Резиновые тропы
Шрифт:
– Слушай, так ты умеешь в городки играть, верно?
– Вспомнил я свой совет Тлехи по единению.
– И в городки и в лапту тоже умею.
– Вот отлично, но у меня есть ещё одна игра.
– Повернулся к Локо.
– В фургоне лежит синяя сумка, принеси сюда.
– А если кто не захочет играть, тогда как быть?
– Задал вопрос один из вожатых.
– Ничего страшного, значит будет сидеть на лавке и смотреть, может у человека другие в жизни интересы. И привыкайте к главному - все люди разные, для кого мёд всласть, а кому-то море страсть.
– Твой сумка, шеф.
– Поставил на лавку рядом и молча ждёт.
Я стал доставать из сумки мячи свежесшитые и резиновую дулю,
– Мой будет качать.
– Уж очень ему нравилось чудо превращения смятой кожаной тряпицы в ровный шар, по чести сказать, не очень ровный, шнуровка никак не получалась скрытой и мяч был похож на тот, с которым играли в первую мировую.
– Сейчас Локо покажет, как надо накачивать и делать шнуровку.
Как назвать футбол по-новому я не придумал, поэтому оставил это на волю народа. После все вместе пошли на поле, поставили ворота, как я объяснил, натянули сетку, крюки я тоже захватил с собой.
– Так, кто сможет быть ответственным за правила и судьёй этой игры?
– Бодренько я поискал глазами желающих.
– Я готов, товарищ директор!
– Смело, из нескольких десятков мнущихся юношей, сделал шаг на встречу неизвестному городошник.
– Держи, - протянул я ему листок плотной бумаги с наспех и по памяти написанными правилами, увы, ни я, ни Олег не являлись апологетами этой игры миллионов, - это правила игры, только их можно дополнять при необходимости. Играть можно 6х6 или 10х10 и вратари в воротах.
Минут сорок я ещё показывал, как управляться с мячом, некоторые финты, что умел сам, долго объяснял, что сначала нужно научится с мячом обращаться, а уже потом выходить на поле. Накачали ещё четыре мяча, глядя на алчную толпу в почти три сотни пар горящих глаз, пожалел, что сделал так мало мячей. Просто подумал, пока научатся, пока понравится, а тут ещё и не начали, но даже мелкие уже выползли смотреть. Наконец, после всех объяснений, начали играть пока 6х6, я же принял временную должность судьи, чтобы будущий главный арбитр пока посмотрел на это со стороны. Поиграв 20 минут , объявил перерыв.
– Товарищ директор, а когда мяч попадает в ворота всегда нужно кричать гол?
– Выдал вопрос один из футболистов.
– Можно просто молча радоваться, но обычно все игроки кричат гол и болельщики за полем тоже.
– А почему называется 'гол'?
– Это уже другого вопрос.
– Раньше сетку вешали без крюков и когда мяч попадал в ворота, то сбивал сетку и ворота становились голы. Потому и поныне называется так.
– На ходу придумал версию.
Дольше вопросы посыпались как из рога изобилия, пока резкий детский крик не провозгласил: 'Играть давай!' Тут уж я не выдержал и отсмеявшись, пожелал успехов в воспитании ребят и попрощавшись, уехал в Аркаим.
Вернувшись поздно вечером, в столовой обнаружил загрустившую Машу и хлопочущую возле Анушку.
– Привет, что грустим?
– Уставшим, но весёлым голосом определил текущее настроение домашних.
– Потому что, Игорь, у всех тоэнов по две-три жены, а у самого большого тоэна-директора одна!
– Удивительное прочтение женской логики, завести себе конкурентку, чтобы потом биться за право любимой жены - мужчинам не понять.
– У Ольги была?
– Не только, отца видела в порту, он мне тоже сказал, что все тоэны должны иметь много рабов и много жён, рабов у тебя много, а жён - нет.
– Как я теперь догадался, с напускной грустью склонила голову первая жена, пока единственная.
– Это не повод для грусти, найдём жену - вон сколько молодок привезли. Расскажи лучше как Добрыня, Ставр наш младшенький?
–
– С мячом играет? Я вон сегодня в Зюзино ребятам показывал новую игру с мячом. Все были в восторге.
– Да не просто играет, Игорь Владимирович, спит с ним. Едва отобрала, чтобы помыть, так бы с грязным и лёг.
– Вставила свои пять копеек неугомонная домработница.
– Все фигурки стеклянные, что Кетл приносил, пришлось в отдельную комнату относить, он же не только во дворе, но и по дворцу гоняет.
– Пожаловалась на сына мать.
– Ничего, я завтра ему проясню время и место для игр.
– Добрыня в свои 3 года, слушался хорошо, что удивительно, но только меня.
– Да он и сам, думаю так, поиграет неделю и успокоится, на железной дороге уже редко просит покатать, а раньше не стащишь.
С моим пополнением разобрались, что до тех, которых привёз Олег с ними было сложнее. После обязательной прививки и двухнедельного карантина, решено было отправить всех мелких в Кочиму и там распределить по семьям и общежитиям, а может они там уже все с семьями определились, мужчин там было на порядок больше, но мы планировали девушек из айнов напрямую везти на южную границу и создать там второй центр текстильной промышленности с упором на хлопок. В столице будет больше шерстяная, шёлковая и синтетическая нить, не капрон пока, но вискозу мы учились варить уже два года и чувствую близки к освоению процесса. Перед отправкой решили сделать изящный ход, ведущий к лояльности женщин испанок, вместе с Луисом пришли к женщинам отобрать тех, кто лучше всего выучил русский и тем предоставить отдельный барак и вернуть детей.
– Дорогие женщины, кто хоть немного понимает по-русски, подходим ко мне.
– После построения на площадке возле их бараков, объявил я.
– Ла... .-Дёрнулся было переводить ушлый еврей.
– Погоди, я скажу что переводить.
– Одёрнул я торопыгу.
Часть женщин то переминаясь с ноги на ногу, то теребя подол или платок в руках вышли после моей краткой речи, впрочем не сильно ко мне приближаясь.
– Моя мало говорить, но понимать.
– Как-то на такой уровень понимания языка вышли около сорока женщин.
– Вот теперь будешь переводить.
– Обратился я к Луису де Леону Пинело, именно так звали того еврея, который только благодаря знанию английского, да и тому, что я его знаю, выжил почти чудом. Напомню, все богатые, а он был раньше таковым, были казнены после бунта. За два с половиной месяца он наловчился и по-русски неплохо говорить.
– Эти женщины, - показал я на отобранных, - хорошо учили русский язык и были послушны, поэтому мы предоставляем им отдельный барак, где они будут жить со своими детьми. Если вы и ваши мужья будете столь же прилежны и послушны, то возможно и вы сможете получить свой дом и жить семьёй. Пока же вы будете усердно трудиться и ждать, когда моя милость к вам вернёт свободу и ваших мужчин. Кто же будет упорствовать и не повиноваться, того продадим в дикие племена, там вас быстро научат свободу любить.
Особо долго смысла распинаться не было и я их отпустил по баракам, тех же сорок женщин повезли в Южный Залив, где для них сделали бараки, целых три, с большим внутренним двором. Среди сорока двух отобранных у шестерых детей не оказалось, они даже замужем не были, но раз уж решение было принято, то они поехали с остальными. Забегая вперёд, скажу, с одной из них я и сдружился, в смысле, взял себе в качестве второй жены. Неплохая девка оказалась, хоть и дочь одного из убитых в бою маркизов, хорошо, что не из казнённых, а погибнуть в бою, вполне себе достойная смерть для маркиза.