Режиссер Советского Союза 8

В реальности всё оказалось достаточно просто. Группы студентов, недовольных происходящим в стране, нашлись сразу. Подкинуть им идею про печать газет — не проблема. Распространение слухов об откровенном грабеже жителей РСФСР, под видом перераспределения в пользу других республик и распространение соответствующих листовок, тоже несложная задача. Я больше переживал за пишущую машинку, так как можно вычислить шрифт, но Мойша божился, что нашёл её на каком-то чердаке у знакомой старушки, и восстановил самостоятельно. Процесс развивался стремительно, как только я дал команду. А самого агента пришлось тайно переправлять на Запад по каналам Штази, когда он прибыл с деловой поездкой в ЧССР. Ведь «кэгбэшники» вычислили врага и думали, что он поехал в Прагу на связь с куратором. Скандал вышел немалый, но его быстро замяли, но при этом подозрения пали на чехословацкую разведку. Получилось, что волки сыты и овцы целы, заодно мы нагадили потенциальным предателям.

Почему я не впал в панику и не переживал за свою жизнь? Была у меня гипотеза, превратившаяся в уверенность, после очередной встречи с министром сельского хозяйства РСФСР. Флорентьев на регулярной основе посещал главные европейские выставки, касающиеся его епархии. Да и мои проекты находились под его контролем и опекой. Так что два — три раза в год мы встречались и обсуждали планы. Но сейчас речь не о проблемах коноплеводства в Нечерноземье.

Леонид Яковлевич обратил внимание на интересную тенденцию. Года два назад на ответственные посты ряда областей и ведомств РСФСР начали выдвигаться новые кадры. Двигали их вроде по комсомольской и партийной линии или через трудовые коллективы. Но была одна закономерность. Все выдвиженцы в той или иной мере связаны с ВПК, «Внешторгом» и военными ВУЗами. То есть контингент, явно связанный с внешней разведкой, пусть и не напрямую. Были ли это именно агенты ГРУ, либо аккуратно ведомые нейтральные товарищи, не важно. Главное — Ивашутин поверил моим словам о гипотетическом развале страны и начал действовать. Не удивлюсь, если подобные кадры сейчас появляются в БССР, КазССР и УССР. Ведь основным фактором ослабления России является полное отторжение этих республик в сторону Запада. Но так глубоко я копать не собираюсь. Из всей этой истории меня волнует сам факт начавшейся игры. И почему генералу от разведки интриговать можно, а Лёше нельзя? А вообще, всё выглядит забавно. Советский генерал и глава разведки, фактически, нарушил присягу и предал идеалы коммунизма.

Именно поэтому я не боялся жёсткой реакции в свою сторону. «Грэушным» манипуляторам точно не нужно, чтобы их курочка Ряба, раскололась на допросе и поведала властям о самом настоящем заговоре. И защищать они меня будут, пока режиссёр не снимет свой последний фильм. Это я так аллегорически рассуждаю, что устранять меня в данный момент глупо. Ведь есть ещё несколько факторов, где на Лёшу завязано несколько проектов советской разведки. Так что всё смешалось в доме Облонских.

Касаемо пострадавших активистов, на которых власть уже начала отыгрываться, то здесь не менее сложно. Для начала надо сказать, что информация о протестах не просто просочилась в другие области и республики, а выплеснулась бурным потоком. Не просто так рабочие Вологды и Пензы устроили свои акции вслед за Уралом. А ещё произошли не самые приятные для властей события на многих крупных предприятиях и не только РСФСР. Проблем с продуктами и товарами хватает в Северном Казахстане. Забавно, что в основном это касается городов, населённых русскими.

В итоге страну неплохо тряхануло, до усрачки перепугав власти. Их первая реакция была предсказуема — обнаглевший народ решили давить всеми способами, не исключая физическую расправу. Но после того, как митинги начали охватывать всё больше предприятий других областей, где парторгов изгоняли пинками, требуя большое начальство, дабы оно объяснило, где товары и почему РСФСР должна кормить одиннадцать паразитов, высокопоставленные товарищи растерялись. Я сознательно напирал в листовках и «Звезде» на дисбаланс в экономиках республик, указывая, кто оплачивает банкет. У «Искры» была иная задача, касающаяся строго политических вопросов и нарушения Конституции.

Новости разлетались по стране, заставляя множество граждан задумываться. Неплохо подкинули дровишек и «вражеские голоса». Заодно подконтрольные мне западные СМИ атаковали всех советских чиновников, посещающих зарубежные страны. Вопросы были одинаковые — почему правительство СССР не может накормить и одеть собственный народ, хотя запускает ракеты в космос и строит АЭС. По многим странам прокатилась целая волна в поддержку «голодающих» уральцев, когда в посольства Советского Союза понесли еду. Это был просто позор и чудовищный удар по имиджу. Западные политики сначала растерялись, но затем дали команду прессе, и процесс стал лавинообразным.

Даже Аня немного перепугалась и не хотела лететь в Москву, наслушавшись истерик и откровенного вранья, льющегося из телевизора. Итальянские власти решили воспользоваться ситуацией и нанесли удар по своим левым. С учётом того, что всех достали красные бригады, провокация удалась. Рейтинги коммунистов и прочих социалистов рухнули ниже плинтуса, а хвалить СССР стало неприлично. Всё это касалось и других стран.

