Рейн и Рийна

Решение суровое, но, думаю, справедливое. Я верила в Рейна, в его прямоту, но выяснилось, что это обыкновенный неблагодарный мальчишка, на суде он изо всех сил старался произвести благоприятное впечатление и тем смягчить судей…» (Из выступления классной руководительницы на педсовете.)

31

Судебное заседание окончено. Тяжелая столетняя дверь выпускает людей из мрачноватого, обшитого темными панелями зала на улицу, залитую осенним солнцем.

Свидетели, просто любопытная публика, родственники, знакомые — те, кого вызвали сюда повесткой, и те, кто пришел по доброй воле… Все они пересекают овальный двор и через подворотню выходят на улицу. Здесь надо свернуть направо. Кто направляется домой, кто на завод, в контору, школу, универмаг, кафе, кино… Люди — школьники, рабочие, пенсионеры — постепенно расходятся, пока на улице не остается никого. Они возвращаются к своим повседневным занятиям, к своим будничным заботам. Кто иногда и вспомнит, о чем говорилось в зале суда, кто забудет об этом.

Выходя из подворотни, можно свернуть и налево. И тогда ты выйдешь к крутому склону холма, на котором когда-то была крепость. Здесь сложенная из плитняка городская стена образует тупик. Отсюда, с холма, открывается великолепная панорама — старинные дома, море, крепостной ров, улочки, площади; и люди, и машины кажутся отсюда совсем крохотными.

Группа туристов, вооруженных фотоаппаратами, мечется вдоль каменной балюстрады в поисках самого интересного ракурса…

Пришли сюда и Рейн с Рийной. Всю дорогу они промолчали. И теперь еще стоят молча на этом пятачке, окруженном средневековыми стенами. За спиной у них высится сложенная из плитняка арка. Слева — городские ворота, украшенные коваными гвоздями, справа — полуразрушенная стена.

Вот! Вот именно! Беззаботная юность на фоне мрачного средневековья!

Щелк, щелк, щелкают фотоаппараты туристов.

Рейн не знает, как быть. Только что он, заметив в одном из дворов Рийну, бросил на улице мать. Ему просто необходимо поговорить с Рийной, но нужные слова куда-то подевались.

Покуражиться — мол, полтора года условно — это семечки…

Позлорадствовать, что эти садисты получили как следует — насидятся…

Сказать Рийне, что она молодец, девчонка что надо…

Посетовать — с каким теперь лицом в школу придешь, такой позор…

Постараться разжалобить Рийну в надежде на сочувствие…

Сделать вид, что плевать на все…

Рейн не знает, что и сказать.

А Рийна вдруг теряет самообладание.

Уже давно она не употребляла никаких успокаивающих средств. И тут еще сегодняшний суд. Болезненное сознание того, что твоя помощь отвергнута. Мрачное молчание Рейна. Все это кипит и клокочет в ней, пока она наконец не срывается. Истерически бросает она в лицо Рейну:

— Я же тебе добра хотела! Ты что — не понимаешь?! Тебе плевать…

Слова Рийны только усугубляют ее состояние. Рейна осудили условно… Кому это надо! Сказал бы: да, был всю ночь с Рийной… Твердил бы свое, может, и поверили бы…

Рийна сникает как-то и, испытывая жалость к самой себе, спрашивает:

— Я тебе даже для алиби не гожусь, да? — и тут же, закинув голову, выкрикивает с болью: — Ну конечно! От таких, как я, помощи не принимают! Конечно… Замараться побоялся!

Рейн хватает Рийну за плечи и трясет ее, словно хочет привести в чувство, пробудить от какого-то дурного сна. Он трясет ее так, как в тот вечер, когда они удрали из дома Ильмара, и она вдруг решила вернуться. Но сегодня это не помогает.

Рийна продолжает кричать в исступлении:

— За все это время я не сделала себе ни одного укола! Знаешь, каково мне! Это кошмар… Это пытка настоящая… А ты! Тебе плевать на меня! Пусть! Пусть, мне все равно! Ампулу, дай мне ампулу! Где шприц? Я не могу больше! Скорее, скорее…

С каждым словом крик ее становится все отчаяннее. Она боролась с собой, пыталась преодолеть себя… Всякий раз, когда они встречались с Рейном, речь шла об этом. «Держись, держись!» — «Я постараюсь, постараюсь…» Она обещала Рейну избавиться от этого пристрастия… Теперь она захотела помочь Рейну, она призналась в таком, что зал всколыхнулся, а Рейн пренебрег…

Никто еще не наносил ей такой оскорбительной обиды. Это все равно что плюнуть в лицо. На большее у нее нет сил.

— Ампулу, достань мне ампулу… Слышишь…

Она набрасывается на Рейна, молотит его кулаками по голове, по плечам. Рейн защищает лицо ладонями. Пытается уклониться от ударов, но это не удается, и тогда он отталкивает ее. Пошатнувшись, она спотыкается, налетает на каменную ограду и вскрикивает от боли. Крик словно приводит ее в чувство, она стихает и прячет лицо.

Испугавшись этого вскрика, Рейн крепко обнимает ее за плечи и категоричным тоном, в котором, однако, звучит нежность, говорит:

— Пошли, пошли к нам! Мама, наверное, уже сварила картошку… Я сказал, что мы придем…

Рийна улыбается. Как хорошо, что Рейн держит ее. Она очень устала. Как хорошо, что Рейн сказал именно такие слова…

Заслуженный писатель Эстонской ССР Холгер ПУКК (р. 1920) — один из популярных детских писателей республики. Его произведения для детей отличаются остротой и увлекательностью сюжета, актуальностью рассматриваемых нравственных проблем.

Многие его книги переведены на русский язык:

«Два красных галстука» (1956)

«Семнадцать отважных» (1961)

«Зеленые маски» (1962)

«Как поступишь ты?» (1962)

«Юри» (1964)

«Ночной бой» (1970)

«Зерно мудрости» (1976)

«Что вы знаете об Оскаре?» (1976)

«Виллу-филателист» (1980)