Резидент

Все-таки у него было небольшое замешательство, которое просто необходимо было использовать в своих интересах. Не давая незнакомцу, как следует прийти в себя, я мастерски изображая футбольный подкат, правую ногу выдвинув вперед, а левую поджав под себя, прыгнул в его сторону постепенно сближаясь «пятой точкой» с бортовой обшивкой. Его нормальное понимание моего выпада было то, что я хочу таким образом столкнуться своей нижней конечностью с его ногами и вывести, таким способом, его тело из равновесия. Естественным движением неприятеля для защиты было бы расставить свои масла, пропуская меня под собой, что он благополучно и исполнил. Ну, откуда же ему было знать, какие мысли родятся в моей голове? Ведь именно на этом и был построен мой расчет. Пролетая по инерции дальше, я оказавшись на необходимом расстоянии, исполнил свой излюбленный удар – кулаком в пах. Я бы очень удивился, если бы наравне с «костяным» черепом злодей имел бы и «стальные яйца». Природой должно быть дано что-то одно. Так и случилось.

Приняв на себя такой несравненно не джентльменский прием противник присел на корточки и схватился руками за больное место. Находясь уже сзади неприятеля, я жестким движением правой нижней конечности вывел его из равновесия, после чего он упал растянувшись на полу, оказавшись при этом в положении лежа – лицом вниз.

Не желая давать сопернику повода, предположить хоть на миг, что не воспользуюсь этой ситуацией, прыгнув ему на спину, прижимая корпус своим телом, я одновременно завел его левую руку за спину, согнув в локте. Своим однотипным коленным суставом, я стал на нее надавливать, создавая ему, таким образом, нестерпимые болевые ощущения, в то же время заводя за спину также и его правую верхнюю конечность.

Когда его руки сомкнулись у него за спиной, я поочередно подгибая его ноги к себе, расшнуровал его ботинки. Далее скрепил шнурки между собой, и получившимся средством связывания надежно прижал его запястья друг к другу. Насладившись безмятежностью, с какой пребывал недавний агрессор, я произвел прицельный удар кулаком в определенную точку его затылка, на какое-то время «отправив его душу – прочь из бренного тела».

Обездвижив таким не совсем гуманным способом своего нового знакомого, я бесцеремонно порылся в вещах летевших этим рейсом пассажиров. Найдя полюбившийся мне «Скотч», надежно, с его помощью привязал «бездыханное тело» к уже известной нам металлической лестнице, и спокойно стал дожидаться пробуждения своего противника, чтобы в уже спокойной обстановке выяснить, чем же ему так полюбилась моя скромная личность.

Когда он пришел в себя, я решил, для начала, с ним познакомиться:

– Как же тебя зовут, бедолага?

– Моё имя тебе ничего не скажет, - категорично ответил незнакомец.

– Согласен, но мне же надо к тебе хоть как-то обращаться.

Мой недавний противник повернул в сторону голову, отведя от меня взгляд.

– Хорошо, в таком случае я буду звать тебя «Бука» или «Биба», - сделал я свое заключение, - Какое имя тебе больше понравится?

Тот по-прежнему молчал.

– Ладно, «Бука», понимаю. Зачем тратить лишние слова? Ведь есть же возможность сразу перейти к делу. Так к чему все эти не нужные формальности? Тем более, что нужно экономить, как свое, так и чужое время. Ведь мы и так потеряли изрядное его количество, не договорившись при первых рукопожатиях: «Кто же все-таки будет задавать вопросы?»

И снова от противника не последовало никакой реакции. Тогда я решил разговорить его старым проверенным способом и нанес ему сокрушительный удар кулаком в переносицу. Обливаясь слезами из глаз и кровью из носа, незнакомец продолжал упорно хранить молчание. Очевидно, ему не нравилось, что я так бесцеремонно, не спросив его согласия, самым бессовестным образом ограничил свободу его передвижений. Однако, почему-то, при всем при этом, в голову настойчиво стучалась мысль, что окажись я на его месте, можно не сомневаться, мой новый «друг» был бы гораздо словоохотливее. Поэтому я не торопился изменять его положение.