Возвращаясь к активистам и ребятам, игравшим в декабристов, я им помогу. Уже сейчас на Западе сформированы целые группы поддержки, требующие открытых судов. К ним активно присоединились доморощенные диссиденты и либералы. Хоть какая-то польза от этой сволочи. Заодно стало модно устраивать собрания на предприятиях и в ВУЗах, где теперь открыто обсуждаются ранее запретные темы. А власть вынуждена отвечать на вопросы о судьбе арестованных и происходящей несправедливости. Народ будто проснулся и осознал, что это именно он хозяин в стране, а власть — просто обслуживающий персонал. Ситуация на самом деле страшная для коммунистических бонз. На дворе конец семидесятых и второй Новочеркасск невозможен, хотя бы вследствие более масштабных протестов. Сейчас в СССР сложилась уникальная ситуация, более близкая первым годам после революции, когда народ и рядовые партийцы не боялись задавать неудобные вопросы. Но тогда большевики могли отбрехаться стандартной демагогией, просьбой подождать и призвать к вере в светлое будущее. Но с какого перепуга народ должен верить подобному бреду через шестьдесят лет после победы пролетариата?

Я же обеспечу пострадавших юридической поддержкой, чем сразу занялся.

Если брать неожиданные плюсы, то и они имеют место. В нескольких областях сразу сменили руководителей обкомов, горкомов и даже райкомов. При этом номенклатуру ещё и выгнали из партии, что является нонсенсом. Видать, в ЦК слишком сильно испугались происходящего. Вместо неугодных, пришли новые кадры, которые начали пытаться решить накопившиеся проблемы. А в первую очередь они обращались в «Совмин» республики, требуя обеспечить их регионы необходимыми товарами. Правительство РСФСР, в свою очередь, озадачило товарища Косыгина, заставив этого «гения» искать выход из ситуации. А иного выхода, кроме урезания помощи дотационным республикам, у него просто нет. Да, под раздачу попал один беспалый товарищ, несмотря на определённые заслуги перед Свердловской областью. Но Кремлю нужны были козлы отпущения, так что ныне беспартийный и уволенный с волчьим билетом товарищ ищет себя в новых реалиях. Но ситуация пока в тупике. Перекрыть кормушку националам, значит, получить рост сепаратизма. С другой стороны, начал просыпаться русский народ, что для настоящих коммунистов и интернационалистов является главным ужасом, заложенным им на подсознание теоретиками ленинизма. Убийцами и карателями вроде Троцкого, Урицкого и Антонова-Овсеенко, если называть вещи своими именами.

Вообще, первоначальная реакция Брежнева и его окружения достаточно странная. Если верить ряду слухов, то с протестующими хотели расправиться и весьма жёстко. На фоне той же Литвы, где пять лет назад состоялись массовые беспорядки и власти обошлись с нарушителями весьма либерально, ситуация выглядит неадекватной. Только расползание протестного движения остановило ЦК от бойни. Но количество арестованных исчисляется сотнями. И есть вероятность, что в этот раз приговоры начнут выносить гораздо более строгие. Ведь речь идёт о русских, а им надо молчать и кормить весь Союз. Ещё ведь дедушка Ленин утверждал, что великороссы — пособники царизма и нет им прощения. Только здесь ничего не получится, потому что ситуация сильно разогрета, а народ почувствовал силу. А власть боится, что люди чувствуют. И это замечательно! Советская система оказалась гораздо более уязвимой и управляемой, чем выглядела ранее. Значит, буду аккуратно работать далее, но более так не подставляться.

[1] За последнее десятилетие существования СССР производство чая в Грузии снизилось до 57 тыс. тонн, при этом из-за падения качества практически до потребителя доходило менее половины этого количества, так как остальное выбраковывалось на чаеразвесочных фабриках. Деградация качества привела к формированию устойчивого представления о грузинском чае как некачественном продукте, который можно употреблять только при отсутствии любой альтернативы.

Глава 15

Подобные сборища давно стали для меня доброй традицией. Иногда они доставляют даже некое нездоровое удовольствие, когда удаётся разозлить разнообразных паразитов и заставить их скрипеть зубами от бессилия. Но я давно остыл и стараюсь избегать соприкосновения с подобной публикой. А вот противоположная сторона, никак не может успокоиться. Даже жёсткие меры, когда высокопоставленные деятели культуры и идеологи, лишились своих постов, не смогли урезонить уязвлённое самолюбие данной публики. На место одни болванов и завистников тут же приходят новые.

Как ещё объяснить ситуацию, что повторная редакционно-сценарная комиссия собралась через день после моего звонка? Первая, кстати, прошла в рабочем режиме и не потребовала моего участия. Обычные работники кинематографической отрасли стараются заниматься делом и не лезть в интриги с политикой. Есть сценарий, не противоречащий советским постулатам, значит, его утверждают. Но всё опять пошло через одно место. Зачем-то проект будущего фильма отправили на повторную экспертизу, и она потребовала моего участия в разборе спорных моментов.