Революция розг
Шрифт:
– Мы, Гоги, великое дело начинаем! Это я тебе говорю! – первые слова хозяина ввергли Гоги в тихое уныние.
«Все, – с грустью подумал он, – веселый праздник подошел к концу. Что-то теперь будет… А все ведь было так хорошо…»
– Помяни мое слово, – Липа попытался встать, но Гоги мягко удержал его в постели, – наши имена еще впишут в скрижали истории золотыми буквами!
«Твое может быть, а мне по статусу не положено…» – Гоги прекрасно знал, что любые упоминание о нем со временем исчезают из всех документов, но не это его печалило. Обладая среди прочего даром провидения, он осознал, что завтра действительно придется
Увы, отчаянная попытка Митрича нейтрализовать Липовского произвела совершенно обратный эффект…
Следующее утро заговорщики встретили в кабинете на третьем этаже: Липа с завязанной головой похожий на раненого комиссара энергично ходил из угла в угол, а мрачный и не опохмелившийся Гоги маялся на жестком антикварном стуле.
– Нам надо срочно возвращаться в Россию! – Липа остановился у окна и осторожно выглянул из-за шторы.
– Может быть сперва разузнать все подробно, почву разведать? – осторожно поинтересовался Гоги, надеясь потянуть время.
– Нет, нет и еще раз нет! Мы должны быть стремительными как летящая пуля! – Липа обвел слишком тесное для полета его фантазии помещение. – Именно сейчас, сегодня, мы обязаны предпринять самые решительные действия. Вчера было рано, но завтра будет поздно!
– А что такого случилось?
– Как что? А покушение! Я в этой дыре ни один год просидел, так ко мне без разрешения даже комар не залетел, а тут… Или ты думаешь, что в центре Праги каждый вечер кого-нибудь бьют по голове?
– Да я что, – Гоги совсем растерялся, – я ничего такого, я вообще не думал…
– Оно и видно! Еще скажи хулиганы…
– Хулиганы…
– Что хулиганы?
– Ну ты же велел сказать: «хулиганы», вот я и сказал…
Липа понял – с таким помощником далеко не уедешь! Они спустились на кухню, однако там выяснилось, что за последние дни все запасы алкоголя в любой форме, включая кефир, были уничтожены.
– Мне бы хотя бы пива… – скромно потупив глазки и стараясь казаться как можно незаметней, бормотал Гоги. – Но можно и чего покрепче…
– Так нет ничего, выпили все… – Липа безнадежно хлопнул дверью холодильника. – Ни пива, ни покрепче. Можешь воды холодной попить. Из-под крана…
– А если в магазин сходить? – мягко намекнул Гоги, – Там-то, наверное, еще осталось…
– Даже не думай! Вдруг на улице засада?!
Гоги тяжело вздохнул, потом ещё раз и с обиженным видом стал пить воду прямо из-под крана, сложив ладонь лодочкой. Временами он бросал на хозяина жалостные взгляды, но Липа был непреклонен:
– Завтра же берём билеты на самолёт и летим!
– Как скажешь, Борисыч, – согласился немного оживившийся Гоги. – Завтра значит завтра. Никаких проблем!
– Проблема как раз таки есть… – Липа сделал паузу, ему определенно не хотелось затрагивать скользкую тему. – Про меня в России много чего говорили в свое время… Грязью всяческой поливали. И потом я не просто уехал, а убежал, скрылся. То есть, как бы признал свою вину. Короче говоря, репутация у меня сильно подмоченная… Опять же… Так сказать… В общем, многое из сказанного имело под собой основания!
– Это, Борисыч, понятно! И вполне естественно для человека при власти, – Гоги многозначительно усмехнулся. – Я, было дело, содействовал одной царственной особе, так она присказку любила интересную. Как что наперекосяк шло она сразу: «Это, мол, ошибки
молодости!» И все дела…– Ошибки молодости? Ошибки молодости…
Липе вдруг показалось, что это именно те слова, которые он искал все последние годы, особенно, когда вспоминал свою бурную карьеру. Они объясняли и прощали все. Они придавали даже самым неприятным воспоминаниям ностальгический оттенок. Они сглаживали острые углы и скрадывали темные пятна.
– А ведь ты прав, Гоги! Прав!
– Ну вот и отлично! Но все-таки если тебя это волнует, я попробую что-нибудь придумать…
Липа помялся немного и кивнул:
– Хорошо бы как-то повлиять… Может внушить, что ничего такого не было? Пусть вроде как забудут…
Гоги еще попил воды и уединился в кабинете, а Липа бродил по дому и строил планы один сногсшибательней другого.
Ближе к вечеру Гоги пригласил Липовского в кабинет, где под равнодушным взглядом «Липы с гобелена» Гоги торжественно объявил, что сейчас попробует кое-что предпринять. Вооружившись мелом он разрисовал стены и мебель странным знаками, поджег в расставленных по углам тарелках вонючие порошки, долго выкрикивал странные лозунги и наконец со вкусом разбил прямо об пол электрическую лампочку. Тотчас в комнате потемнело, и оба исчезли в громах и молниях…
Глава 11
Прыжок в неведомое
– Рад видеть столь уважаемого гостя в наших забытых Орденом краях! – Дежурный тайного поста экстренной связи налил Глазнику полную кружку горячего чая и, запахнув поплотнее телогрейку, сел напротив. – Чем могу помочь?
– Эту пленку, – Глазник зыркнул глазами по темным углам подвала и вытащил из кармана микрокассету, – надо срочно передать в Центр!
Дежурный свистнул и откуда-то сверху прямо на стол спрыгнул почтовая крыса – средних размеров, серая, с длинным хвостом и умными глазками. Совместными усилиями Дежурного, Глазника и самой крысы микрокассету прикрепили ей на спинку. Дежурный почесал крысу за ушком, пожелал счастливого пути и открыл заслонку сверхскоростного крысопровода. Почтовая крыса пискнула и скрылась в трубе.
– Когда будет ответ? – Глазник встал и запахнул плащ.
– Не раньше завтрашнего полудня. Куда вам сообщить?
– Я, пожалуй, зайду сам…
Глазник тем и отличался от простых агентов, что никогда никому ничего не говорил о себе, включая соратников и сподвижников. Никто не знал, где Глазник находится в данный момент, даже он сам…
Побродив немного по извилистым улочкам, Глазник вышел на набережную Влтавы. По случаю хорошей погоды и воскресенья река была переполнена всевозможными кораблями, катерами и лодками – народ как с утра потянулся к воде, так там и остался. Глазник усмехнулся и присоединился к отдыхающей публике. Задание было практически выполнено: место аномалии выявлено, фигуранты определены, ничего интересного не обнаружено.
«Диспетчер вполне мог ошибиться, заснул, например, или замечтался, – размышлял Глазник, поднимаясь на борт симпатичного пароходика. – Или какая-то помеха наложилась на сигнал и сбила его с толку…»
Глазник знал и более странные случаи, когда безобидные явления ошибочно принимались за серьезные аномалии, а самые обычные люди объявлялись грозными противниками безо всяких к тому оснований. И чем больше он думал о тех двоих, тем спокойнее становилось на душе. Ну не было в них ничего особенного…