– Так, что, «Биба», уделишь мне минуточку своего такого драгоценного времени, или же мне лучше отправить тебя смотреть сновидения?

Тот поежился, но решения своего изменять не стал, определенно полагая, что спать намного интересней, чем играть в догонялки с преследованием. Проводить операцию над его пальцами, разрабатывая их гибкость в обратную сторону, я не стал, справедливо полагая, что если он преданно служит Туркаеву, то предпочтет лучше терять сознание от моих не совсем законных методов вывести собеседника на откровенность. Недолго думая, я ребром ладони, воздействуя на его сонную артерию, отправил мужчину в дальнейшее путешествие по царству Морфея.

Осмотрев внимательно его путы, и еще для верности наклеив на него «Скотч», я отправился на свое место, убежденно осознавая, что в ближайшее время этот человек мне помехой не будет. Во время полета в грузовые помещения никто не заходит, поэтому я был совершенно уверен, что до посадки его никто не обнаружит. В Нью-Йорке вряд ли он успеет организовать моё преследование, так как ему долго придется объяснять свое необычное путешествие.

Поэтому, основательно заперев отмычкой дверь, я прошел в салон самолета, удобно устроился в кресле и, попросив уже знакомую нам бортпроводницу принести мне выпить, я, употребив прекрасный американский напиток, под названием «Виски», сразу же, с чувством исполненного долга, погрузился в спокойный и умиротворенный сон.

Глава XIX. Встреча с "Угаром"

Прекрасно выспавшись, проснулся я уже по ту сторону земного «шарика», когда самолет уверенно шел на посадку. При отсутствии у меня какого-либо багажа, я легко прошел все необходимые формальности, так как ранее вместе с шифровкой, содержащей инструкции, сотрудниками «Питерского» ФСБ мне была предоставлена двухнедельная виза. Вспоминая эту незначительную деталь, у меня не безосновательно рождались все основания предполагать, что в Федеральной службе города Санкт-Петербург завелся «крот». Ведь о том, что я собираюсь вылетать в Нью-Йорк, кроме них в городе никто не знал. Хотя если быть до конца логичным, «ноги могли расти» и из Москвы.

Не задерживаясь в аэропорту, я поехал к находящемуся в настоящее время в отставке бывшему полицейскому Питеру Джонсу, с которым Судьба свела меня в ходе одной совместной операции, проводимой Вашингтоном и Москвой, в самом начале моей карьеры.

Встретив меня на пороге своей квартиры, хозяин принялся хлопотать по хозяйству. Джонс являлся типичным американцем. Он был пятидесяти двухлетнего возраста, сухопарого телосложения, ростом выше среднего, с наполовину полысевшей головой, худым начинающимся покрываться морщинами лицом. Его по-прежнему живые зоркие глаза позволяли угадать в нем такую же, как и раньше не охладевшую к жизни натуру.

Соблюдая приличия гостеприимства, мы пообедали, выкурили по замечательной кубинской сигаре, после чего он допустил возможным поинтересоваться, что послужило причиной моего путешествия на другой конец света. Все знавшие меня служители закона обращались ко мне кодовым именем, не стал изменять этой привычке и Питер:

– Что же на этот раз привело тебя, «Барон», в славную страну Америку?

– Обстоятельства довольно необычные, - начал я, по возможности, вводить в курс дела своего знакомого, - Из нашей страны довольно приличная группа преступников выехала в вашу страну, для совершения не совсем законной операции.

– Возможно стоит об этом доложить властям?
– поинтересовался собеседник.

– Было бы, конечно, неплохо заручиться поддержкой американских коллег, - начал я «напускать туману», - но я пока еще не знаю, ни где они находятся, ни что собираются дальше делать. Сам понимаешь, при таком «раскладе» ваши чиновники посмотрят на меня, как на сумасшедшего, да еще упрячут в психушку. На их месте я бы именно так и сделал.

– Да, - сделал свое заключение отставной американский оперативник, - темное дело, в прочем, как и всегда.