Революция
Шрифт:
Юлия Сергеевна окинула взглядом покидаемый люкс.
– Роскошный номер. Мне так и не удалось здесь переночевать.
– У меня было плохо?
– Что ты! Но обещай: как-нибудь обязательно в таком. Ну, разок!
– Непременно.
Ритц, где он останавливался с Варварой, был ничуть не хуже «Швейцерхофа». Но… Сейчас компания была гораздо лучше.
Расстались с Робером. До поезда офицер полиции успел отбить телеграмму в Париж о смерти подчиненного. Предстояло позаботиться о доставке тела домой для похорон.
Когда экипаж с Федором, Соколовой и Брилье тронулись, инженер, напуганный шпионскими страстями, забеспокоился:
– Поймите, месье Кошкин! Мне известны некоторые секреты военных машин, заказанных на «Рено». Немцы способны обо мне узнать. Тогда выкрадут и доставят в Рейх. Там вывернут и выпотрошат насухо.
– Понимаю. Успокойтесь и дайте мне сосредоточиться.
Друг, совершенно согласный с Федором, выплыл позади экипажа и призрачным зрением стал осматривать экипажи и автомобили, движущиеся следом. Впрочем, автомоторами можно было пренебречь. Редкие пока, они сильно бросались в глаза и мало подходили для слежки.
Пару раз Федор открывал окошечко в передней части кузова и кричал кучеру новый адрес. Когда тот возмутился бессмысленным кружением, сунул двадцатифранковую купюру, и возница сразу стал сговорчивее.
Полчаса маневров доказали – «хвоста» не наблюдается. По приказу Федора экипаж остановился у почты. На адрес, сообщенный Троцким, ушла телеграмма: срочно приходи.
Следовало бы сменить извозчика, но мысль о лишней перегрузке чемоданов и коробок Соколовой отбила эту инициативу напрочь.
Надо отдать должное инженеру, он не стал спорить и помог поднять ее пожитки в снятую Федором квартиру. Под напором багажа временное пристанище стало еще меньше.
– Мы тут разместимся втроем? – изумился Брилье.
– Нет, Эжен. Скоро придет мой доверенный человек. Позаботится о вас.
– Насколько доверенный?
– Я ему хорошо плачу и решаю жизненно важный для него вопрос. Единственная просьба: ни в коем случае не распространяйтесь при нем о цели своего визита в Берн. Деловая встреча – и точка. Он – радикальный социалист-революционер, из России. Будьте с ним осторожны.
На мясистом лице Брилье отчетливо проступило: лучше бы я уехал с лейтенантом в Париж.
Тем временем Соколова, скинув накидку и пристроив на вешалке шляпку, принялась хозяйничать. Первым делом поставила вариться кофе.
Федор освободил от ее коробок письменный стол в единственной комнате и пригласил присесть инженера.
– Нам придется провести изрядно времени вместе. Покойный брат оставил мне довольно много эскизов. Кое-что рассказал устно. К сожалению, не везде проставлены точные размеры. Возможно, отдельные частности покажутся вам не наилучшим решением, с благодарностью приму и учту любую вашу критику.
– То есть не будете настаивать на воле усопшего?
– Помилуйте! Я же не душеприказчик, распределяющий всем сестрам по серьгам. Задача совсем другая – дать Франции боевую машину, способную заметно повлиять на положение дел в Бельгии. До осенней распутицы! Если ваши дополнения будут столь существенны, сочту за честь считать вас соавтором проекта.
– Исключено! – Брилье присел за стол, снял очки, протерев их платком, и вновь водрузил на нос-картошку. – Начальство решит, что я продался. Про отчисления за соавторство скажет: они сродни взятке. Итак, что у вас за идеи?
Федор извлек целую пачку рисунков. Их он начал в поезде из Гамбурга, потом каждый день рисовал, чертил, стирал, перечерчивал,
дополнял уже в Берне. Времени в ожидании возвращения Соколовой хватило.– Насколько мне известно, все идеи французов сводятся к монтажу бронекабины на шасси трактора Холта с казематной установкой орудий и пулеметов, – тут Друг плавал в истории техники и подтолкнул Федора сразу перескочить к английским танкам Марк-1, прекрасно известным по кинохронике и многочисленным фильмам о Первой мировой войне в той реальности. – Есть британский вариант. Бронекорпус берется несущий, гусеница охватывает его целиком. Поворот осуществляется за счет рулевого колеса. Французы вынесли его вперед, далеко за гусеницы, британцы – назад, за корму.
Понимавшая значение этих бесед для военной промышленности, быть может, глобальных – для прекращения войны вообще, Юлия Сергеевна едва сдерживала зевоту. Усевшись на широкое ложе, так славно послужившее ночью, она углубилась в роман, бесконечной далекий по содержанию от шасси, бронекорпусов и казематов.
Тем не менее, ее присутствие тяготило Брилье. Он оглянулся на барышню и прошипел:
– Все, что вы рассказываете, месье Кошкин, совершенно секретно! Не для посторонних ушей. Я даже предположить не могу, откуда у вас подобные сведения. Если они попадут к германцам – это катастрофа!
– Сейчас я вам скажу еще более секретную вещь. Мой покойный брат предвидел, что конструкторы пойдут по самому примитивному пути – бронировать трактор. Он же предсказал, что эта идея – провальная. Бронированная машина будет обладать отвратительной проходимостью, хуже автоброневика с пулеметом. Вы зря потратите время, деньги и железо. Я бы подбросил чертежи этих уродцев германцам – пусть они впустую расходуют ресурсы.
Француз засопел и снова принялся тереть очки.
– Признаться, месье Кошкин, я бы на этом и закончил наше общение. Есть время успеть к вечернему поезду, на котором отправится лейтенант. Только блестящая репутация князя Юсупова-Кошкина заставляет меня выделить вам еще десять минут.
– В чем ошибка проектантов? – Федор сделал вид, что не заметил колкости. – Рулевое колесо должно иметь хороший контакт с дорогой, иначе его эффективность равна нулю. Значит, на него распределяется изрядная часть массы экипажа. Для пахотного трактора или едущего по дороге артиллерийского тягача приемлемо. А для бронехода на поле боя, испещренного воронками, рвами, брустверами? Рулевое колесо то будет оказываться в воздухе, а машина лишаться управляемости, то зарываться в грунт и застревать. Оттого проистекает первое предложение: вообще отказаться от рулевого колеса и осуществлять поворот только за счет разницы в скорости движении гусениц.
– Слишком сложно…
– Ничуть. Смотрите на схему. Двигатель установлен продольно. Обычный автомобильный мотор от грузовика «Руссо-Балт», он же дефорсированный до ста двадцати лошадиных сил авиационный «Мерседес». Муфта сцепления и коробка передач обращены в корму. Редуктор передает вращение на ведущую ось – все как у обычного трактора. А вот и единственное отличие. Перед каждым ведущим колесом монтируется еще одна фрикционная муфта. При необходимости поворота водитель тянет рычаг, размыкающий фрикцион с одной стороны. Если поворот нужен резкий, водитель жмет педаль тормоза, полностью застопорив гусеницу. За счет движения второй гусеницы машина разворачивается на пятачке, равном ее длине!