Революция демонолога

А все потому, что я смог перенастроить заклинание на другой объект, когда демон делился своей силой, чтобы вывести «Рысей» из Аронии. Таким образом, обладая достаточно крупным куском этерния, теперь я смогу держать переход открытым в любой момент и сколько потребуется по времени.

Мимо моего дома протопал отряд стражи, я выглянул в окно, но подчиненные Фолкса уже зашли за угол и скрылись там. Уличное освещение не работало — то ли экономили, то ли вовсе отключили. Впрочем, это меня никак не касалось, так что я прошел на второй этаж и толкнул дверь спальни.

Сквозь покрытое пылью стекло окна попадало достаточно света. На внутренней стороне двери сверкнули нарисованные мной давным-давно ритуалы. Сейчас силы в них уже не было ни капли, но это было и не страшно. Мне больше не было нужно скрываться.

Скинув рубашку на спинку кресла, я принялся убирать запыленное белье с кровати. А посетив шкаф с запасными комплектами, перестелил его и плюхнулся на постель. Память услужливо подкинула воспоминания, как мы проводили время с Дией в этой комнате.

Это было приятно и ко всему прочему напоминало, как много я успел сделать за время, прошедшее со дня, когда в последний раз посещал Меридию. Сейчас моего личного присутствия в Чернотопье не требовалось, Дия со всем справится сама. А если кто пожелает со мной связаться — у меня есть телефон, которому плевать на расстояния. И при работающей системе «Тоннеля» я смогу вернуться домой всего за несколько минут.

А когда закончу со сборкой и настройкой портала, можно будет двигаться дальше на запад. В Хоккен и герцогство Торн. Я очень сомневаюсь, что глава культа Хибы вдруг взялся за ум и свернет человеческие жертвоприношения, так что, полагаю, найти его можно будет, просто следуя за трупами.

В любом случае, я пойду не только не один, но и при оружии. А значит, шансы на победу будут достаточно высоки, чтобы поставить в нашем долгом противостоянии точку. С самого моего появления в Эделлоне культ Хибы только и делал, что пытался меня убить. И теперь уже я пойду его убивать.

А еще, признаться честно, меня радовало обстоятельство, что Максимус Торн оказался не только культистом, но и настоящим имперским наследником. Я происхожу из рода, который хранил империю, но стану тем, кто положит ей конец.

Круги замыкаются, и на обоих концах оказываемся мы вдвоем. Наследник и убийца. Культист и одержимый. Марцин Вагнер был бы рад увидеть, в кого я вырос, у старика была какая-то маниакальная страсть к запрещенной магии и всему, к чему она ведет. А мы с Торном — два ее воплощения.

Звучит все это прекрасно, героически. И никто никогда не узнает, что на самом деле я сделал это лишь ради того, чтобы в моем баронстве успели наладить фабрики и заводы. Потому что после этого, последнего «подвига» во имя Марханы, меня будет уже не остановить.

— Спи, мой маленький истребитель, — услышал я шепот богини, уже пребывая на границе сна и яви. — Твой подвиг я не забуду. И Эделлон не забудет.

Глава 12

Нарядившись в простую одежду, я покинул дом и направился на рынок. Хоть у меня и были установлены шкафы со стазисом, но заряд в них был израсходован, и пришлось выносить испортившиеся продукты, а потом еще и оставлять склад проветриваться. Не учел я этот момент, когда просил стражников проследить за жильем.

Мелкие деньги у меня с собой всегда имелись — в Чернотопье я приучил подданных, что барон и его гости не едят бесплатно. Так что разменянный талер я всегда носил в кошельке — никогда не знаешь, сколько придется заплатить в итоге, иной раз по несколько дней требовалось провести под чьей-то крышей, а за постой я так же платил, как и за пищу.

На улице Фолкбурга уже чувствовалось приближение зимы — прохладный ветер пытался забраться под одежду, трепал наброшенный на голову капюшон. Горожане уже сменили легкие наряды на теплые вещи, хотя еще без меха. Это заставило меня задуматься, что когда-то я всерьез рассматривал вопрос становления законодателем местной моды. Так что я пометил себе обязательно навестить местных мастеров и заказать для Дии красивую шубу.

Меня никто, само собой, не признавал, опознавательных знаков я при себе не носил. Так что удалось быстро прикупить минимум припасов на первое время, после чего отправиться домой. Можно было бы, конечно, заставить Ченгера таскать мне еще и продукты, но это было уже глупостью. Демон вернется с деталями, а у меня ноги не отвалятся.

Да и интересно было пройтись и посмотреть, как изменился город за время моего отсутствия. И перемены были, возможно, не слишком заметные для горожан, но я обратил на них внимание.

Фолкбург медленно беднел и ветшал. Фасады домов плохо обновлялись, местами уличные фонари покосились, очевидно, что ими перестали пользоваться, так как некоторые зажигать уже было просто опасно. Улицы грязные, люди не такие улыбчивые. Но стража бдит, и пока что орд карманников не видно.

Возможно, так происходит по всей Меридии. И тогда мне даже немного жаль простых людей, ее населяющих, раз новая аристократия до сих пор не может наладить минимальный быт своих подданных. Упадок — это всегда плохо, пусть я и причастен к его возникновению.

Притащив сверток с продуктами в дом, я быстро приготовил себе завтрак, заодно согрелся после холодной ветреной улицы. Чай, к сожалению, пришел в негодность, и я заменил его отваром, захваченным с собой из Чернотопья. Катриону я так и не встретил — просто некогда было, а гонять травницу только ради чая казалось мне блажью, но Варин со мной поделился своими запасами.

Сидя в доме в полном одиночестве, я запер двери изнутри и спустился в лабораторию.

Целый час ушел на наведение порядка. Затем обновил вложенные в стены, потолок и пол заклятья. И только после этого явился Ченгер, удерживающий тяжелый ящик в руках, едва ли не больший по габаритам, чем сам высший демон.

От компаньона ощутимо тянуло гарью, на чешуйчатой морде красовались пятна сажи, но сам он при этом был крайне доволен.

— Смотрю, ты прибрался, — оценив помещение, заметил демон. — Жажда действий замучила?

Я покачал головой в ответ.

— Не люблю грязь.

Ченгер аккуратно поставил ящик на пол и отступил на шаг. Со старческим стоном демон разогнулся, держась за спину. Хотя, разумеется, на самом деле никаких последствий от такого груза быть не могло, но это было в его характере.