она боится? И зачем вообще пришла?

Слышала о пожаре? Решила подбодрить? Переживает? Или пришла выбесить?

Беспрерывным потоком, вопросы кружились в голове у Марка, который зашёл вслед за девушкой, несколько минут назад.

Он никогда не закрывался..

Дернула ручку вниз и дверь не поддалась.

— Воры нынче расплодились. — Делает глоток из стеклянной бутылки и выныривает из своего укрытия.

Подходит к двери и, в два оборота открывает ее.

— Зачем пришла? — заходит в мастерскую и оставляет открытой дверь. Намеренно.

Влада проскальзывает за парнем и быстро оглядывает помещение, ища повод. Наталкивается взглядом, на свои вещи, которые до сих пор висят на стуле.

Сколько они здесь, два-три месяца?

— Я пришла за вещами.

— Ага! — ставит бутылку на стол и опирается об него.

Девушка делает шаг и короткая бежевая дубленка соскальзывает с плеч на пол. Поддевает край вязаного платья и стаскивает, откидывая в сторону. Остаётся в чёрном нижнем белье, которое подчеркивают чёрные чулки с кружевными повязками.

Марк медленно рассматривает девушку приходит в восторг, от сочетания бледной кожи и чёрной ткани.

Подходит ближе и он кладёт ей ладони на талию. Вздрагивает от ледяных рук, которые ещё не согрелись и, смотрит в зелёные глаза, такие же ледяные, как и его руки.

Я люблю тебя..

Марк толкает ее на себя и усаживается на стол, утягивая, помогая забраться сверху. Спускает руки на ягодицы и впивается в пышные губки усаживая на колени.

Девчонка задевает коленкой бутылку, и та падает разливаясь чёрной шипучей жидкостью на пол.

В комнате пахнет пепси и сексом, эти двое точно сведут друг друга с ума.

Пальцы стягивают тонкие лямки, а губы тянуться к небольшой груди. Влада снимает с него куртку, затем толстовку и ловит его губы, прижимаясь телом к телу, чувствуя насколько сильно тарабанит его сердце.

Лжец!

Щёлкает застежка лифчика, затем звук расстегивающейся молнии джинс. Плавные, медленные движения бёдер и кайф, тягучим возбуждением зарождается внизу живота.

— Твой папик ждёт тебя на улице? — издевается, наслаждаясь тем, как его ведьму ведет от исступления.

— Какой папик… — на выдохе прикрыв глаза, царапая мужскую шею. Он знает ее тело… он знает куда надавить, чтобы она сгорала от блаженства.

— Тот который тебя привёз! — хватает за волосы накручивая медный шёлк на кулак и запрокидывает голову назад, облизывая ее шею, оставляя багровые засосы.

— То, таксист… — еле выговаривает, теряясь в ощущениях.

— А как же твоя одежда? — Марк смотрит, как его безумие, одевшись подходит к входной двери. Вся взъерошенная, губы искусаны, щеки горят румянцем.

— В следующий раз заберу, — не оборачиваясь, чтобы не увидел ее улыбку.

В следующий раз? Ну-ну!

***

— Эта картина будет на выставке! — Марк опускает рядом со столешницей огромную прямоугольную раму тщательно упакованную в чехле.

— Марк, ты в своём уме, твоя презентация через несколько часов! Как я смогу втиснуть ещё одну картину?